Алиби - Пеев Димитр (читать книги онлайн полные версии txt) 📗

У подъезда серого дома на одной из тихих софийских улиц остановился небольшой автофургон. Ребятишки, прервав разгоревшееся было в это прохладное августовское утро рыцарское сражение, опустили деревянные мечи и с любопытством уставились на машину.

Из шоферской кабины вышел мужчина в темном костюме. Когда он наклонился, чтобы взять свой портфель, под пиджаком у него отчетливо обрисовалась кобура пистолета.

Задняя дверца фургона открылась, и оттуда показались еще трое. Они несли чемоданы, сумки, деревянный треножник и огромный фотоаппарат, какого ребятам еще не доводилось видеть. Последним из машины вышел сидевший за рулем молоденький милиционер. Какую-то долю минуты он оглядывал ребят, потом ловко соскочил на мостовую, захлопнул дверцу и строго крикнул:

— А ну, мальчуганы, идите, гуляйте!

Человек с пистолетом вошел в дом, остальные последовали за ним. Ребята тоже направились было к подъезду, но милиционер, замыкавший шествие, многозначительно посмотрел на них, и они остались на тротуаре. В окна было видно, как прибывшие поднялись по лестнице и остановились на площадке третьего этажа.

— К Доневым, — решили ребята.

На медной дощечке было выгравировано: «Иванка и Теодосий Доневы». Под ней на кнопке висел белый картон: «Стефка Якимова. Звонить два раза».

Человек, возглавлявший группу, позвонил один раз — продолжительно.

Послышались быстрые шаги. Дверь открыл мужчина лет сорока-сорока пяти. Его полное, гладко выбритое лицо выглядело мрачным, осунувшимся, сам он — невыспавшимся, испуганным.

— Здравствуйте. Товарищ Донев — это вы?

— Да, я.

— Мы из уголовного розыска, — сказал руководитель группы.

— Давно вас ждем, — ответил Донев. В его взгляде читался какой-то неясный упрек, даже обида. Он широко распахнул дверь.

Инспектор уголовного розыска майор Минчо Влахов и его коллеги вошли в квартиру. Чемоданы и треножник они оставили в прихожей. Милиционер закрыл за собой дверь.

Все собрались в небольшой гостиной.

У стола стояла, ожидая их, еще молодая миловидная женщина с первыми признаками полноты.

— Моя половина, — представил ее Донев и сразу заговорил — торопливо и явно волнуясь. — Это я вам позвонил. Сегодня утром мы нашли нашу квартирантку Стефку Якимову в ее постели мертвой. Вчера она была совсем здорова, ни на что не жаловалась, а сегодня вдруг... умерла!

Ему казалось, что четверо мужчин слушают его равнодушно, чуть ли не с безразличием.

На самом деле это было не так, хотя по отсутствующему виду Влахова вряд ли кто-нибудь мог предположить, что у него в мозгу, словно на магнитофонной ленте, запечатлевается каждое сказанное слово.

Пожилые супруги молодых жен, как правило, или большие молчуны, или, наоборот, до чрезвычайности болтливы.

Донев, видно, принадлежал к более досадной категории.

Случай едва ли представлял интерес для милиции. Можно было взять с собой только врача. А они прибыли впятером — даже капитан Стоименов из следственного отдела притащился сюда.

— Погодите, — прервал Влахов Донева. — Другие люди есть в квартире?

— Какие люди? — Донев растерянно огляделся. — Почему другие люди? Кто может быть здесь, в квартире, с утра? Ведь я вам говорю: мы нашли Стефку мертвой, мертвой!.. Вчера была совсем здорова. Это невероятно! Она не болела, не жаловалась ни на что, ну ничего такого, понимаете, ничего...

— В квартире только я и мой муж,— решительно вмешалась Донева. Покрасневшие глаза и болезненная бледность лица выдавали ее внутреннее состояние. — Сына я отвела к сестре. Других никого нет.

— А где труп?

Она указала на двустворчатые двери с матовыми стеклами.

Влахов нажал локтем на ручку и вошел в комнату.

На неразобранной постели лежала женщина лет тридцати пяти. Она была одета в красное платье, испещренное желтыми, зелеными, белыми треугольниками, кругами, ромбами — наряд, слишком кричащий для покойника. На фоне рассыпавшихся густых темно-каштановых волос ярко очерчивалось белое, словно восковое, лицо. Она была красива, и даже смерть не обезобразила ее черты. Изогнутые черные брови, тонкий правильный нос, овал лица напоминали красавиц с картин Владимира Димитрова. Если бы не эти немигающие, страшно остекленевшие глаза, можно было подумать, что женщина просто спит.

Врач склонился над трупом. Дактилоскопист Пенчев опустился на стул и терпеливо ждал — еще не известно, будет ли для него работа. Стоименов, без кровинки в лице, силился сохранить невозмутимый вид.

— Похоже на удушение, — сказал врач. — Видите, синяки на шее. Это было ночью. Совсем окоченела.

Значит, убийство! Все-таки не напрасно притащилось сюда столько народу. Наверно, из-за любви. Банальный, скучный случай. Жалко. Красивой женщиной была эта Стефка. Жалко.

— Пусть Ради сфотографирует труп и обстановку. Вы, доктор, обследуйте тело. Вызовите санитарную машину. А я пойду поговорю с хозяевами. — И, обернувшись к капитану Стоименову, Влахов добавил: — Вы со мной?

В глазах хозяев застыл немой вопрос: отчего умерла Стефка?

— Давайте поговорим.

Их пригласили в детскую. Стоименов вынул блокнот и приготовился записывать. Это не понравилось Влахову. Уткнувшись в блокнот, следователь теряет из виду человека. К тому же, люди смущаются, видя, что каждое их слово заносится на бумагу. Да и... зачем это? Не можешь с первого раза запомнить — прощайся с криминалистикой. Впрочем... пускай делает, как хочет.

То и дело перебивая друг друга, супруги объяснили, что Стефка Якимова снимала у них комнату вот уже три года. Она была разведенная, работала в комитете по промышленности. Вчера, в воскресенье, Стефка осталась в квартире одна — убраться, постирать. А они ездили с экскурсией на реку Искыр. Вернулись к десяти часам вечера. В комнате Якимовой было темно. Донева решила проверить, легла квартирантка или куда-то вышла. Но дверь оказалась заперта. Это было странно, потому что никто из них не имел обыкновения запираться. Устав после прогулки и купания, они легли в половине одиннадцатого и сразу заснули. Поздно ночью Донева слышала в полусне, как в гостиной кто-то ходит. Потом хлопнула входная дверь. Она подумала, что это ушел приятель квартирантки Слави Каменов. Предыдущий вечер они тоже провели вместе. Были в ресторане. Вообще они часто встречались. Слави Каменов был адвокатом. Доневы сообщили его адрес, его домашний и рабочий — В юридической консультации — телефоны.

Утром супруги встали в половине седьмого. Пока Донев брился, жена его пошла будить Якимову. Постучала сначала тихонько, потом сильнее. И, так как никто не отозвался, открыла дверь.

В первый момент она ничего не могла понять. Потом не хотела верить сбоим глазам. Стефка неподвижно лежала на неразобранной постели, одетая, в туфлях, уставившись в потолок.

Донева не сумела закричать — пропал голос. Хотела убежать, но у нее вдруг ослабли ноги. Она почувствовала, что вот-вот упадет. Потом, кое-как овладев собой, шатаясь, не помня себя, поплелась к ванной, где брился ее муж.

У Донева едва хватило мужества подойти к мертвой. Он долго не решался прикоснуться к ней. А когда тронул рукой ее лоб, на него пахнуло смертным холодом. Женщина заплакала. Они вышли из комнаты. Нужно было скорей сообщить Каменову — Ведь они со Стефкой собирались пожениться. Других близких у нее в Софии не было.

Донев пошел к соседям звонить по телефону, а жена его осталась в детской, где спал их сын.

Когда Донев сказал Каменову о смерти Стефки, тот пробормотал что-то неразборчивое, а через двадцать минут прибежал, взволнованный, запыхавшийся. Ни слова не говоря, он бросился в комнату Якимовой, упал на колени перед кроватью и заплакал. Потом встал, огляделся каким-то страшным, невидящим взором и сказал, что Стефка убита и что он пойдет сообщит в милицию. Вышел, но через минуту вернулся и предупредил, что позвонит ее родителям в Пазарджик.

Убита! Да, конечно, убита. Но откуда ему это известно? Не он ли убил ее? Адвокат плакал. Ясно, что будет плакать. Особенно, если убийца — он.