Убийство на Неглинной - Незнанский Фридрих Евсеевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Мария молчала, опустив голову.
– Приступайте, – подождав, приказал подполковник. – Понятые, пройдите в комнаты. Товарищ старший лейтенант, поучаствуйте, пожалуйста.
Участковый с готовностью согласился. Напротив, он был бы даже обижен в своих профессиональных чувствах, если бы его не пригласили поучаствовать.
Мария не собиралась, видно, отвечать ни на один вопрос. Кондратьев пробовал пробиться к ней и так и этак – никакой реакции, словно замерла, ушла в себя.
– Наденьте ей халат в рукава, – приказал он. И когда это было сделано, не без некоторого сопротивления с ее стороны, добавил: – А теперь застегните на барышне браслеты. Такая операция иногда быстро приводит в чувство. Сзади, как положено.
– Есть, товарищ подполковник! – крикнули из спальни. – Идите сюда с понятыми. Вот, – держа за ствол двумя пальцами, боец протянул ему пистолет Макарова.
– Ваш? – спросил Кондратьев у Марии, но она демонстративно отвернула голову. – Хорошо, так и пишем: отвечать отказывается. Сейчас поедем, спросим у Гарика.
Она вдруг вскинула на него глаза и обожгла такой безумной ненавистью, что подполковник усомнился, действительно ли он видел перед собой изумительное женское тело. Да какая ж это женщина?! Ведьма! Хуже – убийца…
Он взял с тумбочки возле зеркала дамскую сумочку, раскрыл ее и заглянул внутрь. Покачал головой.
– Валентина Ивановна и вы, гражданка, подойдите ко мне.
И высыпал перед ними на тумбочку содержимое сумки. Мизинцем поддел довольно толстую желтого цвета цепочку и сказал ей:
– Подозреваю, что это золотое изделие в прошлую пятницу было снято с шеи задушенной женщины. Сейчас мы эту находку внесем в протокол и вы подтвердите, что найдена она на ваших глазах в сумке вот этой женщины. Это очень важная улика. Может, из-за нее мы сюда из Москвы и приехали… Худы ваши перспективы, – он заглянул в паспорт Марии, – Мариам Ибрагимовна. Не завидую. Ни вам, ни вашему мужу, к которому мы сейчас поедем. Вам придется одеться потеплей и взять с собой все самое необходимое, потому что сюда вы, скорее всего, уже не вернетесь. Проводите ее в спальню, Валентина Ивановна, а вы, ребята, проследите, чтоб она себе сдуру не нанесла какого-нибудь увечья.
– Не дождешься, начальник, – с презрением сказала она. – Суд свое скажет…
– До суда еще дожить надо, – ответил Кондратьев, невольно повторив Грязнова. – А дать вам стопроцентную гарантию никто не сможет. Сейчас закончим обыск, и власти опечатают эту квартиру. Собирайтесь.
Невероятно тягостно, наверное, покидать родной кров, понимая, что больше никогда сюда не вернешься. Но Мариам выходила спокойная и подтянутая, только губы подрагивали да под глазами будто сгустились синие тени. А тут еще народ собрался во дворе, узнав о чрезвычайном происшествии во втором подъезде. Люди загомонили было, увидев шествие, но тут же замолкли, когда разглядели, что между двумя здоровенными парнями в камуфляже и с автоматами, заброшенными за спину, идет знакомая многим красивая татарочка, сжав перед собой кулаки в блестящих наручниках.
Поднимаясь в машину, Мариам приостановилась, гордо окинула двор поверх голов своих, теперь уже бывших, соседей и шагнула внутрь.
Подполковник Кондратьев покачал головой и усмехнулся: ну и баба! Прямо как партизанка, едущая на казнь… А может, она таковой себя и считала?…
В полдень Вячеслав Иванович, сидя в кабинете Меркулова, докладывал о завершенной работе. Со смехом рассказал, как, проезжая обратно через Рязань, позвонил из машины генералу Милютенко и поблагодарил за помощь. Тот сперва не понял, и тогда Грязнов сослался на Константина Дмитриевича. Генерал буквально обалдел.
– Как?! Вы уже закончили операцию? А почему же я до сих пор ничего не знал об этом?
– Так ведь уговор был какой? В случае крайней нужды. Правда, один раз пришлось сослаться на вашу фамилию – при допросе Николаева, так у него с ходу возражения отпали.
– Значит, можно вас, как говорят охотники, с полем поздравить?
– Еще какая добыча! Забрали обоих убийц, а также президента общества «Евпатий» и командира отряда. Много неучтенного оружия и боеприпасов. Есть наркотики. Изъята документация. В общем как частное охранное предприятие «Евпатий» на неопределенное время деятельность прекращает.
– Ничего себе! А мне тут ваши столичные деятели от оппозиции так называемой всю плешь проели: не трожьте патриотов! Не губите Россию! Вот и доигрались… Вы мне потом информацию киньте.
– А как же!
– Кстати, это не ваша ли работа утром на Фирсова?
– Наша. Мы там киллершу взяли. Тепленькую. Прямо из кроватки.
– Теперь понятно, – хмыкнул генерал. – Я послал своего разобраться. А то мне с утра: там, говорят, шпионку поймали! Вот оно что. Ну молодцы. Давайте, если что, сами понимаете…
Вот такой состоялся диалог. Грязнов смеялся:
– Костя, они там у себя, в провинции, мух, что ли, ноздрей давят?
– Ты за них не огорчайся. А Толя Милютенко, это он с виду такой. Он специально вам не мешал. По моей просьбе. Вы свое сделали и уехали, а ему предстоит еще всех этих бывших вэдэвэшников раскручивать. А там ведь не только училище. И «патриотизм» этот глубокие корни пустил. Новых штурмовиков готовят, чернорубашечников – сам же, говоришь, форму их видел. Так что ты, Вячеслав, не геройствуй, а Кондратьеву и его парням от меня личную благодарность передашь. С Милютенко я сам поговорю: это общество, мы так решили, пойдет по линии Главной военной прокуратуры.
– Хитрые вы, однако, все! – хмыкнул Грязнов. – Значит, это он просто темнил? Ну и артист, ай да «контора»!
– Вам же дорогу расчищаем. Какая хитрость? – отмахнулся Меркулов.
– А где наш общий друг, товарищ и брат?
– Он как раз сейчас на Ново-Кунцевском, где опускают гроб с Нечаевым. Как ни отбрехивался, я заставил его туда поехать. А через полтора часа он уже будет в Николо-Архангельском, там кремируют певицу. Мамаша, как я понял, собирается урну вывезти за границу.
– Значит, как только появится, пусть сразу на меня выходит.
– Ты скажи Клавдии, она передаст. А после он должен обязательно встретиться с адвокатом по «Юноне». Я запретил ему злить адвокатуру понапрасну, нам ни к чему такая конфронтация!
– Верно, Костя. Даже когда они защищают бандитов.
– Это их профессия. А потом, не забывай, они и вам не дают особо разгуляться. Дай вам волю!…
– Тогда я пошел трудиться.
– Валяй. Ты уже в курсе, что мы Сурова к делу пристроили?
– А то как же! Стас даже в Чехов успел направить специалиста. Не сегодня завтра может получить первые весточки…
Выйдя из стен Генпрокуратуры и уже садясь в машину, Грязнов почему-то, подчиняясь скорее интуиции, чем здравому смыслу, достал телефон сотовой связи и набрал код и номер Турецкого. Ждать не пришлось, тот откликнулся сразу, но как-то нервно:
– Ты, что ль? – заторопился он. – Погоди минутку, я отойду, здесь неудобно. – и после короткой паузы продолжил: – Тут, понимаешь, самый митинг, а ты со своим звонком… Ну чего, только телеграфом.
– Взяли обоих. Похоже, они. Привезли. Есть оружие и наркота. А вот потерь нет. Косте доложил.
– Понял, спасибо. Информация может оказаться прямо к столу. До встречи.
Там же сейчас все высшее начальство. Значит, новая информация может оказаться Сане весьма кстати. Вовремя и умело поданный факт иногда очень много значит. Это Грязнов знал по себе. Но не забывал и другое: тот же факт нередко бывает и источником определенной опасности. Поэтому, хорошо подумав, Вячеслав снова взялся за «сотовик».
