Смерть белой мыши - Костин Сергей (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Мати что-то громко приказала мне по-эстонски. Я, естественно, не понял, но залез в багажник и достал сумку. Я угадал правильно: моя спутница кивнула и открыла калитку во двор. В окне соседней дачи появилось и тут же исчезло женское лицо. Я успел заметить очки в толстой оправе и седые кудри.
Ключ от дома полковник разведки прятал так. Слева от входа в большом напольном горшке росла уже отцветшая фуксия. Мати покачнула горшок, стоявший на плоских камнях, и вытащила из-под него плоский же ключ.
— Зачем вы прячете ключ, раз вы живете одна? — не удержавшись, спросил я.
— А если я его потеряю? А если у меня его вытащат в городе? — Мати победно повертела ключом у меня перед носом. — А так я всегда уверена, что буду ночевать в своей постели.
— Но ведь так о нем может знать каждый водопроводчик?
— А! Ко мне никто не ходит.
Мати открыла замок и вошла в дом. Я прижал палец к губам, достал свой карманный компьютер и снова включил определитель «жучков». А моя коллега опять дернула плечом, чтобы показать, как все эти новомодные глупости ее забавляют.
— Теперь можем говорить? — с издевкой спросила Мати. — Вы видели ее?
— Кого?
— Соседку с той дачи.
— Видел.
— Я подозреваю, что она с этим как-то связана. Идемте наверх!
Я последовал за ней по винтовой лестнице в мансарду. Окно, выходящее на соседнюю дачу, было занавешено легкой серой шторой, перед которой на штативе стояло нечто вроде подзорной трубы. Я с изумлением наблюдал, как Мати приникла к видоискателю. Точно у нее крыша поехала!
— Вот, смотрите сами, — сказала Мати.
Тут я понял. Окно на самом деле было затянуто мелкой сеткой, как от комаров. Снаружи сетка казалась сплошной, как занавеска. Но поскольку зрительная труба стояла вплотную к окну, с этой стороны можно было наблюдать за домом, не боясь быть раскрытым.
Я нагнулся к глазку. Зрительная труба была направлена на окно первого этажа. Оно до половины было закрыто вышитыми бежевыми занавесками, поверх которых виднелась какая-то полка.
— И что я должен там увидеть? — спросил я.
— Вы что, совсем слепой? — прошипела Мати.
Она оттолкнула меня, приникла к видоискателю и снова посторонилась.
— Вон же она! Как можно не увидеть?
Я послушно пригляделся. Большого выбора объектов у меня не было. То, что имела в виду Мати, не могло быть ничем иным, кроме небольшого продолговатого предмета, лежащего на полке.
— Кто она? — спросил я, не реагируя на раздраженный тон полковника советской разведки.
— Бритва! Электрическая бритва. Это такой предмет, которым мужчины водят по щекам, чтобы на них не росла борода.
Я пригляделся. Это действительно могла быть электробритва.
— И что в этом странного?
— А то, что моя соседка живет в этом доме одна!
Мати по-прежнему шипела, как раскаленная сковородка, поражаясь такой тупости.
— Может быть, для нее это предмет, которым она пользуется сама. Многие женщины бреют ноги.
— Ага! Чтобы принимать любовников в семьдесят четыре года!
— Бритву мог забыть ее брат или сын, — сделал еще одно предположение я. — В следующее воскресенье приедет и заберет.
— У Марет есть сын, — ядовито согласилась Мати. — Только он работает в Финляндии и в последний раз был здесь два месяца назад.
— И что, он не мог забыть свою бритву?
— Мог! Но она то лежит на полке, то исчезает и снова появляется.
— И какое вы из всего этого делаете заключение?
— В доме живет мужчина! Но об этом в поселке никто не знает.
— Тот самый мужчина, который убивает мышей?
Я специально не сказал «белых».
Мати смерила меня взглядом:
— Тот самый, в которого вы поверите, когда он трахнет вам по башке!
По части незатейливого, но энергичного сарказма соревноваться с ней было бессмысленно.
— Я сделаю нам чаю, — заявила Мати, повернулась и исчезла в стуке каблучков по ступенькам.
Я присел на кровать, чтобы немного успокоиться. Я давно — может быть, никогда — не оказывался в более дурацком положении. Со мной — тоже, кстати, полковником российской разведки, но в первую очередь уважаемым американским гражданином, не очень важным, но все же членом нью-йоркского приличного общества, знакомого с мультимиллионерами и полудюжиной миллиардеров, которые определяют политику своего государства и экономику большей части земного шара, — обращались как с мальчиком на побегушках! Хорошо, она женщина, и она считает, что попала в беду. Но почему она уверена, что может как хочет помыкать человеком, примчавшимся ей на помощь?
10
Мати пила «Earl Gray», ароматизированный бергамотом. Я эти чаи с химическими эссенциями терпеть не могу, да и вообще, учитывая непосредственную близость мощного генератора стрессов, предпочел бы что-нибудь покрепче. Однако пока еще плоскую фляжечку с лекарством я с собой не ношу, а создавать поводы для новых колкостей Мати как-то не хотелось. Так что я спустился в угловую гостиную, залитую светом четырех окон, и чинно уселся за стол, покрытый синей кружевной скатертью. Чай, заваренный без скаредности, густой и душистый, подавался в небольших чашках современного скандинавского дизайна. Предметов в стиле хай-тек в доме вообще было много: стальная минималистская люстра в виде витка спирали, вазы из цветного стекла, кресло-качалка с немыслимым при таком предназначении количеством острых углов и даже выполненная одним зигзагом фанерная скамеечка под ноги. На мой взгляд, для агента-нелегала, работавшего в скандинавских странах, такая приверженность нордическому дизайну была немного подозрительной. Но, наверное, у Мати там было и официальное прикрытие.
Я тупо смотрел в свою чашку, которую хозяйка дома наполняла чаем, думая, как продолжить разговор и надо ли. Однако, подняв глаза, я вдруг встретился с вполне человеческим, открытым, немного насмешливым взглядом. Такое выражение лица у Мати могло бы быть, если бы она в этот момент произносила что-либо вроде: «Ну что, я вас совсем затерроризировала?» Ничего подобного она не произносила, но ошибиться в смысле послания я все равно не мог.
— Теперь можем поговорить? — с расстановкой спросил я.
Это был мой способ сказать: «Ну что, успокоилась?»
Мати кивнула с той же легкой, не обидной насмешкой в глазах:
— Попробуйте мед — местный. Я попозже приготовлю нам настоящую еду.
Тут она не выдержала и расхохоталась.
— Что? У меня в волосах паутина?
На самом деле я прекрасно знал, что было смешного. У меня, вероятно, действительно был вид затерроризированного гостя, не решающегося повернуться и уйти, хлопнув дверью.
Мати только пару раз едва заметным движением отмахнулась рукой, как бы отгоняя послушного бесенка.
— Ничего, ничего. Простите меня.
— Давайте сделаем так, — предложил я, отбрасывая рукой все наше нелепое перетягивание каната. — Вы сейчас расскажете мне все по порядку. Как если бы я был следователем из полиции. Кстати, вы в полицию не обращались?
— Нет! — Мати ложечкой полила мед на крекер и с хрустом откусила. — Нет. Я не хочу привлекать к себе внимание.
— Понятно. Итак?
— Итак! Я поселилась в Вызу уже более десяти лет назад. Да, вскоре после достижения независимости, в девяносто третьем.
Мати говорила как эстонка. В России говорят «после распада Союза».
— Вы тогда и купили этот дом?
В глазах Мати снова промелькнуло раздражение. Похоже, по ее мнению, с ролью полицейского я справься плохо.
— Это не имеет значения, но да. Тогда и купила.
— Это может иметь значение, — мягко, но непреклонно сказал я. — Обстоятельства приобретения дома могли быть такими, что вам, например, надумал отравить жизнь бывший владелец.
Мати повела бровью, принимая справедливость этого замечания.
— Дача принадлежала одному высокому чину из ЦК эстонской компартии, был такой Эльмар Раат. Не знаю, был ли он таким уж убежденным коммунистом, но при новой власти он оказался изгоем. Он переехал из Таллина сюда, окончательно поселился в этой дыре и попытался найти новый смысл жизни. Но не нашел!
