Загадки последнего сфинкса (Последняя трапеза блудницы) - Солнцева Наталья (читать книги без регистрации txt) 📗
Вынести себе обвинительный приговор Инге помешала завязавшаяся у входа в зал потасовка. Молодой смуглый красавец, похожий на стриптизера, прорвался сквозь двух охранников и кинулся к художнику. Публика расступилась. В мгновение ока он оказался рядом с Домниным, схватил того за грудки и начал трясти, бессвязно выкрикивая ругательства. Что-то упало и разбилось, взвизгнула какая-то дама… мужчины бросились разнимать дерущихся, к ним присоединились женщины…
Санди очнулась от полузабытья, вызванного болью, дурнотой и тяжким разочарованием. До нее дошло, что происходит.
– Мурат! – закричала она. – Мурат! Прекрати немедленно… Господи, да помогите же!
– Он пьян… или дури обкурился, – предположил кто-то из приглашенных. – Невменяемый!
– Бешеный… глаза стеклянные…
– Псих какой-то! Зачем его пустили?
– Охрана! Охрану сюда!
– Как бы чего не вышло…
Клубные охранники не могли пробиться к нарушителю спокойствия из-за плотно сгрудившихся людей. Раскидывать же участников светской вечеринки, расталкивать и отвешивать тумаки, разгоняя леди и джентльменов, инструкция строго запрещала. «Только в исключительных случаях», – гласила она. Пока молодые люди, призванные отвечать за порядок, суетились, пытаясь квалифицировать инцидент – исключительный он или обычный? – Санди бесцеремонно работала локтями. Оказавшись в эпицентре драки, она попыталась схватить Мурата за руку, что в какой-то момент удалось. Парень был моложе и на вид сильнее Домнина, но тот не собирался уступать. Мужчины сцепились, и ни один не мог взять верх над другим.
– Ах ты… тварь… – хрипел Мурат, стряхивая повисшую на его руке женщину. – У-удавлю!
Норовя схватить художника за горло, он рванулся… затрещала рубашка, отлетели пуговицы…
Санди снова повисла на его руке, забыв о том, как сама же требовала «пойти и дать Игорю в морду». Безобразная сцена набирала обороты. Вдохновленные бесстрашием Александрины, поклонницы Домнина вступили в бой на стороне кумира. Их спутники, не желая ударить лицом в грязь, кинулись на подмогу. Однако нервное возбуждение, изрядно подогретое алкоголем, придало Мурату недюжинную мощь, и ему удавалось противостоять превосходящим силам противника. Образовалась многорукая и многоголовая сопящая, повизгивающая, кряхтящая, топчущаяся свалка. Охранники тщетно пытались отыскать брешь в этой живой стене.
Инга Теплинская не могла взять в толк, что происходит. Она стояла неподвижно, словно насыщенный густым ароматом духов порыв воздуха, которым обдала ее Санди, пролетая мимо, превратил ее в столб. В том месте, где ее бедра коснулась развевающаяся юбка соперницы, тело онемело и ничего не чувствовало.
«Она ведьма, – подумала Инга, удивляясь, как это у нее еще возникают мысли. – Злая колдунья! Миша попался в ее сети и не смог вырваться. Она сковала его своим чародейством, лишила воли».
Вихрем пронесшаяся рядом с ней рыжекудрая красавица так и впечаталась в сознание, въелась, как въедается в живую плоть раскаленное клеймо. Что-то в ее промелькнувшем облике беспокоило Ингу, заставляло напрягать память, перебирать подробности: выражение лица, выбившиеся из прически пряди, детали туалета…
– Боже мой! – вскрикнула Инга, рванулась было вперед, но осадила себя.
Куда она побежит? Зачем? Какой-то молодой смутьян, пьяный в стельку, затеял драку, набросился на художника с кулаками, – очевидно, один из воздыхателей этой распущенной женщины, Александрины. «Обнаженная Маха» явно написана с нее. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы заметить сходство. Понятно, по какой причине возник конфликт. Богиня разрушения и раздоров как на полотне, так и в жизни сеет вражду и провоцирует стычки. Домнин со сверхъестественной прозорливостью подбирает натурщиц: в этом ему точно не откажешь.
«Из-за меня мужчины ни разу не дрались, – с оттенком горечи подумала бывшая балерина. – Даже на сцене. Я могла бы станцевать умирающего лебедя, но не Кармен…»
Она украдкой, из-под вуали, взглянула на Астру – та и не думала вмешиваться, предоставив событиям развиваться так, как им было положено.
«Что привело ее сюда? – подумала о ней госпожа Теплинская. – Увлечение живописью? Любопытство? Она взяла с собой Карелина… Значит, хочет подстраховаться на случай опасности. Какой? Неужели она кого-то подозревает? Уж не меня ли? Боится, что я не выдержу и кинусь убивать Санди? Я не цыганка… и не маха с кинжалом под подвязкой. А вот кое у кого орудие убийства при себе!»
Матвей и Астра наблюдали за происходящим. Во-первых, к Домнину было не пробиться; во-вторых, бесполезно. Если Сфинкс там, он успеет сделать свое дело, его уже не остановишь.
– Где Маслов? – заволновалась Астра. – Где Инга?
– Скульптора не вижу, а твоя клиентка вон стоит… за колонной, в тени. Между прочим, во время траура не принято посещать ночные клубы.
И тут Астра сообразила наконец, что не давало ей покоя, едва она увидела Санди в испанском наряде.
– У нее булавка. На болеро…
– Брошь, – поправил ее Матвей. – С черными и красными камнями.
– А какая у броши застежка, знаешь? Она убьет его, – твердила Астра, не слушая его возражений. – Убьет. Прямо сейчас! Думаешь, она за Мурата испугалась? Черта с два! Ей плевать на всех мужчин, вместе взятых. Она раззадорила глупого мальчишку, довела его до истерики, до нервного срыва… и он создал для нее идеальные условия, чтобы убить.
– А Маслов?
– Маслов зализывает раны…
– Кто же был ночью в мастерской и ударил Санди по голове?
– Потом разберемся.
– Сам Домнин? Картина-то цела! – затряс головой Матвей. – Ничего не понимаю. Запутался.
– Убили-и-ии-и! – заголосила какая-то женщина. – Уби-и-или-и!
– Накаркали… – пробормотал он, в несколько прыжков оказываясь возле дерущихся.
Собственно, стычка прекратилась тотчас же, как раздался истошный крик, все расступились, красные и взъерошенные, а на полу осталось лежать тело художника.
– А-а-а-а! – завизжала Александрина. – А-а-а-а!
Броши на ее болеро не было: крупный цветок из красных и черных камней с открытой застежкой валялся рядом.
Матвей резко наклонился – на руке Домнина, чуть выше запястья, выступила алая капелька крови…
Подбежала Астра и молча уставилась на эту немую сцену. «Обнаженная Маха» возвышалась на постаменте, подобно идолу, взирающему на устроенную в его честь мистерию. В глазах богини-воительницы полыхало бесовское пламя. Она была довольна!
– Я не хотела, – рыдала Санди. – Я только… я пошутила.
– Ничего себе шуточки.
– А что он себе позволяет? Позволял… Он издевался надо мной! Дурачил, «разводил», как несмышленую девчонку! Он сам пытался меня у-убить, но потом, видно, не решился. Струсил!
– Ваша брошь? – невозмутимо спросил Матвей, показывая на завернутое в целлофан украшение. – Это, между прочим, улика.
Первым делом он подобрал предполагаемое орудие убийства – брошку из красных и черных стразов. Бижутерия: никакой ценности не представляет, но может послужить разоблачению преступника… или преступницы.
– Зачем вы убили Домнина? Надеетесь завладеть его имуществом? В тюрьме оно вам не понадобится.
– Вы меня допрашиваете? По какому праву? Вы что, следователь?
– Криминалистов уже вызвали, они едут, – сказала Астра. – Зря вы отказываетесь отвечать. Мы хотим разобраться по совести, а в милиции с вами будут говорить по-другому.
Администратор клуба предоставил для предварительной беседы с подозреваемыми и свидетелями свой кабинет, и Карелин с Астрой вызывали туда по одному участников инцидента.
– Кто вы такой? Вы не коллекционер! – возмутилась Александрина. – Вы… частный детектив, что ли? Вас кто-то нанял?
– Я действую исключительно по собственной инициативе. В ваших же интересах прояснить некоторые подробности.
– Я ни в чем не виновата, – твердила она.
– Во время потасовки вы прикинулись, что разнимаете дерущихся, а сами под шумок расстегнули брошь и укололи острием застежки художника в руку, после чего он скончался. Как вы это объясните?
