Опасные удовольствия - Левитина Наталия Станиславовна (электронные книги бесплатно txt) 📗
Восточная роскошь интерьера, стены, драпированные винно-красным тисненым шелком, тяжелые золотистые занавеси, невесомые мериносовые ковры-одеяла, матовый свет спрятанных ламп, парчовые пуфы и оттоманки, беспорядочное нагромождение мягких атласных валиков и обтянутых тончайшим египетским хлопком подушек и подушечек, игристое вино и виноградно-персиковый натюрморт на антикварном серебряном блюде – вся обстановка создавала соответствующий фон костюмированным сексуальным забавам.
Разогретая, как блинчик, и обильно смазанная жиром Виола приподнялась на огромном ложе и потянулась к хрустальному кубку, наполненному вином. Витязь в тигровой шкуре опередил ее движение, бросился к мраморному столику и галантно преподнес кубок повелительнице. Он оказался у ног Виолы и сменил насадки в своем массажном комбайне – теперь вместо ладоней и пальцев он действовал губами и языком.
Обрабатываемый предмет становился все более податливым, однако в глазах Виолы застыл холод. Умелый витязь, вспотевший от трудов, чувствовал, что мысли женщины парят в недосягаемой дали, его это раздражало, как и необходимость глотать пахучее масло, от которого еще два дня будет першить в горле. Сколько синтетической гадости он съел за годы усиленного массажа?
– О чем ты думаешь, принцесса?
– Так. У меня был неприятный разговор, Кари.
– С кем?
– С Вячеславом.
– Я ревную тебя к нему, – капризно сказал Кари. – Я, а не он должен сопровождать тебя повсюду.
– И вовсе не повсюду, – улыбнулась Виола и ласково погладила фаворита по голому плечу. – Мы всего несколько раз появились вместе со Славой.
– А я? Мне долго еще скрываться? – Кари говорил обиженно, почти зло, очевидно подкидывая соломинки в маленькие языки пламени – полуфабрикат грядущей ссоры. – Разве я не имею права быть с тобой везде – в ресторане, опере, на показах мод?
Виола усмехнулась, представив, как она появилась бы в свете в сопровождении Кари – платного тренера из женского спортивного клуба, двадцатипятилетнего самца, откровенного жиголо. Да, смокинг чудесно сидел бы на его фигуре, слепленной из первосортного нежирного мяса и отделанной смуглой шелковистой кожей. Но манер, образованности и общественного положения ему это не прибавит. Тогда бы она уподобилась Глебу, который ведрами лил мутную воду на свою репутацию, таская за собой повсюду Веронику.
– Теперь, когда с твоим мужем покончено, мы могли бы перестать прятаться. Ты получила все, что хотела, ты стала богатой, – говорил Кари, – я ведь долго терпел. Ты хотела выглядеть невинной девочкой, и я подыгрывал. А Глеб не страдал такой щепетильностью, открыто путался с девками.
– Ты думаешь, я могла бы претендовать хотя бы на одну строчку в его завещании, если бы он узнал о нашей связи?
– Но теперь! Теперь нам зачем скрываться?! Теперь, когда с Глебом все так удачно устроилось, Виола надеялась найти успокоение на широкой и стабильной груди Славы Куницына, миллионы которого возбуждали ее гораздо больше, чем все хитрости искусного Кари. Конечно, и Кари она собиралась оставить пока при себе – в той же роли придворного мастера удовольствий, режиссера восхитительных оргий, – тайного, никому не известного слугу, способного дарить длительные и острые наслаждения. Оставить при себе как пикантный соус к основной дичи – Куницыну. Десять лет влюбленных, но корректных взглядов Вячеслава давали повод думать, что соединение с ним (и его несметным богатством) будет естественным и органичным процессом. Но субботний нелицеприятный диалог взволновал нежную хищницу Виолу. Добыча изворачивалась и оставляла кровавые царапины на самолюбии, позавчера Куницын говорил с ней так, как не говорил никогда в жизни.
– Ты обещала свозить меня в Лас-Вегас! – Это был снова Кари. Если он не сумеет быть менее настойчивым, от него придется избавиться. – Или я не заработал?
– Заработал, милый, – ответила Виола и вздохнула. Действительно заработал. Но… И дичь, и пикантный соус были чересчур воинственны в последние дни – это утомляло. – Мы поедем в Лас-Вегас. – Со временем. А пока не хочешь ли ты продолжить наши упражнения? На чем мы остановились?
***
Дирли-Ду уткнулась носом в оконное стекло.
– Все, лето кончилось, – грустно сказала она.
– Лето кончилось давно, – отозвался с дивана сыщик. Он трудился над какими-то бумагами и схемами.
– А я так люблю солнце.
– Ты сама солнышко.
– Дождь, дождь, дождь! Моросит весь день. И стало раньше темнеть. А Максим с Костей отправились в казино. В такую погоду!
– Откуда тебе это известно?
– Так они меня звали с собой!
– Вот негодяи! – оскорбился Андрей. – И я ничего не знаю! А почему они меня не звали?
– У тебя же никогда нет свободного времени. И потом, ты так груб иногда бываешь со своими друзьями, что они решили отдохнуть от тебя.
– А ты с ними чрезвычайно мила. Поэтому тебя они приглашали.
– Да. Я со всеми мила. В пределах нормы. Я очень безвредная.
– В какое казино они направились?
– Не помню. Что-то в центре. Константин такой азартный, соблазнил Макса. Макс вовсе не собирался тратить гонорар, он планировал купить новую машину, но Костя в два счета его уговорил.
– Какой гонорар?
– За книгу. Макс получил гонорар за свою книгу про какую-то девочку Катерину, мне обещал экземпляр с трогательной дарственной надписью. – А Костя получил премию. И они вдвоем укатили в казино.
– Дирли, ты блестяще осведомлена о делах Макса и Костика. Как тебе удается? А я ничего не знаю. – Словно они больше твои друзья, чем мои.
– Зато ты много чего знаешь про Глеба Батурского и Алену Дмитриеву. Ты занят, мы стараемся тебя не беспокоить. Вот. Макс собирался взять меня, но Костя твердо сказал, что они не имеют права посягать на невинность (нравственную) Дирли-Ду, так как она девочка Андрея, а Андрею, возможно, не понравится, что его девочка околачивается в казино, и вообще, что его друзья уводят у него из-под носа его девочку, хотя, конечно, они не имеют никаких абсолютно шансов, и Макс тут согласился, что действительно шансов у них в отношении Дирли-Ду нет никаких, потому что с Пряжниковым тягаться бесполезно, так и сказал Константину: даже и не пытайся соревноваться с Пряжниковым, все лучшие женщины всегда достаются ему, я вижу, как ты смотришь на Дирли, но мерзкий Пряжников уже изрядно здесь потрудился, обмотал сладкую киску скотчем, и она никак не может вырваться из липких пут, ладно, пойдем в казино одни, а лапочку Дирли бросим на противного Эндрю. И они ушли. А какая по счету я твоя «лучшая женщина»?
Андрей что-то яростно чертил в блокноте.
– Андрей, какая по счету?
– Что? – Пряжников поднял голову и посмотрел на Дирли-Ду чистым, незамутненным взглядом младенца. Он витал где-то очень далеко.
– Ты слышал мой проникновенный монолог?
– Извини, я задумался. Ты что-то говорила про скотч, да? У меня где-то есть. Посмотри в письменном столе, второй ящик слева.
– Спасибо, – поблагодарила Дирли-Ду. – Ты очень любезен. Знаешь, я прыгнула с десятиметровой вышки.
– Что? – изумился Пряжников.
– Прыгнула с десятиметровой вышки. Андрей наконец-то оторвался от своих бумаг и внимательно осмотрел Дирли-Ду.
– И совсем не покалечилась, – заметил он.
– Идиот, – фыркнула Дирли-Ду. – Я ведь в воду прыгала. Захотелось испытать незабываемое чувство полета. Вкусить острых ощущений. Недалеко от дома, где живет Макс, открыли аквапарк. – Шикарное заведеньице – все блестит, сверкает, голубая вода, удобства, сервис, сауна, джакузи. – Я рискнула.
– Знаю, знаю. Макса туда не пустили. Он хотел купить абонемент, а от него потребовали собрать кучу справок, что он не заразный и вообще не верблюд.
– А с меня ничего не потребовали. Купила разовый пропуск за двойную цену. И меня сфотографировали в момент полета. Какой-то волосатый мэн с золотой цепью на шее толщиной в газопровод снимал свое водоплавающее семейство – жену, детишек, и меня тоже щелкнул заодно. Хочешь полюбоваться?
