День закрытых дверей (сборник) - Крауч Блейк (лучшие книги txt) 📗

Ветер трогает ветви и медленно, как в кино, несет по улице яркие умирающие листья. Небо потемнело, скрыв силуэт водонапорной башни, еще минуту назад нависавшей над ладанными соснами за озером. Теперь на ее присутствие указывает только красный огонек на самом верху.

В октябрьский вечер холодает быстро.

В доме, который он выбрал, будет тепло.

Лютер улыбается, закрывает глаза и прислоняется головой к коре.

Всего-то четыре часа.

Луна поднялась высоко над горизонтом с выписанными на нем каллиграфическими соснами, залила пустую улицу синим серебром. Он спит, сидя на суку совершенно неподвижно, вдыхая запах сока, сладкий и пикантный, как у бурбона.

Глава 9

Информация с кредитной карточки позволила Хорасу Буну отследить Эндрю Томаса до почтового отделения в Хейнс-Джанкшн, Юкон.

Но спешить с отъездом он не стал.

С апреля до августа Хорас продолжал работать в Анкоридже, откладывая все заработанное. В сентябре он ушел из книжного магазина, сдал свой скудный скарб на хранение и отправился на верном «Лендкрузере» в Юкон – с четырьмя тысячами долларов, чемоданом с одеждой и слепой верой в успех своих поисков Эндрю Томаса.

По прибытии в Хейнс-Джанкшн Хорас расположился в центр городка, наблюдая за редкими прохожими в надежде увидеть того, кто нужен.

На пятое утро, уже одолеваемый сомнениями – а не совершил ли он громадную ошибку? – Хорас увидел того самого длинноволосого мужчину, который несколько месяцев назад удостоил своим посещением книжный магазин «Убийство по первому классу». Теперь он вошел в «Мэдлей» – за почтой.

Настроение поднялось.

На следующий день, свой двадцать четвертый день рождения, Хорас снял видавший виды трейлер на краю деревни и приступил к подготовительной работе над книгой, которая – в это он свято верил – должна была принести ему богатство и писательскую известность. Спустя неделю он предпринял ночную вылазку к жилищу Эндрю Томаса и некоторое время наблюдал за ним издалека, в бинокль.

Еще через неделю Хорас подкрался к боковому окну и наблюдал, как беглец моет посуду после ужина, а потом пишет что-то допоздна в комнате наверху.

Теперь, в середине октября, на четвертой неделе пребывания в Хейнс-Джанкшн, он решил предпринять первое по-настоящему решительное действие.

Было утро понедельника, и в тени под деревьями еще лежал снег, выпавший два дня назад. Полная, но блеклая луна висела в голубом небе мутным больным глазом.

Хорас сидел за рулем «Лендкрузера», припаркованного на уже привычном месте между деревьями. «Джип» Эндрю Томаса промчался мимо точно по расписанию, оставляя за собой облако пыли. В такое тихое утро пыль могла продержаться в воздухе не меньше часа.

Хорас закрыл фиолетовый, на кольцах, блокнот и положил его на пассажирское сиденье.

Он уже закончил черновик второй главы своих мемуаров с предварительным названием «Охота на Зло: мои поиски Эндрю Томаса». Работа оказалась настолько увлекательной и волнительной, что у него возникли проблемы со сном. Упустить такой шанс Хорас не мог, потому что был, возможно, единственным человеком в мире, который знал, где скрывается самый печально известный убийца последнего десятилетия.

Хорас Бун вырос в бедности.

Он не был хорош собой.

Не пользовался популярностью в школе.

Писательство было для него всем.

После двадцати четырех лет созерцания в зеркале неудачника с тупой физиономией он заслужил право на успех.

Выбравшись из «Лендкрузера», Хорас зашагал по тропинке к дому Эндрю, то и дело оглядываясь и проверяя, не оставил ли он следов на лежавшем кое-где снегу.

Вскоре за деревьями показался дом.

Хорас поднялся на крыльцо.

Повернул дверную ручку.

Предположение оказалось верным: люди, живущие в глуши, редко запирают двери.

Он переступил порог. Сердце трепетало в эпилептических конвульсиях, восторг сменялся ужасом. Расстегнув куртку, Хорас положил ее на кушетку и приказал себе успокоиться. «Джип» Эндрю даст знать о себе задолго до того, как достигнет дома.

Он прошел вперед и еще раз оглядел жилище монстра, откладывая в память каждую деталь: горку посуды в раковине, недоеденный пирог на столе, золу в потушенном камине, медвежью шкуру под ногами. В доме пахло дымом, печеной малиной, вяленой олениной и хвоей. Под ногами поскрипывали половицы. Неужели это не сон?

Он расшнуровал ботинки, прошел в носках через комнату и поднялся наверх. Первым в глаза бросился постер с Эдгаром Алланом По, его мятежные меланхоличные глаза. Потом – приклеенные к балке листочки:

Осторожно переступив развернутую дорожную карту Вайоминга, Хорас оказался перед письменным столом Эндрю Томаса с теснящимися на нем пишущей машинкой, словарем, Библией, тезаурусом и справочником по североамериканским деревьям.

То, зачем он пришел, отыскалось в среднем ящике – стопка страниц, сложенных аккуратно между коробками с красными фломастерами. Хорас сел на стул и дрожащими руками поднял рукопись. О чем, черт возьми, пишет этот человек?

Титульная страница выглядела так:

Какой-то звук снаружи отвлек его от чтения, заставил замереть и прислушаться. Ничего. Наверное, просто ветер в елях. Он положил на стол титульную страницу и прочел короткое предисловие.

Описанные далее события произошли в течение семи месяцев, от 16 мая по 13 ноября 1996 года.

Он отложил страницу и перешел к первой главе.

Глава 10

В Северной Каролине ночь. Лютер слазит с дерева и, оказавшись на земле, проверяет время и стряхивает пыль с джинсов. Потом надевает рюкзачок, в котором у него набор профессиональных инструментов: клейкая лента, латексные перчатки, револьвер калибра.357, маленький магнитофон, сетка для волос, две пары наручников, четыре пакета «зиплок», точильный камень, нож-боуи, изготовленный из пятидюймового боевого лезвия и костяной рукояти. Нож Лютер забрал семь лет назад из дома Орсона Томаса. Он дорожит им и подумывает о том, чтобы дать ему имя.

Шортлиф-драйв тянется на четверть мили вдоль берега, залитого лунным светом озера, и начинается и заканчивается тупиком. Построенные на просторных лесистых участках, дома погружены в сладкую пригородную тишину.

Идя по дороге, Лютер регистрирует каждый звук: стрекотанье сверчков, которые умолкнут до конца месяца, шум летящего в темной высоте самолета, гудок ползущего вдалеке поезда.

Уортингтоны живут в кирпичном доме в стиле ранчо, с длинными карнизами. От тупика дом второй по счету и окружен со всех сторон высокими раскидистыми дубами. Света нет. Ставни не закрыты, и Лютер думает, что было бы неплохо посидеть на подъездной дорожке, глядя в комнаты, которые он скоро посетит. Но в половине второго ночи на жилой улице так себя не ведут. Лютер проходит мимо «Вольво» и минивэна, бамперы которых украшены стикерами. Мимо боковой стены крадется в задний двор. Трава спускается к самой воде, туда, где в озеро уходит разваливающийся причал. В центре лужайки высится громадный дуб, на могучих ветвях которого, футах в двадцати над землей, разместился домик. Над головой висят веревочные качели. В тихую октябрьскую ночь они абсолютно неподвижны, как минутная стрелка часов, которые не показывают больше время.