Светлый лик, темный след - Гармаш-Роффе Татьяна Владимировна "Татьяна Светлова"
– Из чего, увы, не следует…
– Я понимаю, – мягко произнесла Ася. – Знаю, все улики против меня. Но вы все-таки согласились поискать что-то иное… Хотите, может, кофе? Я не особо любительница, раньше иногда пила растворимый, но Андрюша купил машину эспрессо, и, удивительно, такой кофе мне даже нравится. Только пойдемте вместе к машине, я толком не умею ею пользоваться… А Андрюши нет, он оставил меня с вами наедине, он очень деликатный… – лицо Аси осветилось той мечтательной и томно-нежной улыбкой, с которой иные женщины говорят о своих любимых.
И Алексей вдруг подумал, что никогда не видел подобной улыбки у мужчин. Мечтательность если и присутствовала, то была куда определеннее и конкретнее, – скорее, двусмысленность, где второй смысл отлично угадывался. По крайней мере, мужской же братией.
Он согласился. И потому, что кофе хотел (он выпивал несколько чашек за день), и потому, что беседовать за пустым столом было бы слишком официально. С аппаратом эспрессо Алексей справился быстро, и вскоре они с Асей отнесли в гостиную две чашки и блюдечко с печеньем.
– История вашего знакомства с Андреем весьма романтична, – заметил он. – Так и просится в сценарий какого-нибудь мелодраматического фильма.
– Да, а люди потом смотрят и говорят: фу, сладкая сказочка, так не бывает! А вот бывает, представьте себе!
И Ася рассмеялась тихим счастливым смехом.
– Вы его очень любите, – констатировал Алексей, окинув девушку добрым отеческим взглядом, будто приглашая ее к исповеди.
Не то чтоб он в чем-то подозревал ее мужа-канадца, нет (не из-за чего), – скорее, хотел убедиться, что в их истории нет нестыковок. Профессиональная деформация, это так называется.
Ася откликнулась мгновенно. Ей было приятно говорить о любимом – как всем влюбленным.
– Да, – кивнула она. – Я не надеялась встретить такого мужчину, как Андрей.
– Почему? Вы очень миловидная девушка, привлекательная.
– При этом закомплексованная, зажатая, не умеющая подать себя, – усмехнулась Ася. – Я это знаю, я пыталась с собой бороться, но получалось так себе, на троечку… Отец внушал нам с детства, что под словом «любовь» скрывается исключительно сексуальное, физическое томление, которое, будучи удовлетворенным, быстро исчезает, особенно у мужчин. Поэтому любви искать не надо – это блажь, придумки из дурацких фильмов, лицемерная простынка, прикрывающая голые тела, слившиеся в половом акте. Нужно лишь найти подходящего мужа, чтобы создать семью и завести детей. В семье мужчину худо-бедно будет связывать чувство долга. А если начнет шалить, то всегда можно найти на него управу: муж все-таки, брачное свидетельство наличествует. Тогда как с хахаля – это отец так выражался – чего возьмешь? Он клятвами не связан… Вот какую радостную перспективу для юной девушки рисовал наш папа. И я с ранней юности привыкла избегать мальчиков: не хотела, чтобы мои отношения исчерпывались физическим томлением и коитусом под «простынкой романтики». Но и мужа с чувством долга не хотела, понимаете?
– Конечно же. Стало быть, у вас никакого опыта общения с противоположным полом не имелось… – полувопросительно произнес Алексей.
– Да. Поэтому многие мужчины ощущали, что я легкая добыча. Цены себе не знаю, скромница, бесхитростная – стоит только руку протянуть, – улыбнулась Ася. – А я, пожалуй, действительно бесхитростная, но этих охотников распознавала мгновенно. Они все ведут себя одинаково: так, словно собираются меня осчастливить. Даже комплименты делают таким тоном, точно дорогой подарок дарят, и я сейчас в обморок упаду от счастья. Будто у меня зеркала нет, и я даже не догадываюсь, что хорошенькая! – засмеялась Ася.
– С Андреем было не так?
– О, с ним все было иначе. Он сразу дал мне почувствовать, что дорогой подарок – это я. Что он счастлив встретить такую девушку… Хватило нескольких дней, чтобы почувствовать: нам все друг в друге подходит, нравится, восхищает. Волнует, наконец! Но ничего общего с философией отца. Андрюша был бережен со мной, даже почтителен, чувствуя, что я не готова на быстрое сближение… Он просто чудо, – заключила Ася, засияв улыбкой. – Я уверена, мама бы его высоко оценила. А папа… Ну он в своем репертуаре. Мы сразу поссорились, едва он узнал об Андрюше.
– Полина говорила об этом, – откликнулся детектив, не желая заново слушать подробности, в которых он не видел ничего ценного для расследования.
Никакого подвоха в истории, рассказанной Асей, он тоже не ощутил и теперь досадовал, что напрасно потратил время.
– Ну что ж, рад за вас, – улыбнулся он. – А теперь поговорим о случившемся.
– Ой, конечно! – смутилась Ася. – Извините, я отвлекла вас от дела. Просто мне самой так приятно вспоминать, как мы с Андрюшей познакомились… Что вы хотите узнать?
– До какого момента вы помните тот вечер?
– До того, как Андрюша отвел меня в машину. И то смутно. Мне было плохо, подташнивало, голова кружилась – отвратительное состояние! Не понимаю, зачем люди пьют алкоголь, он и невкусный, и на мозг плохо влияет…
– В принципе, такую реакцию, как ваша, алкоголь обычно не вызывает, – заметил Алексей.
– Видимо, мой организм так отреагировал потому, что я пила первый раз в своей жизни. На нашей свадьбе я едва пригубила бокал, а тут вдруг отчего-то разошлась. Выпила немало. Да еще шампанское, с пузырьками! Это ведь углекислый газ, отрава.
– Погодите-ка… Ваша сестра рассказывала, что в детстве у вас случился ацидоз. Я не разбираюсь, но если тогда вы почти потеряли сознание из-за повысившейся кислотности… Не мог ли углекислый газ из шампанского как-то повлиять на ваш организм?
Ася удивленно посмотрела на детектива.
– Какая интересная мысль! Я серьезно. Вы анализируете, Алексей Андреевич, как настоящий ученый, – улыбнулась она. – В принципе, постоянное употребление шипучих напитков может привести к хроническому ацидозу, то есть закислению организма. Но к такой мгновенной и острой реакции, как та, что у меня случилась в детстве, вряд ли. Тогда у меня произошел капитальный сбой в работе печени на эмоциональной почве.
– А вдруг в тот вечер тоже? Эмоций много было?
– Невероятно, – кивнула Ася.
– Вечер в ресторане с любимым мужчиной, месяц со дня свадьбы – ваша первая дата – плюс ко всему шампанское с его углекислыми пузырьками…
– А вы много обо мне узнали.
– Особенно из уголовного дела, к сожалению.
– Ваше предположение вполне правомерно, Алексей Андреевич. Однако ацидоз просто так бы не исчез. И на следующий день я чувствовала бы себя еще хуже.
– Хм, гипотеза не прокатит, значит… – вздохнул Кисанов. – А мне она так понравилась! Тогда зайдем с другого боку: вы принимаете какие-нибудь медикаменты? Снотворное или антидепрессанты, например?
Ася рассмеялась. Сыщик, по всей видимости, ее забавлял.
– Алексей Андреевич, я ведь врач, знаю, как могло бы подействовать сочетание подобных препаратов с алкоголем. И если бы принимала, то сразу сказала бы своему адвокату: это помогло бы ему выстраивать защиту. Он даже уговаривает меня солгать. Только это между нами… – улыбнулась Ася.
– И между нами… – начал Алексей фразу, но договаривать не стал: хотел было посоветовать Асе согласиться на ложь, но это означало бы, что он не верит в успех своего расследования. – Давайте не будем отвлекаться. Мы остановились на том…
– …что Андрюша отвел меня в машину, – подхватила Ася. – Едва сев на сиденье, я провалилась в сон. И с того момента ничего не помню.
– Даже то, как заглох мотор и вы отправились домой пешком?
– Нет. Ни как пошла, ни как дошла, ни как к соседке попала, к Ольге… Не говоря уж об убийстве.
– И все-таки до своего дома вы добрались, хотя, как сказал Андрей, его не было видно от того места, где заглох мотор машины. Значит, вы неплохо соображали, хотя бы на автопилоте. И к соседке вошли – на плач младенца отреагировали, как обычно. Иными словами, какая-то часть вашего мозга функционировала. Вы медик – как думаете, возможно ли вызволить из плена ваши воспоминания каким-то образом? Под гипнозом, допустим?
