Праведники - Борн Сэм (читать книги онлайн без txt) 📗
В какой-то момент они с Тишей стеши серьезной помехой, и Фрейлих решил вывести их из игры. Да не своими руками, а руками полиции. Нет, что ни говори, а задумано было мастерски!
Теперь смешно и думать, что всего неделю назад главным в жизни Уилла была его карьера. Карьера! Какая теперь, к чертовой матери, может быть карьера?! Ее нет, с ней покончено. Сначала редактор застал его врасплох, когда он рылся в чужом столе. Теперь вот в редакцию позвонили из полиции…
И отец… Уилл в одночасье упал в глазах отца, мнением которого очень дорожил. Он вырос вдали от него и во многом был лишен мальчишеского счастья. Ему вдруг вспомнились гимназические турниры по крикету. Его друзей всегда громко поддерживали их отцы, и только Уилла окружало молчание. В детстве его даже спрашивали несколько раз, не умер ли его папа…
Уилл одно время чуть ли не ненавидел отца. Вот за это самое унизительное одиночество в школьные годы. И поддерживал мать, когда та говорила о Уильяме Монро-старшем плохо. Но все обиды проходили. И когда они отступали, Уилл понимал, что очень скучает по отцу. Ему так не хватало его!.. Сколько раз он мучился от зависти, видя, как родители его друзей обнимают своих отпрысков!..
И вот сейчас, сидя в одиночной камере, он вдруг впервые понял, зачем перебрался в Америку. Он приехал сюда для того, чтобы доказать отцу, что чего-то стоит, и заслужить его одобрение.
У него был отличный план. Звезда Оксфорда, блестящий и одаренный Уилл Монро ехал покорять Америку, имея в голове тщательно разработанную стратегию. Он часто представлял себе тот момент, когда он, в строгом костюме и бабочке, только что удостоившийся Пулитцеровской премии, склонится к микрофону и сдержанно поблагодарит всех, кто верил в него, и скажет, что не собирается останавливаться на достигнутом… И отец из зала будет неотрывно смотреть на сына… и во взгляде его будет читаться нечто такое волшебное, от чего у Уилла захватит дух…
Он хорошо начал. Дважды за одну неделю его заметки оказались на первой полосе… Его поздравил с успехом сам редактор… Он подавал огромные надежды, и ему завидовали все без исключения молодые корреспонденты и стажеры «Нью-Йорк таймс». И вот спустя всего несколько дней его карьера оборвалась. Внезапно и навсегда.
Вдобавок он лишился женщины, которую любил.
Конец…
Уилл сидел, ссутулившись, на нарах и мысленно умирал. Не сразу, далеко не сразу он понял, что откуда-то из самых дальних закоулков его сознания на поверхность отчаянно пытается пробиться еще одна мысль. Уилл гнал ее от себя, но в конце концов она взяла верх.
А что, если хасиды правы? Что, если в ту минуту, когда будет убит последний из тридцати шести избранных, мир рухнет? В конце концов, до сих пор все свидетельствовало скорее в пользу этой бредовой теории, чем против нее. Гейвин Кертис действительно оказался на редкость праведным человеком. И Бакстер. И Макрей. И Самак. И все они не афишировали свою деятельность, а совсем напротив — прятались от славы. И всех их убили. Может ли быть так, что вся теория справедлива, а ее финал — конец света — ошибочен?
Пару часов назад он стал свидетелем еще одного убийства. И скорее всего тот старик был одним из избранных. А это означает, что убийцы близки к завершению своей миссии. Он посмотрел на часы — если верить Тише, Йом Кипур закончится через шестнадцать часов…
Уилл вздрогнул от неожиданности, когда дверь в камеру с лязгом отворилась. На пороге стоял не отец, как надеялся Уилл, а все тот же Фицуолтер.
— Идемте.
— Куда?
— Увидите.
Они спустились по лестнице в подвал и оказались в просторной, ярко освещенной комнате, вдоль дальней стены которой выстроилось пять или шесть мужчин. По крайней мере трое из них выглядели как наркоманы. Один был в штатской куртке и форменных полицейских штанах. От двух других скверно пахло, словно, они дневали и ночевали на свалке и никогда не мылись. Бездомные… Уилла поставили с краю. После этого следователь вышел из комнаты и закрыл дверь на ключ.
— Итак, джентльмены, — раздался откуда-то из-под потолка звучный голос. — Прошу не двигаться и смотреть прямо перед собой.
Наркоманы как по команде усмехнулись. Очевидно, они не в первый раз проходили эту процедуру. Впрочем, и Уилл уже догадался, в чем он участвует. Это было опознание.
…Миссис Тина Перес стояла перед зеркальной стеной и молча смотрела на мужчин, находившихся в соседней комнате. Они не могли ее видеть, но смотрели в ее сторону.
— Сейчас не самое удачное время, я понимаю, миссис Перес, — говорил Фицуолтер. — Но вы не торопитесь. А когда будете готовы, я задам вам всего два вопроса.
— Я готова.
— Посмотрите внимательно на этих людей и скажите мне, приходилось ли вам видеть кого-нибудь из них раньше. А если приходилось, то где и когда. Хорошо?
— Нигде и никогда. Этих я вижу впервые в жизни. А того человека не забуду до конца своих дней. Особенно его глаза…
— Вы абсолютно уверены, что не знаете ни одного из этих людей, миссис Перес?
— Абсолютно. Когда тот душил мистера Битенски, а я вошла, он на секунду поднял на меня глаза… Это был страшный взгляд… И это были страшные глаза…
— Хорошо, миссис Перес. Спасибо за помощь. Простите, что пришлось побеспокоить вас среди ночи. Джини, проводи, пожалуйста, миссис Перес и приведи сюда миссис Абдулла.
…По окончании процедуры опознания Уилла вновь отвели в камеру, а через двадцать минут туда заглянул Фицуолтер. Он выглядел озадаченным.
— Что ж, у меня снова хорошие и плохие новости. Только на сей раз хорошие новости для вас, а плохие для меня. Свидетели в один голос утверждают, что это не вы задушили мистера Битенски. А одна из женщин сказала, что видела вас на улице в ту самую минуту, когда в квартире совершалось убийство. Это была плохая новость, а теперь хорошая… Боюсь, мистер Монро, что нам нет смысла задерживать вас дольше. Вы свободны — пока.
Еще минут пятнадцать ушло на то, чтобы забрать вещи. Едва Уилл взял в руки телефон, как тот мгновенно ожил. Это было голосовое сообщение от Тиши.
— Привет. Угадай, где я сейчас нахожусь? Правильно, в полиции. Меня задержали в связи с убийством Кахи Каладзе. Его застрелили в упор, можешь себе представить? На пороге моей квартиры. Неприятно осознавать, что скорее всего он расстался с жизнью из-за того, что мы… из-за того, что… Черт! Ты даже не представляешь, как у меня сейчас погано на душе. Он был очень милый дядя… Рядом со мной сейчас Джоэл Брукстайн. Помнишь его? Вместе учились в Колумбийском университете. Короче, он согласился быть моим адвокатом. И сказал, чтобы я держала рот на замке. Слушай, как появишься, сообщи, где ты и что с тобой. Хотя не уверена, разрешат, ли мне взять телефон с собой в камеру… или как это у них называется… — В трубке возникли помехи, из чего Уилл заключил, что Тиша прикрыла ее ладонью. — Да, да, Джоэл, уже иду. Черт бы тебя побрал, раскомандовался… Слушай, Уилл, мне пора. Позвони, как сможешь. Надеюсь, ты еще не забыл, как мало у нас времени? Пока!
Уилл отнял трубку от уха и тут же увидел, что ему пришло новое текстовое сообщение. Он нажал нужную кнопку и прочитал: «PAUL, SORT THE LETTERS OF NO CHRISTIAN (i, 7, 29)» («Павел, разберись с письмами нечестивого (1,7, 29)»).
Уилл уже почти забыл о существовании таинственного отправителя. Он слишком долго ассоциировал его с Юзефом Ицхаком и все не мог привыкнуть к мысли, что это предположение было ошибочным. Отправителем был не Юзеф. А кто?
Сорок восемь часов разгадывания мобильных шарад не прошли для Уилла даром. Ему казалось, что он уже может читать мысли отправителя. Последнее сообщение, разумеется, тоже было зашифровано, но Уилл не сомневался, что ему удастся прочитать его самостоятельно. Опять анаграммы и метафоры? Превосходно! Он уже успел без них соскучиться.
А что, если попробовать понять эту строчку буквально? Нет, не годится. Кто такой Павел? И к чему эти цифры в конце? Что-то знакомое… Уилл поймал себя на мысли, что где-то уже видел подобные цифры, перечисленные через запятую и взятые в скобки. И не раз. Но вот где и когда?..
