Забытые на обочине - Горохов Александр Сергеевич (электронная книга .TXT, .FB2) 📗
То, что клоун Огнев уже занял свою точку, Заваров не только был уверен, а даже проверил загодя - Огнев уже толкался неподалеку в одном известном всей сексуально озабоченной Москве месте у небольшой гостиницы, облюбованной проститутками.
Стараясь не привлекать к себе ничьего ненужного внимания, Заваров залез в "сааб", собрал карабин, зарядил его и установил оптический прицел. В багажнике нашел гидравлический домкрат, рабочий халат, в котором ремонтировал машину, перчатки и берет. Потом снял куртку и положил её возле руля. Облачился в халат, под которым карабин был почти незаметен. Надел перчатки, взял домкрат и неторопливо вернулся обратно - к клубу "77".
Несмотря на карабин и домкрат под халатом, поступь его была достаточно естественной.
Через несколько минут он оказался возле автостоянки клуба "77". До крайнего в шеренге автомобилей оставалось шагов сорок, а Заваров не видел, где в данный момент торчит охранник. А ему, Заварову, нужно было пройти мимо шести машин до седьмой - приземистой, спортивного американского кабриолета с открытым верхом! Салон машины был накрыт полиэтиленовой пленкой - хозяин машины был явный дурак и хвастун: купил автомобиль без крыши, в такой можно щеголять на бульваре Сан Сет в Голливуде, а не в Московском климате.
Заваров все ещё не мог разглядеть охранника, а уже поранялся с первой в ряду машиной.
Когда он дошагал до третьей и уже подумал, что первый заход на позицию сорвался - разглядел: сторож отошел за кустики и справлял там малую нужду, повернушись, естественно, спиной к улице, сиречь к охраняемому обьекту. Вот это уже повезло!
Заваров резко пригнулся и втерся между шестой машиной и нужной ему "американкой". Он присел на корточки, зная, что теперь надо выждать не меньше десяти минут, чтоб проверить - не засекло ли его наружное наблюдение из Клуба.
Опять повезло. Охранник облегчился и пошел курить под навес. За пятнадцать минут никакого волнения окрест не возникло.
Заваров снял с мышц и нервов напряжение и присмотрелся к спортивной "американке". Как он разглядел ещё издалека, через оптический прицел, - у неё была очень низкая посадка. Клиренс такой, что ей полагалось по зеркалам ездить, а не по хорошим, скажем, рязанским дорогам от деревни до деревни. Под американский кабриолет могла втиснуться разве что собака. Но в этом-то и заключался весь фокус.
Действуя совершенно бесшумно, Заваров поначалу засунул под кабриолет карабин, а потом подставил под раму гидравлический домкрат. В пять осторожных движений рычагом приподнял корпус автомобиля, оторвав его от земли сантиметров на пять. Этого не хватало. Пришлось нажать на рычаг домкрата ещё раз десять, прежде чем под автомобиль удалось хоть как-то втиснуться.
Заваров распластался под машиной, положил карабин под правую руку, после чего спустил домкрат до такого предела, чтоб корпус кабриолета только что не раздавил его самого в лепешку.
Вот теперь - всё, исходная позиция занята. Низкая посадка кабриолета обеспечивала безопасность Заварова на тот случай, если страж автостоянки или охрана Шаратарова, издали или вблизи - заглянет под колеса стояших машин. Под американским кабриолетом ничего не разглядишь - если только не ляжешь на землю с ним рядом. Однако позиция оказалась столь стесненной, что руками-ногами там едва можно было пошевелить.
Заваров подтянул к себе карабин и неторопливо закончил организацию боевой позиции - ствол направил на двери клуба, обойма в магазине, ноги врозь, опора на локти, голова пока опущена - чтоб не затекли мышцы шеи. Потом останется только поднять голову, снять крышечку с окуляра прицела, скинуть предохранитель и - храни вас Бог!
Но ещё надо было ждать. По теории профанов "ждать" - самая тяжелая сторона работы снайпера. Но Заваров был тому обучен. Он любил "ждать". Умел затормозить до отупения работу мозга, расслабить нервы и лежать, как безмозглое и бесчувственное бревно где угодно - под машиной, на крыше, в подвале, в болоте. Это очень просто: не надо думать о том, что будет через час или два. Надо вспоминать, что было год назад, или как и с кем проведешь наступающее лето. Заваров выбрал последний вариант. Размечтался о своей поездке с Наташей на Гавайские острова.
В тот момент, когда он и Наташа начали заниматься любовью на палубе белоснежной яхты - двери клуба открылись и оттуда не спеша, даже вальяжно вышел невзрачный человек, в котором Заваров тут же определил охранника. Может быть охранника Шаратарова, (эх, слаба подготовка!) а может другого почтенного члена клуба. Но он действовал как охранник, идущим первым, на разведку обстановки. Неторопливо и делано безразлично прошел по тротуару, повернул к автостоянке, прошагал мимо машин, перекинулся парой слов со сторожем и по кругу вернулся к клубу.
Проявил ретивость и сторож - бодро принялся шагать вдоль шеренги машин, будто все время тем и занимался, что рьяно бдел службу.
События явно начинались. Еше через минуту из клуба вышел парень в фуражке с лакированным козырьком, уверенно сел к рулю "кадиллака" и тут же включил мотор.
Так. Началось. Теперь пришло время подумать - как стрелять и в кого именно стрелять?!
Заваров откинул крышку с обьектива прицела и глянул в него. Освещения явно не хватало. Он с трудом различил фигуру охранника, который остался стоять у дверей. Стекла "кадиллака" не были тонированы, но головы шофера в салоне Заваров тоже разглядеть не мог. В такой темнотище можно, конечно, поразить цель в виде человеческой фигуры, но выбирать куда ему влепить пулю - в ухо или мизинец никак не приходилось. Если повезет - попадешь в грудь или в голову. Пусть кому-то повезет.
Заваров припомнил на всякий случай изначальную установку Геннадия: плащ на левой руке - стреляй, плащ на плечах - отбой.
Заваров трижды напряг в полную силу все мышцы тела и трижды расслабился. Кровь потекла по жилам бодрее.
Почти тот час распахнулась дверь клуба. И - силы небесные! - вспыхнул яркий свет сильных ламп, осветивший весь подьезд клуба! Ах, вы холуи убогие! Осветили ковровую дорожку уважаемому клиенту! Да вы ему при определенных условиях просто маяк на Тот Свет включили!
Заваров подавил смех и прижался к прицелу, плавно спустив предохранитель карабина.
Показалась массивная фигура Шаратарова. Один охранник резко отошел в темноту, всматриваясь в самые глухие углы. Второй страховал сзади. Геннадий Нестеров вышагивал рядом с шефом, провожая того к автомобилю.
Здрас-сте. У Геннадия вообще не было никакого плаща!
Ни на руке, ни на плечах!
Оторопел Заваров лишь на долю секунды. На 0,1 секунды, если быть точнее. Через 0,3 секунды, он уже определил, что хотя плаща и нет, но левую руку свою Геннадий держит согнутой и на отлете так, словно на ней висит плащ. Все ясно.
К бою, господа! Заваров плотно прижал приклад к плечу и плавно принялся наводить перекрестие прицела на цель. Потом начал стрельбу. Три выстрела подряд.
...Геннадий Нестеров оказался без плаща по двум причинам. Первая и побочная: от абсолютного перенапряжения своих нервов и предельного волнения, он про плащ поначалу забыл. Вторая причина и основная: когда вспомнил, что плащ есть "сигнал" и кинулся второпях в гардероб, то оказалось, что его шикарный плащ попросту сперли. Вот так-то, даже в таких заведениях русский человек не может оставаться в уверенности, что сданная на хранение вещь вернется к нему всенепременно.
Гардеробщик зарыдал, хозяин клуба заорал на него и тут же предложил оплатить пропажу в тройном размере, но все это было на данный момент ерундой - Шаратаров шел к дверям и Геннадий кинулся за ним. Даже лучше получилось - здоровья своего не жалел, неодетым кинулся, лишь бы сопроводить благодетеля до автомобиля, как то положено "шестерке" по чину.
Но смекнул-таки уже на улице выгнуть левую руку на отлет!
Шаратаров пыхтел, приближаясь к автомобилю, но Геннадий упредил его, потянул правую руку к дверце машины - простившись с жизнью.
