Ответный визит - Шейнин Лев Романович (читать книги .txt) 📗
Ямакава проработал в лечебнице многие годы, прежде чем добился успеха. В последнее время ему доверяли больше. Он узнал, что его работа именуется «Храмом утренней зари» и в исследованиях заинтересована какая-то влиятельная организация. Ямакава подозревал, что речь идет о военных. Ведь для них его идея просто находка.
Профессор Ямакава создал препарат, снимающий чувство страха. Раздав этот препарат перед атакой, можно быть уверенным, что солдаты выполнят приказ несмотря ни на что.
Лабораторные испытания дали прекрасный результат. Если, конечно, не считать того случая с молодым парнем, который под воздействием препарата перелез через стену и попал под машину. Ямакава понимал, как это произошло. Парень просто был лишен инстинкта самосохранения, хотя находился в полном сознании.
После этого случая клинику стали строго охранять. Теперь уже никто не убежит, получив дозу его препарата. Впрочем, все это скоро кончится: он свою задачу выполнил. Передаст технологию изготовления людям из Токио и может отдыхать.
И все. И он будет свободен. Если только в прессу не попадут те сведения, которыми располагает этот молодой человек.
Ямакава тяжело встал и подошел к письменному столу.
Ватанабэ вытащил из внутреннего кармана пиджака толстый конверт, вскрыл его, чтобы показать Ямакава вложенные туда купюры.
Ямакава двигался уже увереннее. В стол был вмонтирован небольшой сейф. Ямакава открыл его, набрав необходимую комбинацию цифр. Протянул несколько листков бумаги.
— Здесь все: формула, способ изготовления, данные испытаний, дозировка.
Это были его первые слова за последний час.
Ватанабэ принялся внимательно изучать листки. Он настолько погрузился в это занятие, что не слышал шума подъехавшей машины, и встрепенулся, только когда раздались шаги. Кто-то постучал в дверь и громко крикнул:
— Профессор Ямакава, откройте. Полиция!
— Ты меня огорчил, Тацуока-кун. Все, что ты тут говорил, недостойные тебя слова.
Итикава отхлебнул чая. Чашка с чаем всегда стояла на этом столике — Тацуока часто приглашали сюда, и каждый предмет в комнате был ему знаком.
— Сэнсэй, это мой младший брат, и хотя у нас разные матери, я очень люблю его. Таков был завет моего отца. Он умер, когда Масару был совсем маленький, мне пришлось заменить ему отца. Он честный парень. Он настоящий японец. Прошу вас, сэнсэй, отмените ваш приказ. Я поговорю с Масару, и он никогда больше не помешает вам. Напротив, уверен, что станет помогать.
Тацуока старался говорить спокойно. Он знал, что Итикава любит хладнокровие и невозмутимость. С человеком, не способным сдерживать свои чувства, он не станет разговаривать. Но его душила горечь. Конечно, ему сказали, что Масару здорово помешал людям, обеспечивавшим проект «Храма утренней зари». Того и гляди, в клинику могут наведаться и журналисты, и просто посторонние люди. Такого не прощают. Сам Тацуока всегда считал: ради успеха великого дела можно жертвовать всем, даже людьми. Он так и не женился, детей у него не было. Масару единственный близкий ему человек.
Он хотел еще что-то сказать, но Итикава повелительным жестом велел ему замолчать.
— Ты проявил слабость, недостойную сына Ямато. Но я слишком хорошо отношусь к тебе и ценю твои услуги, чтобы не предоставить тебе возможность искупить позорную слабость.
И Итикава, и его единомышленники многим были обязаны Тацуока, который не только лечил их всех. Тацуока внимательно изучал копии, которые агенты делали со всех бумаг профессора Ямакава. Профессору тоже не доверяли полностью. Тацуока контролировал его исследования. Он предложил использовать наркоманов в качестве «подопытных кроликов» для Ямакава. Итикава легко это осуществил, у него широкие связи с якудза. Они с удовольствием избавились от нескольких человек, которые слишком много знали о подпольной торговле наркотиками. Тацуока видел таких «экземпляров» перед отправкой на Хоккайдо. Эти люди продавали наркотики, а потом втянулись и сами стали наркоманами.
— Мы не станем следить за Имаи. Он, приехав в Токио, обязательно позвонит тебе, не так ли?
Тацуока принудил себя равнодушно кивнуть головой.
— Ты пригласишь его к себе. Когда он придет, сообщишь нам.
Смуглое лицо Тацуока побледнело, лоб покрылся влагой. Итикава ничего не заметил, зрение у него с каждым годом ухудшалось.
— Мы с тобой говорили о фильме «Химико». Помнишь, героиня, жрица, влюбляется в своего брата. Чистота религии оказывается под угрозой. И тогда ее наставник убивает Химико, чтобы она могла стать первой божественной правительницей Японии, богиней Солнца.
Итикава вновь отпил глоток и взялся за книгу. Тацуока понял, что пора уходить.
— Ты не разобрался в фильме, — сказал ему Итикава вдогонку, — тебе нужно поразмыслить как следует.
К поезду Тацуока отвезли на машине. Люди Итикава были очень любезны. Его снабдили не только билетом в «зеленый» — мягкий — вагон, где было меньше пассажиров, но и бэнто — завтраком в картонной коробке. Но Тацуока не хотелось есть. Он только попросил чая у пробегавшего мимо молоденького официанта и выпил его быстрыми, жадными глотками.
Итикава не был бы самим собой, если бы согласился на просьбу Тацуока помиловать его младшего брата. И все-таки Тацуока надеялся. Его личные заслуги, многолетние добрые отношения, связывающие его с Итикава, неужели все это ничего не стоит?
Конечно, Имаи, который привлек внимание к клинике Ямакава, где заканчивались эксперименты исторической важности, виновен. Если они завершатся благополучно, Япония будет иметь средство, которое сделает японских солдат непобедимыми. Природные качества японцев плюс препарат профессора Ямакава — и можно вновь думать о восстановлении Японской империи. И Имаи чуть не помешал этому.
Но ведь Масару его младший брат!
Тацуока прикрыл глаза, так что можно было подумать, что он дремлет.
Но он не спал.
Тацуока никогда не рассказывал Масару о своих связях с Итакава, об их организации «Патриоты Великой Японии». Он считал, что мальчику лучше всего быть подальше от политики. Тем более что по природе Масару был честным и открытым. Тацуока боялся, что тайная деятельность придется младшему брату не по вкусу.
И вот как все это кончилось. Тацуока не был в обиде на Итикава. Все правильно: отец должен покарать сына-предателя, старший брат — младшего. Так повелось издревле. Масару не предатель. Но он мог повредить Великой Японии и потому заслуживает смерти.
Ничто внутри Тацуока не сопротивлялось этой мысли, он сам жил этой логикой. Но все-таки Масару его младший брат!
Итикава раскашлялся, потянулся рукой к чашке из тонкого фарфора, отпил глоток чая. Он уже забыл о разговоре с Тацуока и думал сейчас о «Храме утренней зари». Мысли его вернулись к прошлому.
Он провел в Китае почти пятнадцать лет. Можно сказать, всю молодость. С 1931-го по 1945-й. С того момента, как Япония начала вторжение в Маньчжурию, и до разгрома Квантунской армии советскими войсками. В Японию он попадал только по служебным делам. В Токио он докладывал, как продвигается колонизация Северного Китая, возвращался с новыми поручениями.
В 1936 году его попросили помочь в строительстве особого объекта для управления по водоснабжению и профилактике Квантунской армии. В пустынном местечке около железнодорожной станции Пинфань, близ Харбина, был выстроен целый городок: лаборатории, казармы, склады, питомники для подопытных животных, собственная электростанция и аэродром. От станции Пинфань к городку протянули железнодорожную ветку, от Харбина проложили шоссе. Район был объявлен зоной особого назначения. Итикава, который туда часто ездил, в штабе Квантунской армии выдали специальный пропуск.
Итикава был одним из немногих людей «со стороны», кто побывал в лабораториях и знал, что происходило в городке. Его хозяева были заинтересованы в результатах исследовательских работ, которые велись в лабораториях, обнесенных высокой кирпичной стеной. Они финансировали деятельность управления по водоснабжению и профилактике, и у армии не было от них секретов.
