Любовница президента - Андерсон Патрик (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
– Рут Колдуэлл, – сказала она, – вдова Гаррисона Колдуэлла. Он был банкиром. После его смерти Рут уехала к дочери в Финикс. Не знаю, продала она дом или сдает жильцам. Иногда в нем бывают люди, а иногда он кажется пустым.
– Что за люди?
– Два раза я видела здесь одного молодого актера. Фамилии не помню, но он хорошо известен.
– Видели вы здесь кого-нибудь за последние несколько дней?
– Свет бывал включен. И как-то вечером несколько дней назад я видела, что со двора выезжал лимузин. Дом не очень хорош. Но стоянка не на улице. Жаль, что у меня не так.
– Вы не обратили внимания, кто был в лимузине?
– Нет, даже в голову не пришло. Лимузин в этом районе не такая уж редкость, сержант. Прошу прощения, мне становится дурно.
– Я хотел бы поговорить с вами еще. Вы будете сегодня дома?
– Вряд ли я рискну высунуть нос, пока улицы кишат убийцами.
Долго же тебе придется не высовывать носа, подумал Кравиц, но вежливо попрощался с ней и стал следить, войдет ли она в тот дом, который назвала своим.
Едва женщина скрылась в своем доме, подъехало и резко затормозило такси, рослый белокурый пассажир бросил водителю деньги и неуклюже вылез. Кравиц решил, что ему под сорок, он держал в руке скрученную газету, был хорошо одет и бледен, как полотно. Сейчас последует признание в убийстве, подумал Кравиц.
– Меня зовут Бен Нортон, – сказал приехавший. – Убийство произошло здесь?
– Здесь. Я сержант Кравиц.
– Описание в газете… похоже, это моя знакомая. Ее… покойную… уже опознали?
– Можно мне взглянуть? – спросил Кравиц.
Нортон недоуменно заморгал, глянул на свою руку и протянул Кравицу газету. Сержант пробежал глазами сообщение, с удовлетворением отметив, что поместили его на первой полосе. Пока что все шло хорошо. Он вернул газету Нортону.
– Нет, опознания не проводилось. Хотите взглянуть на тело?
Нортон безучастно кивнул и пошел за Кравицем в дом. Когда Кравиц снял с тела покрывало, Нортон вскрикнул и опустился на колени. Коснулся лица женщины и онемел от холода ее кожи, от реальности смерти. Он стоял подле нее на коленях, бледный, со слезами на глазах и что-то шептал, возможно, ее имя.
Кравиц профессионально наблюдал. Подобные сцены он видел тысячу раз. Видел истерики, смех, потерю сознания, шок, гнев, сердечные приступы и кое-какие малозаметные признаки – слишком сильные или слабые эмоции, нервозность, плохо скрытую радость, – которыми убийцы выдавали себя. Горе этого человека, Нортона, казалось вполне искренним. Что совершенно ничего не означало. Когда Нортон поднялся, сержант снова прикрыл тело и предложил выйти на веранду. Там Нортон опустился на стул и закрыл лицо руками.
– Минутку, пожалуйста, – попросил он.
– Не спешите, мистер Нортон, – ответил Кравиц, закурил и стал ждать.
– Это Донна Хендрикс, – сказал Нортон, когда к нему вернулся дар речи. – Она родом из Цинциннати, в Вашингтон приехала шесть или семь лет назад. До последнего времени работала в штате сенатора Уитмора. Полную ее биографию можете узнать в отделе кадров сената. Я тоже работал в штате Уитмора, одно время мы с ней были близки, потом расстались, и я уехал в Париж по делам. Насколько мне известно, она уезжала из Вашингтона и жила в Калифорнии.
– Вы не знали, что она вернулась в Вашингтон?
– Нет.
Ответив, Нортон спохватился, что это не совсем так. Он не знал, что Донна в Вашингтоне, но слышал от Фила Росса, что тот недавно видел ее с Эдом Мерфи. Правда, это были сведения из вторых рук, и, кроме того, Росс мог обознаться. Но все же Нортон не поправился и не упомянул о рассказе журналиста. Не потому, что был близок к шоку, скорее оттого, что и в таком состоянии политическое чутье руководило им. Нельзя было так легко приплетать Эда Мерфи, а может, и самого президента к наверняка заурядному делу об убийстве. Нортон прекрасно знал о возможных последствиях – слухах, сплетнях, газетных заголовках, клеветнических кампаниях оппозиции, и все это могло оказаться совершенно неоправданным. Он решил поговорить с Мерфи. Узнать побольше о его встрече с Донной и о том, что она делала в Вашингтоне. Но отправлять к нему этого полицейского он не собирался.
– Вы не знаете, почему мисс Хендрикс уехала из Вашингтона? – спросил Кравиц.
Нортон снова заколебался. Эти вопросы раздражали его, как резкие прямые левой в боксе. Он не мог сказать сержанту и о причине отъезда Донны.
– По-моему, Вашингтон ей надоел, – ответил он. Это было правдой. – Донна решила, что это город для мужчин, и устала с ним сражаться. Она писала мне из Калифорнии, что хочет пожить в одиночестве, подумать о своем будущем, заняться литературной работой.
– Письмо у вас сохранилось?
– Наверно, – уклончиво ответил Нортон. Он прекрасно знал, что письмо цело.
– Я бы хотел ознакомиться с ним.
– Это необходимо?
– Мистер Нортон, поймите, мы расследуем убийство. Возможно, мисс Хендрикс убил грабитель, мы обнаружим его отпечатки пальцев и завтра же арестуем. Но дело может оказаться и гораздо сложнее. Нам нужно знать как можно больше о мисс Хендрикс, чтобы разобраться во всем.
– Таким образом вы ничего не добьетесь. Ни один человек в здравом уме не стал бы убивать Донну. Она была очень доброй, очень милой…
Нортон опустил голову, потом снова взял себя в руки. Кравиц бесстрастно наблюдал за ним. Он решил, что Нортон что-то скрывает. Пока он не знал, что, но не сомневался, что, в конце концов, выяснит.
– Кто были ее друзья, мистер Нортон?
Нортон недовольно нахмурился.
– У нее было много друзей.
– Назовите несколько фамилий.
– Любой из сотрудников Уитмора, мы все были друзьями. И Гвен Бауэрс, она, пожалуй, была самой близкой подругой Донны.
– Гвен Бауэрс, – повторил Кравиц. – Она… выступает по телевидению, так ведь?
– Да, Гвен теперь знаменитость, – сказал Нортон. – Но с Донной они были подругами детства. Жили когда-то в одном доме.
– Были враги у мисс Хендрикс?
– Нет, ни единого.
– У красивых женщин бывают враги. Негодующие женщины, оскорбленные в своих чувствах мужчины.
– Я пытаюсь втолковать вам, что Донна была не такой, – сказал раздраженно Нортон. – Ее все любили.
– Вы не знаете, были у нее какие-нибудь романтические осложнения в прошлом году?
– Нет, откуда мне знать.
– Были у нее друзья в мире кино?
– В мире кино? Возможно.
– Не знаете, чей это дом?
– Нет.
– Бывали здесь раньше?
– Нет.
– Не знаете, почему она остановилась здесь?
– Нет, – ответил он, уже не скрывая раздражения.
Сперва Нортон не замечал ни внешности Кравица, ни его тона, но тут пригляделся, увидел маленькие, буравящие его синевато-серые глаза, уловил за вопросами враждебность и ощутил неприязнь к этому полному, лысеющему полицейскому, курящему сигарету за сигаретой.
– Что вы делали вчера вечером, мистер Нортон?
– Утром я прилетел из Парижа, весь день проспал, к вечеру поднялся и зашел в бар Натана выпить пива – у меня дом на Двадцать восьмой стрит. Там случайно встретил Фила Росса, журналиста, немного поболтал с ним. Но я был усталым и ушел домой рано, часов в восемь.
– Вы живете один?
– Да.
Кравиц закурил снова и задал давно назревший вопрос, настолько очевидный, что, казалось, Нортон, не дожидаясь его, сам предложит ответ.
– Давайте разберемся, мистер Нортон. Вы не видели мисс Хендрикс целый год, считали, что она живет в Калифорнии, но, прочтя в газете об убитой в Джорджтауне молодой женщине, бросаете все и мчитесь сюда на такси в полной уверенности, что это она. Я вас правильно понял?
Нортон нахмурился и неловко заерзал на стуле.
– Нет, – ответил он. – Я не сказал вам об одном странном событии.
– Каком?
– Сегодня сразу же после ленча мне позвонили. Какой-то человек, удостоверившись, что это я, посоветовал заглянуть в газету, потому что убита одна моя знакомая. Тогда я прочел сообщение в газете, увидел, что описание соответствует внешности Донны, и приехал сюда.
