Праздничный коридор (СИ) - Ильянкова Валентина Михайловна (читать книги онлайн бесплатно регистрация .TXT) 📗

Зося передала ребенка Александру Михайловичу и улыбнулась — так непривычно было видеть своего руководителя, начищенного, наглаженного, всегда подтянутого интеллигента Анцева с крошечным младенцем на руках. Санечка повертелся, покрутился, пока его головка уютно устроилась в широкой мужской ладони, закрыл глазки. Анцев хотел положить его в кроватку, но ребенок снова открыл глаза и сердито закряхтел — не хотел покидать уютное местечко. Анцев так и ходил с ребенком вслед за Зосей, которая рассматривала новое обустройство второго этажа. Ее спальня стала смежной комнатой с детской, которая в свою очередь имела выход в коридор. Рядом была большая ванная комната с душевой кабиной и теплым полом. В конце коридора, в бывшей кладовой стояла стиральная машина.

— Что тебе не понравилось, Зосенька? — спросил Анцев и вопросительно посмотрел в её глаза.

— Нравится абсолютно все, — ответила Зося, — своим умом я бы до этого не додумалась. После ремонта сразу вылезают наружу ошибки и просчеты, а здесь все идеально. В ванной комнате я заметила подставку с ванночкой — это для Санечки?

— Ты же должна его каждый день купать. Чтобы поменьше спина уставала, вот и соорудили подставку для ванночки. Ты сегодня собираешься его купать?

— Обязательно. Только боюсь, он тяжелый, а у меня еще руки дрожат.

— Вот я тебе и помогу. Давай, мы его сейчас выкупаем, а потом он будет спать.

После ванны Санечка спокойно заснул, а домочадцы собрались в гостиной за праздничным столом.

Чарышев удивился, когда услышал, как ловко и профессионально его друг справился с ответственным занятием — первым купанием Санечки.

— Откуда у тебя такие навыки в обращении с новорожденными младенцами? — спросил он Александра Михайловича, — ты, может, когда-нибудь работал нянечкой в доме малютки?

— Я в отличие от тебя, — отшутился Анцев, — вместо комбинатовского баланса и прессы изучал брошюры по уходу за грудными детьми, которые обнаружил в Зосиной комнате. Я давно понял, что в этом доме никто не согласится помочь Зосе первый раз выкупать ребенка — ты занят комбинатом, Роза Самуиловна и Людмила просто побоятся взять на руки мокрого ребенка, который егозит, размахивает ручками и ножками, соответственно, может выскользнуть из рук. Поэтому, пока Зося не окрепнет, я ей буду помогать в этом мокром деле. Кто против? Вот, видите — все за, потому что некоторые из вас боятся ответственности.

— Александр Михайлович, — сказала Зося, — мне просто неудобно взваливать на вас еще и купание Санечки. Вам уезжать пора.

— Ошибаешься, Зосенька — это ты мне помогаешь. Мне все это в удовольствие. Я думаю, что смогу еще задержаться на пару недель. Подзаряжусь от вас с Санечкой молодой энергией и поеду осваивать новый участок работы.

Зося все-таки решила рассказать Анцеву денежную историю с ветхими купюрами. Анцев знал свой коллектив не по рассказам кадровиков и характеристикам начальников отделов, а знакомился с каждым работником персонально. В Инге он сразу рассмотрел скверный характер карьериста и кляузника.

— Я до сих пор, Зося, удивлен твоему согласию на перевод Инги в отдел. Это именно Инга пишет анонимки и доносы. Установить это было совсем несложно — свои труды она писала собственноручно, слегка измененным почерком. В нашем коллективе ей сообщника не удалось отыскать, пришлось самой трудиться. Я когда-то всерьез увлекался психологией и тогда уже усвоил, что умение обращать внимание на интонацию речи, мимику лица или жесты своего собеседника порой помогает понять истинный смысл произносимых им слов. Спустя некоторое время я пригласил к себе Ингу, поговорил с ней «по душам» на тему переустройства взаимоотношений в коллективе и тяготах ее личной жизни. Послушал я ее и сделал вывод, что она готова на любую подлость, которая ей поможет шагнуть по служебной лестнице и добиться высокооплачиваемой работы.

— Это точно есть, — подтвердила Зося

— Вот видишь, ты тоже это заметила, — продолжил Анцев, — стремление специалистов к карьерному росту я всегда поощрял, но, если за этим стремлением усматривал труд и активную жизненную позицию. Твоя протеже, напротив, хочет получить все блага служебной карьеры хитростью и напористостью. Не знаю, почему ты защищаешь ее, но эта дамочка может много дел наворотить, если ее вовремя не остановить. Может, сейчас тот случай, когда можно и нужно с ней расстаться? Она, когда окрепнет и пустит корни в банковскую деятельность, то выкорчевывать ее будет гораздо сложнее. Я знаю таких людей, они мне пырей напоминают. Знаешь, есть такой сорняк — его вырывают в одном месте, а он мгновенно прорастает рядом. Избавиться от него очень тяжело.

— Я не уважаю Ингу, потому что была свидетелем ее странной дружбы-ненависти с сокурсницей, но мне детей жалко, останутся без куска хлеба.

— Ладно, давай пожалеем детей, но и банк избавим от этой Инги. Я завтра же переведу ее в отделение, пусть работает в хозяйственном отделе — подальше от клиентов. Тебя такой вариант устраивает?

— Конечно! Главное, чтобы она не лишилась работы.

Анцев уезжал в Москву. Он зашел в комнату к Санечке и постоял возле его кроватки — Санечка не любил пеленание и всегда упорно вытаскивал ручки из пеленок. Анцев поцеловал его крохотные ручки и сказал Зосе:

— Уже характер просматривается — не допускает насилие над своей свободой. Зосенька, а ты почему-то стала меня смущаться и даже, кажется, избегать. Я в чем-то провинился? У нас с тобой всегда были доверительные отношения. Что случилось сейчас?

— Вы преувеличиваете, Александр Михайлович, ничего особенного не произошло. Просто сомнения одолели. Вы столько внимания уделяете мне и ребенку, что мне порой бывает за себя стыдно — незаслуженно я пользуюсь Вашим временем и заботой.

— Вот это вывод! Я не просто о вас забочусь, я вас люблю. Но взамен мне ничего не надо. Скажи мне, Зося, ты любишь своего папу и Розу Самуиловну? Конечно, любишь. Они твоя семья. А ты и Санечка — моя семья. Как я могу вас не любить, или просить что-то взамен? Любовь не обязательно должна быть взаимной или строиться по каким-то принципам. Она возникает из уважения, привязанности и еще не знаю откуда, но ее точно не планируют и не создают искусственно. Не терзайся угрызениями совести, живи спокойно и расти сына. А я и дальше буду о вас беспокоиться и скучать без вас. Возможно, у меня получится иногда навещать вас, если ты, Зосенька не против.

— Я буду Вам всегда рада.

— И еще, Зосенька, у меня есть одно пожелание, — Анцев заглянул в ее глаза, — ты очень требовательна к себе, что, несомненно, тебя только украшает, является гарантией достижения намеченных целей. Но не допускай изнурения своего организма и огромной, разрушающей усталости — чаще позволяй себе отдых, покрепче люби себя.

— Александр Михайлович, мне стыдно за себя, простите мою мнительность. Я корю себя за то, что эгоистка, но без Вас откровенно пропадаю. Приезжайте, как можно чаще — мы с Санечкой всегда будем Вам рады. Санечка на свои ножки встанет, мы сможем сами к Вам приехать. Не обижайтесь на меня! Я выброшу из головы все страхи и сомнения, постараюсь стать достойной Вашей дружбы. Вы не забывайте нас, пожалуйста.

Зося подошла к Анцеву и поцеловала его в щеку. Он дотронулся до ее волос, погладил их и быстро забрал свою руку, словно обжегся. Анцев вышел из Зосиной комнаты и сбежал вниз по лестнице — прощание затянулось, во дворе дома его уже давно ожидала машина, а до отправления поезда оставались считанные минуты.

Санечка подрос до первого юбилея — тридцать дней его жизни, и Зося решила, что пора им с сыном начинать учиться плавать. Она позвонила Зое Николаевне, попросила ее приехать на первое занятие в бассейне. Людмила привезла Зою Николаевну, когда вода в бассейне была подогрета, в самом помещении стало тепло и уютно. На ручки ребенка надели надувные нарукавники, а на шею такое же надувное ожерелье, чтобы не было соблазна напиться воды из бассейна. Санечку опустили в воду. Он несколько минут лежал на воде и рассматривал разбросанные вокруг его игрушки. Потом, его внимание привлекла яркая уточка, которая плавала в другом конце бассейна. Санечка решительно замахал ручками и ножками, поплыл за игрушкой.