Умножающий печаль - Вайнер Аркадий Александрович (книги серия книги читать бесплатно полностью txt) 📗
— О чем?
— Как одна такая, угловая, застенчивая и вся целомудренная… Растоптала из-за тебя на производстве свою девичью репутацию…
Сашка сидел за компьютером, и на лице его было выражение спокойной деловитой ненависти к этому миру. Увидел меня, махнул рукой и пошел мне навстречу. Я захватил со стола бокальчики с коньяком, а Сашка сказал:
— Мне сегодня Вондрачек, чешский посол, сообщил прекрасную шутку — лучший в мире тост-здравица у моравских шахтеров, известных грубиянов. Чокаются с силой стаканами и грозно выкрикивают: "Ну!… "
— Ну! — сказал я.
— Ну, Серега! — чокнулся со мной Сашка.
— Ну, смотри, Хитрый Пес!
— А что делать, Верный Конь… — и крепко обнял меня.
Я выпил коньяк, расстегнул на руке свой браслет-амулет — шесть пулек на кованой золотой цепи, — протянул Сашке.
— Никогда не снимай его. Мне он всегда приносил удачу. Дай Бог тебе…
— Ты что, Серега, спятил? — заорал Сашка. — «Шесть пуль, как в Сараево»! Никогда в жизни не возьму…
— Возьмешь, — сказал я уверенно и крепко ухватил его за руку. — Пока сюда добежит охранник Миша со своей хивой, ты полностью беззащитен…
Он пытался выдернуть руку, но я не отпускал его, пока не защелкнул замочек на тонком Сашкином запястье.
— Не возьму! — бушевал Хитрый Пес.
— Саня, это не подарок, — протянул я ему еще бокал. — Я передал тебе обет…
— Чему? О чем? — сердито спросил Сашка.
— Когда тебе позвонили и сказали, что я убит, ты всю ночь орал и плакал… Мне потом Люда рассказывала…
— Ну и что?
— Я думаю, ты плакал тогда последний раз в жизни… Ты теперь другой… Но на этом браслете — твои слезы, моя кровь. И любовь, которую вложил в нас Кот…
— Серега, это не разговор взрослых людей. Это — сентиментальное шаманство, слезливое волхование!…
— Может быть! Наверное! Люди моей профессии суеверны, мы верим в приметы, в знаки, в амулеты. Не снимай его никогда. Давай выпьем! — Я поднял свой бокал.
Сашка помолчал, потом резко махнул рукой — глухо стукнулись пульки на браслете.
— Давай, Серега, выпьем… За нас! — Он провел ладонью по лицу, будто умывался или стряхивал наваждение. — И за Кота! Он, дурак, думает, что я его боюсь и ненавижу…
— А на самом деле? — живо заинтересовался я.
— На самом деле? Наверное, жалею… Он соскочил с катушек окончательно…
— Это не страшно! — бодро заверил я. — Как говорил наш незабвенный вождь Михаил Сергеевич — процесс пошел! Если ты его не боишься и не ненавидишь — можно решить все по-хорошему…
Сашка покачал головой:
— Ничего нельзя решить… Серега, ты не понимаешь — все зашло слишком далеко. Американцы всегда говорят: «Nothing personal — only business»…
— Ничего личного — только дело, — повторил я за ним, и хотел спросить: — А Марина знает…
— Оставь! — перебил меня резко Сашка. — У нас с Мариной общее чувство огромной любви к ней. Не в ней проблема. Я не дам Коту сломать дело своей жизни. И если он появится в округе со своей дурацкой аркебузой, я велю из решетить его в клочья… Я больше ему не партнер в этой сумасшедшей игре…
Я встал, грустно сказал:
— Сань, к сожалению, нет во мне твоей бандитской финансовой гениальности. И нет, к сожалению, великого таланта обаяния Кота…
— Почему — к сожалению? — удивился Сашка. — К счастью! Если бы все люди были похожи на нас с Котом, жизнь на земле давно бы прекратилась — все перебили друг друга начисто! Мир плохо приспособлен к парным играм…
— Хорошо, — кивнул я. — Будем эту жизнь донашивать, какая есть…
— Все, все, все! Собирайся, поедем вместе — гости званы на шесть.
— Мне надо заскочить переодеться.
— Не надо! В твоей гостевой комнате тебя ждет мистер смокинг, месье пластрон, мисс бабочка и лаковые туфли сорок третьего размера, — невозмутимо сообщил Сашка. — Подтяжки я для тебя выбрал алые — как лампасы, ты же у нас без пяти минут генерал…
Я засмеялся:
— Разница между нами в том, что ты все помнишь, а я забыл…
— Что ты забыл?
— Я забыл тебе сказать, что я раздумал становиться генералом.
— И правильно! — щелкнул от удовольствия пальцами Сашка. — Как тот грузин из анекдота — дэлом займись! Все, поехали…
Прошлой ночью я мало спал — по указанию Хитрого Пса радовался жизни. С Леной. С утра нервничал. Огорчался. Выпил несколько рюмок коньяка.
Релакснулся. Плюнул на все. В мягком полумраке лимузина удобно умостился и заснул. Сладко продрых весь перегон до Барвихи и проснулся у ворот резиденции оттого, что Сашка громко смеялся, разговаривая с кем-то по телефону:
— Аля, я люблю тебя как бабу, как друга и единственного министра-женщину. Но твои подопечные уроды хвастаются своей бедностью, как талантом… Ага, ага, я понимаю… Но штука в том, что я вообще не люблю бедных… Глупые бедные не заслуживают разговора, просто гумус. А умные бедные — злые завиды и ненавистники. За что их любить?… Ладно-ладно, что-нибудь придумаем… Сегодня я добрый… Хорошо, до вечера…
Вот так, Серега, ты, наверное, просто гумус. Земля. Прах.
Машины затормозили. Толчея на подъезде. Рычащий и скачущий от счастья Мракобес с красно-налитыми глазами. Охранники с неподвижными лицами, делающие вид, что не замечают кровожадного кабыздоха и не боятся его.
Хитрый Пес гладит его по холке, дает указания:
— Заприте собаку в моей спальне, чтобы она не устроила себе праздничный ужин из гостей…
Генерал Сафонов говорит начальнику охраны Мише:
— Приглашения проверять у внешних ворот. Ни одного, кто называются «этот со мной»! Охрану гостей не впускать ни под каким видом — пусть провожают хозяев до вахты и там же встречает, безопасность на территории мы гарантируем. Гостей пропускать через лучевой контроль — ни одного постороннего с оружием в резиденции! Сегодня режим безопасности — «тревога!».
На английском газоне было расставлено множество столов, которые украшала стая официантов под предводительством сомелье Вонга.
Электрики под приглядом охраны проверяли мигающие и переливающиеся разноцветными огнями гирлянды маленьких лампочек на деревьях и беседках.
Из глубины сада доносились звуки легкого джаза, смягченное ностальгией ретро — "Because of you… " Интересно взглянуть, кто надзирает за ними?
Кто проверяет безопасность и чистоту исполнения? Или только футляры от инструментов? Неужто гений этих лабухов совместен со злодейством?
Э, пустое! Остановись! Глубокая раздумчивость без юмора — верный путь к величавой торжественности идиота.
Пошел к себе в гостевую спальню и на прикроватной вешалке-подставке узрел нечеловеческой элегантности смокинг — он дымно светился шелковыми лацканами, как рояль-миньон. На кровати аккуратно положена тончайшая белая рубаха с накрахмаленной грудью-пластроном, с жемчужными пуговками и запонками.
Н-да-тес, скромное обаяние буржуазии. Эта жизнь так удобна, привлекательна, мила — может, мне кого-нибудь по блату протырить на нее? А самому свалить к едрене-фене?
Ладно! Если поживем, то увидим. В душе долго плескался под острыми, колющими струйками, уменьшая постепенно горячую воду, пока не стало нестерпимо холодно. И трезво.
Вылез, натянул толстый махровый халат с шитой золотом монограммой «АС», посидел в кресле, чтобы не тревожить на кровати, не стеснять покой моей барской рубахи с крахмально-кружевным пластроном. За окном в саду раздавались возбужденные голоса, смех, крики, гавкал Мракобес, с шипением, в брызгах искр пролетела петарда. Праздник назревал как нарыв.
Оделся, нацепил бабочку, причесался. Туфли — тонкие и мягкие, как хороший презерватив. Положил свою «берету» в задний карман брюк. Посмотрел на себя в зеркало. Как странно выглядит человек в смокинге!
Слушай, але, ты чего тараканишь? Не знаю. Мне грустно. Плохой признак. Современный человек должен испытывать или злобу, или кайф. Все остальное — игра навылет.
Спустился в холл и в дверях встретил Марину с бокалом шампанского в руках.
— Серега! Тебя мне и недоставало!…
