Синдром синей бороды - Витич Райдо (книги онлайн без регистрации полностью TXT) 📗

— Да. Он воин. Одинокий паладин.

— Хорошо, что не менестрель. Так что этот рыцарь гитары и секиры удумал?

— Ничего.

— Тогда почему ты плакала?

— Прощалась.

— С кем?

— Ты хочешь, чтоб я опять заплакала? — сморщилась Лика. — С прошлой жизнью прощалась, с квартирой, с мамочкой, с Питером. А с тобой не могу — сил уже нет.

— Тихо, только без слез, — то ли приказала, то ли попросила Светлана. — По пунктам разложи: почему прощалась? Что в голову пришло? Приснилось, что ли что-то? Или Архангел твой идею подкинул?

— Я уезжаю. Совсем. Навсегда, — выдавила девушка, склонив голову почти до стола.

— Куда?

— Куда муж скажет.

— Муж?! — Светлана пыталась понять, откуда он мог взяться, и не смогла. — Помоги понять — на прошлой неделе ты точно была не замужем, позавчера тоже, а сегодня твое семейное положение резко изменилось. Как такое возможно? У нас теперь мужьями во всех маркетах торгуют и там же печати в паспорте ставят, да? Лика, о ком речь? Какой муж? Это Вадим что ли муж?

— Да. Ты не сердись, я сама не знала, что замуж за него выйду. Даже не думала. Ну, зачем я ему? Сравни его и меня? Он такой…

— Подожди! Какой он я в курсе. Скажи лучше — он сегодня явиться?

— Да. Обещал…

— Прекрасно. Я подожду твоего `супруга'! Чувствую, нам с ним есть о чем поговорить.

— Он тебе не понравился? А ты ему, по-моему, очень.

— Угу, — кивнула Светлана, сверкнув глазами.

— Правда, Света, он даже просил тебя пригласить на ужин.

— Не отказываюсь. И с удовольствием побеседую с твоим Архангелом. Тема, как раз, назрела.

— Не нужно насмехаться. Вадим действительно очень хороший человек, цельный. Идеалов нет, и каждого из нас есть недостатки, но с одними мы можем смириться, с другими категорически нет…

— Вот это мне как раз понятно. Ты можешь охать и ахать, восхищаясь достоинствами своего милого друга, а я позволь, буду судить его беспристрастно. Сдается мне, что он затеял какую-то аферу, с тобой в главной роли.

— Нет, Света. Зачем?

— Пока не знаю, но обязуюсь узнать.

— Ты слишком недоверчива и скептична…

— Слышала не раз. И хочу сказать, что ничуть не печалюсь поэтому поводу. Потому что жива и не закусана до смерти, благодаря своим ценным качествам. И тебя кусать не дам, и использовать как бездушную куклу!

— Мне очень неприятно слушать тебя, — качнула головой Лика. — Ты оскорбляешь гнусными подозрениями чистого, честного человека. Как тебе не стыдно, Света?

— Никого я пока не обвиняю, а пытаюсь постичь суть происходящего. Всего лишь. Ты мне чаю-то нальешь? Пирожным поделишься?

— Да, прости, — спохватилась Лика, взялась за чайник, принялась разливать чай по чашкам. — Я хотела бы попросить тебя, не нужно грубить Вадиму, пожалуйста, Светочка. Он похож на тебя — тоже не доверчив снаружи, а внутри романтик и бояться, это показать. Ты такая же — считаешь идеализм слабостью, а сама идеалистка.

— Угу, — не стала спорить женщина. Принялась дегустировать пахучий, заморский чай и пирожное. Лика села за стол и тяжко вздохнула, опять загрустив:

— Не знаю, как буду жить там без тебя?

— Зато с Архангелом, — поддела подруга.

— Да. Я нужна Вадиму и надеюсь смогу стать его помощницей опорой, а не обузой. Но все равно страшно. Всего… И чужбины, и перемен, и того что будет и как? Но я знаю, что должна это пройти! — вскинула взгляд на Свету. — Я поняла буквально перед твоим приходом, что Господь не зря соединил нас. Я должна помочь Вадиму, а для этого должна помочь себе и очнуться, вылезти из своей квартиры-скорлупы, стать сильнее, самостоятельней!

— Здравая мысль, — кивнула женщина и потянулась за другим пирожным.

— Лев Анатольевич, профессор, к которому меня возил Вадим, заверил меня, что я нормальна. И сказал, что мне нужно быть увереннее в себе, забыть все диагнозы, что мне ставили, потому что они не верны.

Светлана кивнула. Она готова была пожать руку не только умнице — профессору, но и Вадиму, что свел Лику с ним. Что ж пожалуй с парой недостатков мужчины, Света готова смириться за один этот факт помощи.

— А что он еще сказал?

— Мне? Много, хорошего. Мне даже стыдно было.

— Чего?

— Не знаю. Они такие обходительные все, улыбчивые, доброжелательные, а я какая-то неуклюжая, косноязычная. Лев Анатольевич спрашивает, а мне стыдно сказать что-то не так и подвести Вадима.

— А он с профессором разговаривал?

— Да. Мне мультики включили, журналы дали, а сами ушли в кабинет. Только мультики я не смотрела, в холле у них много цветов, они вянут, уход не правильный.

— И ты кончено просветила медперсонал в сфере цветоводства.

— Конечно, а иначе б погибли растения, — сообщила доверительно и нахмурилась. — Свет возьми себе эту квартиру, переезжай сюда. Я серьезно: вы ж у себя в двухкомнатной на плечах друг у друга живете — ты, брат с семьей, родители, бабушка…

— Рекса забыла… Ты, когда уезжать собралась?

— Как Вадим скажет.

— А-а, ну да, — постукала в раздумьях пальцами по столешнице и услышала музыку. — Что это?

— Не знаю, — не меньше удивилась Лика.

— Похоже сотовый.

— Твой?

— Нет, у меня другая мелодия. Может Вадим твой, телефон свой забыл?

Лика пошла на звук в комнату и принесла на кухню малиновую раскладушку: плоскую, красивую, и безумно дорогую. `Не мужской телефон', - отметила Света и помогла подруге открыть его и ответить на звонок.

— Да? — еле слышно выдохнула Лика.

— Это Вадим. Как дела малыш? Как себя чувствуешь?

— Хорошо, — расцвела в улыбке. — Ко мне Света пришла.

— Замечательно. Я уже на полпути к дому.

— Ой, а я ничего не приготовила! Но я сейчас…

— Ничего не нужно, все уже в машине, со мной. Ждите. Приеду, будем праздновать.

И отключил связь.

Лика осторожно положила телефон на стол и с блаженной улыбкой погладила пальчиком его поверхность: ей казалось, что она прикоснулась к Вадиму. А ведь так и есть — это его телефон, значит, как любая вещь хранит частичку хозяина.

Ей было бы трудно расстаться с Вадимом, и жить, постоянно думая о нем, переживая, изводясь от тревоги за него. Мир денег, которому он принадлежит, слишком жесток и может искалечить его, задавить ростки доброты, теплоты, света, что еще всходят в душе мужчины, еще цветут. Нет, Лика не даст им зачахнуть в душной среде сухих цифр и расчетов, и отвоюет каждый колосок, каждое зернышко.

— Я постараюсь, я очень постараюсь, — заверила телефон под пристальным взглядом подруги. И улыбнулась, оттерев слезу.

На этот раз, она плакала от счастья, уверенная, что Богом ей данная жизнь не пройдет в пустую. И не нужно сомневаться, искать ее цель и смысл, потому что он ясен — помочь, уберечь, отогреть, поддержать. Создать крепкий тыл для любимого, чтоб он знал — чтоб не случилось — у него есть твердое плечо, верная рука, которая мало не даст ему упасть, но и защитит от коварного удара. Спасти, отогреть хоть одного человека! Вот цель, вот смысл.

— Я люблю тебя…

— В этом я как раз не сомневаюсь, — вернула подругу с небес на землю Светлана. — А во взаимности — очень. Вадим твой не производит впечатление романтика, пылкого влюбленного, безобидного человека. Не прост твой любимый, сам себе на уме дяденька…

Маша открыла двери квартиры, и не успев удивиться непривычной тишине, увидела брата. Тот стоял посреди коридора и растерянно смотрел на сестру:

— Мань, что за хрянь происходит, а?

Девушка села на пуф и принялась снимать сапожки:

— Еще раз Маней назовешь, получишь в лоб.

— Маш, а Маш, что происходит-то?

— Да чего ты заладил? Что опять начудил?

— Не я. Лика уволилась, прикинь?

— Уволилась? — не поверила девушка, но насторожилась. — Может, мама ее рассчитала?

— Не-а, я мамане звонил, там вообще финиш — разоралась, как потерпевшая и трубку бросила. Представляешь, время пять, а ее нет, обеда тоже, папаня вне зоны действия сети… В Тюмень, что ли улетел?