Меня оставили в живых - Макдональд Джон Данн (версия книг .txt) 📗

– О чем они говорили?

– Мне не очень-то хорошо было слышно. Разговор шел о каком-то клубе, из которого они только что пришли. Кристофф еле шевелил языком. Его гости выглядели получше. Но они казались немного напряженными из-за того, что "Бэтси" вышла в море. Как только мы покинули порт началась небольшая качка. Я налил им еще по бокалу, и тогда Конни сказала, что она хочет подняться наверх и посмотреть океан, залитый лунным светом. Правда, к тому времени луна уже скрылась за тучами. Они пошли наверх.

– Вы можете вспомнить что-нибудь еще?

– Вы вероятно уже слышали все остальное. Как мы кружили там более получаса, а у женщины случилась истерика. Мы не сумели его найти. Когда я снова спустился вниз, то увидел как краснощекий О'Делл допивал остатки виски. Я остановился и посмотрел на него. Он поставил бутылку, вытер губы тыльной стороной ладони и взглянул на меня. Я пошел к себе в кубрик. Потом мы вернулись в порт и началось расследование, которое продолжалось несколько недель. Квинн вроде бы должен был получить повышение, но эта маленькая увеселительная прогулка все ему испортила.

Бармен угостил меня бокалом бренди, а потом я угостил его напоследок. Он нырнул за стойку, чтобы выпить незаметно. Мне понравился этот невысокий парень. Я угостил его еще раз и его глаза весело заблестели.

Потом я спросил:

– А что вы думаете о Штенвице?

– Угрюмый тип, угрюмее не бывает. Его никто не любил. Он единственный из всей команды находился на палубе, когда Кристофф упал за борт. Однако, он утверждает, что ничего не видел. Он страшно бесился, когда впоследствии мы приставали к нему с расспросами. Странный человек. За все время службы он ни с кем не подружился. Ни с кем.

Обедая в отеле, я вычеркнул фамилию Бенджамина из списка. Пока что мне не удалось узнать практически ничего нового. И не видно было особого смысла продолжать. В Штатах осталось четверо свидетелей, с которыми я еще не разговаривал: Бейкер, Ружжерно, Дженсон и Квинн.

Через две недели я остановился у автозаправочной станции в пригороде Сиэтла. Остался только Квинн. Вилмерт Л.Квинн.

Я заплатил за бензин и давил на педаль газа, пока около четырех часов не въехал в город. Я пошел по записанному у меня адресу, но оказалось, что Квинн переехал. Женщина не знала, куда именно, но думала, что он по-прежнему живет в городе. Я остановился у аптеки и попытался найти Квинна по телефонной книге. Потом позвонил в справочное и выяснил, что ему еще не успели зарегистрировать номер. Но адрес они мне дали. Без десяти пять я подъехал к новому дому на окраине города. Дом был самый обычный. Белый, с зелеными ставнями и длинной трубой из красного кирпича, с большой буквой "К" из кованого железа.

Я нажал на кнопку звонка. Дверь открыла девушка, на вид лет восемнадцати. Среднего роста, с волосами цвета выгоревшего льна, в дешевом готовом платье, слишком для нее тесном. У нее был влажный рот и глаза, которые светились равнодушным автоматическим весельем женщины, вышедшей из дверей на вечернюю шумную улицу.

Она хихикнула прежде, чем я успел открыть рот.

– Что бы ты ни продавал, братишка, я что-нибудь у тебя куплю.

– Сегодня я ничего не продаю. Я хочу видеть мистера Квинна. Вы его жена?

– Ага. Я его совсем новая жена, практически невеста. Заходите.

Она отошла в сторону таким образом, что когда я проходил мимо нее, она чуть повернулась и я был вынужден ее задеть. Я почувствовал, что от нее пахнет виски.

Гостиная оказалась маленькой и почти идеально квадратной, мебель яркой и уродливой, цвета слишком резкими, линиям не хватало изящества. Я остановился у порога, а она прошла мимо меня, подчеркнуто покачивая бедрами. Она села на диванчик и указала мне место рядом с собой.

– Его еще нет. Расскажите мне о своем деле.

Я пересек комнату и сел на серое кресло с алыми пуговками на подушках сидения. Она обиженно посмотрела на меня и сказала:

– Не очень-то ты дружелюбный, а? Я ведь тебя, дружок, не съем.

– Когда он приходит домой? Может я пойду погуляю и приду позже?

– Не торопись. Он придет примерно через полчаса. Хочешь пока выпить? Я кивнул, и она выскочила из комнаты. Потом вернулась и сказала:

– Помоги мне.

Я встал и пошел за ней на кухню. На грязном столе стоял поднос с тающими ледяными кубиками, начатая бутылка дешевого виски и четыре или пять маленьких бутылочек имбирного пива.

Она села на подоконник и скрестила ноги.

– Угощайтесь, мистер.

Я подошел к столу и налил себе немного виски. Потом открыл бутылку пива. Оно оказалось теплым, и, пенясь, потекло из горлышка бутылки. Я подошел к раковине и дал пиву стечь. Она соскользнула с подоконника и встала совсем рядом со мной, касаясь меня бедром. Я возмущенно повернулся к ней, но она прижалась ко мне, обхватив двумя руками за шею, и впилась своим влажным ртом в мои губы.

Я бросил бутылку в раковину и попытался оторвать ее руки. В ответ она только захихикала. От нее исходил запах какой-то нечистоты. Я, наконец, ухватился за кисти ее рук и оторвал девушку от себя. Вдруг она соскользнула на пол и вырвала свои руки из моих ладоней. Потом вскочила и с размаху ударила мне по уху. В голове у меня загудело. Она сделала шаг назад и закричала:

– Ты что это, черт побери, себе вообразил? Как ты посмел войти сюда и начать меня лапать?

Усталый голос за моей спиной произнес:

– Заткнись, Дженис. Я видел гораздо больше, чем ты думаешь.

Я повернулся. За мной стоял среднего роста человек с жестким усталым лицом. Он влепил ей звонкую оплеуху, так что она отлетела назад и ударилась спиной о стену. По ее подбородку потекла струйка крови.

– Ты не имеешь права бить меня, Уилл, – закричала она.

– У меня для этого есть все права, малышка. Но сегодня я прикоснулся к тебе в последний раз. Собирай свои вещи и проваливай отсюда.

Она открыла рот, чтобы возразить ему. А он стоял и молча смотрел на нее. Тогда она бочком проскользнула мимо него и выскочила из кухни. Я услышал, как ее каблуки застучали по лестнице.

Он повернулся ко мне. Ему было около тридцати, хотя выглядел он на все сорок.

– Извини, друг. Всегда думал, что она такая, но никогда не мог получить доказательств. Для тебя это немного неприятно, извини.

Собственно, зачем ты ко мне пожаловал?

– Не очень подходящий момент я выбрал, мистер Квинн, но я хочу услышать от вас, как утонул капитан Кристофф. Он был моим другом.

Он внимательно посмотрел на меня, и я постарался ответить ему как можно более искренним взглядом.

– Надеюсь, вы не какой-нибудь ловкий адвокатишка, который пытается открыть дело? Я больше не желаю давать показаний. Из-за этой истории я и так не получил повышения, которое бы мне совсем не помешало.

– Я все понимаю и приношу вам свои сожаления. Может быть, мне лучше зайти завтра, когда вы не будете так расстроены?

– Ничего, со мной все в порядке. С кем еще вы успели поговорить?

Я рассказал ему о моем маленьком расследовании. Мы перешли в гостиную и услышали всхлипывания, доносившиеся сверху. Казалось, Квинн не обратил на них ни малейшего внимания.

– Тогда я расскажу вам то, что остальные знать не могли. С чего же лучше всего начать? Наверное с того, как он взошел на борт. Я сидел на корме, свесив ноги вниз, и курил трубку. В порту царила тишина. Я слышал, как в трюме шла азартная игра в покер. Сзади послышались шаги, и на корабль вошел капитан Кристофф. Я вскочил на ноги. Вместе с ним пришли еще двое. Кристофф представил нас. Мисс Констанция Северенс и мистер О'Делл. Девушка была в вечернем платье, О'Делл в белом костюме с бордовым галстуком. Девушка была стройной и невозмутимой, как и все англичанки, принадлежащие к высшим кругам общества.

Я знал, что гражданским лицам запрещено подниматься на борт корабля. И я сказал, что хочу поговорить с капитаном наедине. Может быть, ему неизвестны инструкции, подумал я. Мы пошли вперед, а наши посетители остались ждать на корме.