Эксклюзивный мачо - Полякова Татьяна Викторовна (библиотека книг .TXT) 📗
Кондиционер работал, в этом я могла убедиться, торопливо выключила его и покинула каюту. В этот момент яхта дала крен вправо, я не удержала дверь, и она захлопнулась со страшным грохотом.
– Вот черт, – пробормотала я с досадой.
– Гена, – позвал из-за двери сонный голос, – это ты?
– Это я, извини, дверь неловко закрыла. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – ответила Лера, а я, досадливо морщась, пошла по коридору. Возле каюты Петра прислушалась, он что-то пробормотал во сне, надеюсь, я его не напугала.
Вместо того чтобы идти к себе, я вновь поднялась на палубу и едва не столкнулась с Лапшиным, нетвердо ступая, он шел к трапу.
– Завтра головная боль мне обеспечена, – пожаловался он неизвестно кому, поскользнулся на ступеньках и едва не упал. – Да что за черт!
– Осторожно, – услышала я голос Леры и, выглянув, увидела, что она стоит в дверях своей каюты. – Я тебе помогу.
– Вы когда угомонитесь? – подал голос Райзман.
– Молчу, молчу, – пробормотал Лапшин.
Так, Райзман каюты не покидал? Выходит, я напутала?
Теперь и фонарики на палубе не горели, но небо уже серело на востоке.
– Ты идешь или нет? – спросила Вера подругу, держась за руку Никифорова.
– Посижу пять минут.
– Ну, как знаешь.
Они пошли к трапу, Никифоров взглянул на меня, но заметил или нет, не знаю. Я направилась на нос яхты, не желая встречаться с Анной, она сидела в шезлонге, держа в руках бокал. А на меня снизошло умиротворение. Опершись на перила, я смотрела в темную воду и думала о том, что жизнь прекрасна. Не часто меня посещают такие мысли, оттого я порадовалась и уходить не собиралась.
Минут через десять я услышала плеск, будто что-то тяжелое упало за борт. «Вдруг Анна свалилась? – нахмурилась я. – А что, любовалась рекой, как я, и… Чепуха». Я пробовала отвлечься от этой мысли, но не тут-то было.
Постояв еще немного, я все-таки отправилась на корму. В предутреннем свете женская фигура в шезлонге была отчетливо видна. «Ну вот, – подумала я с некоторой обидой. – Никуда она не свалилась. Похоже, дамочка уснула». У трапа я еще раз взглянула на Анну, без всякого к тому желания, и вдруг замерла. Мне не понравилось, как она сидит. Откинутая рука слишком неподвижна, даже для спящего человека.
Я направилась к ней, сердце вдруг забилось с бешеной скоростью, вот тебе и предчувствие. Анна полулежала в шезлонге, глаза открыты, волосы всклочены, на шее от уха до уха страшная рана, удар был чудовищной силы. Ей перерезали горло.
– Твою мать, – пробормотала я, глядя на залитую кровью грудь девушки, пятно постепенно увеличивалось, кровь еще шла, значит, убили ее всего несколько минут назад. Я услышала шаги за спиной, резко повернулась, готовая к тому, что столкнусь с убийцей. В двух шагах от меня стоял Никифоров и улыбался, он хотел что-то сказать, но улыбка тут же сползла с его лица.
– В чем дело? – произнес он испуганно, затем сделал два шага и увидел то, что видела я. – Господи, – простонал он, – что вы наделали?
– Вы в своем уме? – удивилась я, хотя надо было бы испугаться, все складывалось для меня чересчур скверно.
– Так это не вы? А кто?
– Откуда мне знать? Я подошла за несколько секунд до вас.
– Да? Значит, убийца… А как вы здесь оказались?
– А вы?
– Я? Я пошел спать, потом решил покурить, увидел вас…
– Я тоже решила покурить.
– Я видел, как вы прятались, – заявил он.
– Я не пряталась, я просто стояла в тени и не желала вам мешать.
– Все это очень подозрительно, – пробормотал он.
– Вот именно. Своими подозрениями вы, Павел, поделитесь в милиции… Не трогайте! – рявкнула я, заметив, что он потянулся к бокалу. – Ничего здесь не трогайте до прихода милиции.
– Но… где милиция? Как мы…
– Разбудите Петра, пусть поднимается сюда и прихватит мобильный.
– Хорошо, – кивнул он и бегом припустился к трапу.
Вернулся он минут через пять. Надо полагать, разбудить Петра было непросто, тот шел за Павлом в полосатой пижаме, а на лице отчетливо читалось сомнение. Наверняка решил, что его разыгрывают. Далее последовали неизменные «боже!» и «что же нам теперь делать?».
– Звонить в милицию. Это первое. Второе. Надо вернуться в город. Скажите своим парням, чтобы разворачивались и шли на предельной скорости.
– Хорошо, – кивнул Петр растерянно. – Я пойду… а в милицию, может быть, вы сами?
Он протянул мне телефон, и я набрала номер под напряженным взглядом Никифорова.
Время было позднее, дежурный соображал неважно, а может, я ни черта не соображала, в общем, говорили мы долго, пока он наконец понял, что к чему. Яхта уже успела развернуться. Ко мне подошел Петр.
– Где мы приблизительно находимся? – обратилась я к нему.
– Понятия не имею, – расстроился он. – Сейчас спрошу. – И припустился к рубке. Вернулся быстро, и я продолжила разговор с дежурным.
– Часа через два будем в районе Черкасова. Мы возвращаемся в город, но чем скорее ваши люди будут здесь, тем лучше. – Он бодро согласился, и я отключилась.
– И что теперь? – спросил Никифоров.
– Ничего. Будем ждать милицию.
– Я думаю, имеет смысл сообщить остальным. Разве нет?
– Им ничто не мешает спать спокойно до прибытия милиции.
– Я так не считаю, в конце концов…
– Делайте что хотите, – решила я не вступать в полемику. Никифоров взглянул на Петра, тот пожал плечами и виновато заметил:
– Я думаю, Оля лучше знает, у нее есть опыт…
– Что ты имеешь в виду? – разозлился Никифоров.
– Она работала в милиции, следователем. Ведь это правда, Ольга Сергеевна?
– Всего год, и довольно давно. И совершенно не претендую на роль сыщика. Тем более что через несколько часов здесь будет милиция.
Никифоров посмотрел на нас, кашлянул и сказал:
– Я все-таки сообщу остальным.
Через двадцать минут и остальные пялились на труп и беспомощно разводили руками. На меня поглядывали настороженно, ясное дело, Никифоров уже сообщил, что застал меня рядом с убитой.
– Я ничего не понимаю, – захныкала Вера.
«Неудивительно», – мысленно съязвила я, дама с трудом стояла на ногах, а уж соображать и вовсе не могла.
– Кому понадобилось ее убивать? Зачем? И вообще… А куда он делся? – додумалась спросить она.
– Кто, дорогая? – задал встречный вопрос Никифоров, сверля меня взглядом.
– Убийца, естественно.
Повисло тягостное молчание.
– Я думаю… – откашлялся Петр, – так получается, что… мне очень неприятно…
– Но убийца кто-то из нас, – закончил его мысль Никифоров, продолжая гневно сверкать глазами. – Что скажете? – обратился он ко мне.
– Не уверена, – пожала я плечами.
– Кроме нас, на яхте еще трое, – напомнил Райзман.
– До приезда милиции у нас есть время, – неожиданно подала голос Лапшина, – и мы могли бы все обсудить.
– Что «все»? – не удержался Никифоров.
– Ситуацию. Выяснить, кто чем был занят в момент убийства. Возможно, кто-то слышал что-то подозрительное или видел?
– Мне не по душе игра в сыщиков, – отмахнулся ее муж. – Вот приедут следователи…
– А по-моему, Лера права, – заявил Райзман, поглядывая на меня. – По крайней мере будем знать, чего стоит ждать от жизни. И не обольщайтесь, пожалуйста, для милиции мы все в равной степени окажемся подозреваемыми.
– Господи, как это могло произойти? – едва не плача, вздохнул Петр. – Мне даже в голову не приходило, что убьют ее…
– А насчет кого приходило? – встрял неутомимый Никифоров.
– Я… я… я опасался за свою жизнь.
– Ребята, на ее месте должен быть я, – дурашливо пробормотал Лапшин. – Извините, – сказал он, смутясь, – я не верю, что убийца среди нас. Допустим, за тех двух парней я ручаться не могу, а что касается остальных… Кому надо ее убивать, скажите на милость? Ольге Сергеевне? Чушь. За то, что пьяная баба наговорила гадостей, не убивают.
– Не скажи… то есть слова словам рознь. Лично я даже не понял, что она имела в виду, – заметил Никифоров. – Какую-то свадьбу, так, кажется? – Он уставился на меня, ожидая пояснений.
