Смертоносная чаша [Все дурное ночи] - Сазанович Елена Ивановна (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
Я смотрел на женщину, которую когда-то называл своей женой, и приходил к мысли, что она сумасшедшая. Просто сумасшедшая. Оказывается, все это время я жил с сумасшедшей и ни разу не подумал об этом. Возможно, потому, что она лишила меня шанса вообще думать, ловко играя свою роль. Она совсем не права, говоря, что не умеет играть. Нет, она великолепная актриса. Великолепная до того совершенства, на которое способны только психически ненормальные люди. Только они способны перетасовать реальность и фантазию. Соединить их. Слить воедино. Только они. Нормальные люди всегда умеют разделить жизнь и мечты.
– Я могу понять любую игру, Оксана. Особенно если есть благодарные зрители. Но скажи… Сегодня ночью… Когда мы остались с тобой… Во имя чего велась эта игра?.. Это же абсурд – и только!
– Сущий абсурд, Ник! И чем абсурдней игра – тем она слаще! Игра вне логики и здравого смысла – это совершенство! Этой ночью я достигла истинного совершенства в игре! Когда целовала тебя, не выпуская из своих объятий. Шептала ласковые слова! В эти радостные мгновения моя ненависть к тебе превзошла все пределы! Если бы ты знал, как я тебя ненавидела! Если бы ты только мог это представить!
– Представляю…
– Нет! Ты не можешь этого представить! Я возненавидела тебя в первый же день нашей встречи. Мне были отвратительны твои жесты, твой голос, твое представление о жизни! Абсолютно никчемной жизни, Ник! И тем слаще становилась моя игра. Я ненавидела тебя и бросалась в объятия. Во мне бушевали гневные слова, а я унижалась перед тобой. Мне всегда хотелось уничтожить тебя, Ник. А я плакала у тебя на коленях. Это был азарт игрока! Это было потрясающе! И чем больше я тебя ненавидела, тем интереснее было притворяться. Забавляться с тобой, как с игрушкой. Это было, без преувеличения, гениально! И эта игра оправдалась. Я выиграла, Ник! Я выиграла! И сегодня ночью моя игра достигла абсолютного совершенства! Именно тогда, когда по твоей вине был мертв мой любимый человек…
– Жаль, что никто, кроме меня, не сможет аплодировать твоей игре, Оксана. Но я не стану этого делать.
Но Оксана уже не слушала меня. Она смотрела на меня и меня не видела. Ее большие глаза стали еще больше. И еще темнее. На ее пухлых, ярко накрашенных губах застыла сладостная усмешка. Длинные черные волосы беспорядочно разметались по плечам. Ее утонченное лицо приняло почти одухотворенное выражение. Передо мной сидела красивая ведьма. Ей нравилось мучить меня. Топтать, унижать. Ей нравилось быть сумасшедшей. Выдержав трудную роль умной, честной женщины с ясным складом ума, сегодня наконец она заслужила право вновь стать собой. Выплеснуть все чувства, эмоции, запрятанные в самые глубины души. Ей необходим был этот врыв. Сегодня отпала необходимость играть. Сегодня она собиралась довести меня своей пылкостью, своей правдой, своим сумасшествием до отчаяния. И я был рад этому.
Мне нужен был этот монолог. И, если мне сегодня даже суждено умереть от ее руки, я уйду в мир иной, познав правду. И я уже не хотел возвращать ее к здравому смыслу. Это к тому же было бесполезно. Я уже хотел слушать ее. И я приготовился к истине. И Оксана не обманула моих ожиданий. Потому что сегодня она нуждалась в словах. Ей нужно было выплеснуть наружу свои мысли, свои чудовищные фантазии.
– О, это был гениальный спектакль, Ник! И придумала его я. Я его срежиссировала, выработала сценарий. И в нем же сыграла главную роль. Остальные в этой драме – всего лишь второстепенные персонажи. И ты, Ник, можешь позавидовать моей безупречной игре. Тебе, профессиональному артисту, никогда не дано так профессионально сыграть.
– И все же, Оксана, в каком-то месте твой спектакль провалился!
– Это случилось гораздо позднее, Ник. Я не стану отрицать, что ближе к финалу он вышел из-под моего контроля. И концовка не так уж совершенна. Но сколько времени он жил! Сколько времени! И никто ни о чем не догадывался. И особенно ты. С тобой рядом всегда находилась любящая, преданная жена. Опытный врач-психиатр. Знаешь, Ник, я давно поняла, что психотерапия – это тоже великое искусство. Скольких людей я провела! Не один ты попался на мою удочку. И самое любопытное, что эту идею подсказал мне твой бедный дядя.
– Кто??? – Это действительно была новость. При чем тут мой бедный дядя?
– «Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог…»
Оксана громко расхохоталась, опять тряхнув пышными волосами. Но револьвер она твердо держала в своей руке.
– Не в шутку занемог! Это написал великий поэт. Но я усложнила эти строфы. Внесла в них более глубокий и скрытый смысл. Не он занемог. А ему помогли занемочь. Ты догадываешься, кто, мой милый Ник?
Я, нахмурившись, разглядывал ее красивое лицо. Странно, чем больше она говорила ужасных, пугающих вещей, тем больше хорошело ее лицо. Сияло, озарялось изнутри светом. Передо мной сидела воистину ведьма. Испытывающая блаженство от вкуса чужой крови. И эта ведьма пугала меня и одновременно разжигала во мне любопытство.
– Это ты убила моего дядю, Оксана, – твердо сказал я. – Это ты. Но это-то зачем? Во имя чего тебе это понадобилось?
– Это была самая высокая цель. И, убив тебя, я могла запросто ее достигнуть. Кстати, Ник. Честный, славный парень. Ты же таковым себя считаешь? А ведь ты запросто мог спасти своего дядю. Если бы почаще ездил к нему, беседовал с ним, узнавал, чем он дышит. Возможно, ничего бы и не произошло. Но ты, честный парень Ник, спрятался с головой в свои честные переживания. И на чувства остальных тебе было глубоко плевать! А мне нет, Ник! Я поняла одну прекрасную вещь: чувства людей легко можно использовать во благо себе. И я придумала по этому поводу целую теорию. И воплотила ее в жизнь. И идею эту мне подал твой бедный дядя. Который, кстати, был не таким уж бедным.
– Ты хочешь сказать, что у моего дяди в погребе запрятан мешок с золотом?
– Ты примитивно мыслишь, Ник. Все гораздо любопытней. У твоего дяди была одна вещица. Она не имеет цены. При чем тут мешок с золотом! Однажды увидев, я заболела ею. И поняла, что благодаря ей постигну самый высокий смысл жизни, самую высокую истину. Благодаря ей я и придумала этот спектакль. Твой дядя был такой же дурак, как и ты. Такой же наивный глупец. Он, по-моему, даже не представлял истинной ценности той вещицы. А если и представлял, то не придавал этому большого значения. Она для него была лишь реликвией, символом. Всего лишь нитью, связующей его с прошлым. И все же он завещал ее именно тебе…
– Что это была за вещь, Оксана?
В ее огромных глазах появился нездоровый блеск. Нет, я ошибся. Это были слезы. Слезы сумасшедшей, находящейся во власти вещей.
– Не торопись, Ник. Ведь я давно могла тебя убить. Но пока не сделаю этого. Больше всего на свете я желала твоей смерти. И теперь бессильна, потому что эта ценность гораздо дороже, чем твоя смерть.
Я лихорадочно соображал. И, если вначале я решил, что Оксана не стреляет только потому, что ей необходимо выговориться, то теперь понял, что это не так. Ей нужна моя жизнь. И мне необходимо узнать – зачем. Безусловно, не из-за внезапно вспыхнувшей ко мне страсти.
– Твой ненормальный дядюшка завещал тебе эту вещь, – повторила она, – и сейчас ты ее должен забрать. Она находится недалеко, у дружка твоего родственника – некоего гражданина Глебова. По завещанию дяди, он обязан передать ее лично тебе в руки. И только в случае твоей внезапной кончины имею право взять ее я, твоя дорогая жена. Убивать тебя было бы крайней неосторожностью. Мы пойдем к Глебову вместе. Запомни, ты постоянно будешь чувствовать оружие. Мне нечего терять. Одно неверное движение – и ты мертв.
Я начинал понимать. Оксана желала моей естественной смерти. И все сделала, чтобы я очутился в «КОСА». Но ее расчеты не оправдались, и теперь она просто так меня убить не может. Ей нужна эта вещь. И, только заполучив ее, она может скрыться. Что ж. Вполне логично. Но я так быстро не собирался сдаваться и бежать к какому-то соседу дяди за сомнительной вещицей.
