Виктория Света (СИ) - Зосимкина Марина (мир бесплатных книг txt) 📗
Или такая чистоплотность передалась ей генетически, и ни при чем интернат? Сложно сказать. Виктория, в силу скрытности, эту тему с детдомовскими девчонками не обсуждала, и с Генкой не обсуждала, оттого их взглядов знать не могла. Что же касается наследственности, то о биологических родителях Вике ничего известно не было, если не считать скудных анкетных данных, а разыскивать «ту женщину» ей никогда не хотелось.
Несмотря на холеричность натуры, Вике доставало ума держать свое мнение при себе, хотя иногда не хватало выдержки, однако Виктория научилась ловко маскировать эмоции, предотвращая этим ненужные конфликты.
Мама Катя очень хорошо ее чувствовала и понимала. «Только ты краски не сгущай, не все так скверно, – говорила мама. – Люди разные, судьбы тоже. И старайся не осуждать. Это трудно – и не запачкаться, и не осудить, но надо».
«Мам, мы динозавры?» – спросила ее Вика. «Ну какие же мы динозавры, дочка? Нет, конечно, – с улыбкой ответила Катя. – Мы динозаврихи. Поэтому для цивилизации еще не все потеряно».
Бессмертнову Жанну Альбертовну к реликтовым особям причислить было трудно даже с натяжкой. Однако в настоящее время Жанночка являлась Викиной работодательницей, посему свое неодобрение Виктории приходилось держать в узде. Только, похоже, на ее неодобрение госпоже Бессмертновой было начхать. Жанночка не заметила Викины мимические жесты и на интонацию внимания не обратила. Мадам вновь обрела спокойствие, и выражение ее лица стало прежним, капризно-самоуверенным, вот только испуг все еще вибрировал в черноте зрачков.
С нервным смешком и несколько громче, чем требовалось, Бессмертнова проговорила, щелкнув ногтем по глянцу фотобумаги:
– Ирка Фризоргер. И она не бывшая любовница, она бывшая жена. Кстати, с ее мужчинкой мы разбежались месяца два уже. Она что, и вправду за мной ходит? Вот дура… И где ж ты ее срисовала?
Вика пожала плечами:
– На парковке около фитнес-центра. Возле косметического салона, где вы подправляли татуаж. В гастрономе на Смоленской. Она всюду поспевала.
Жанночка слушала не очень внимательно, погрузившись в какие-то размышления, а потом вдруг решительно проговорила:
– Фигня все. Что она мне может сделать, эта старая швабра?
– Вы сейчас ко мне или к себе обращаетесь, я прошу прощения? – язвительно поинтересовалась Вика.
Жанночка ожгла ее свирепым взглядом, но Вика лишь усмехнулась краешком рта. Своим кичливым хамством и вздорными манерами эта тетка здорово ее достала. Будто телохранитель – обычная прислуга, причем не высшей касты. Виктории пора поднимать свой статус, если она не хочет обвыкнуться с таким порядком вещей. А если нашей бизнес-леди новые правила придутся не по вкусу, то пусть ищет себе другого «секретаря». Поэтому, не дожидаясь ответа и не меняя тон, Вика продолжила:
– Вижу, что вы ничего не боитесь. Похвально. Значит, вас не смутит новость, что «швабра» расположилась за несколько столиков от нас и делает вид, что поглощена изучением каталога «Строительство и ремонт», если мне зрение не изменяет.
Жанночка тут же заерзала на стуле, крутя головой. Вика выразительно вздохнула.
Со словами: «Действительно, это Фриза» Бессмертнова подхватила со спинки стула сумочку и стремительно встала.
– Куда вы? – неучтиво одернула ее Вика.
– Она мне надоела. Суну ей в рожу эти твои фотки и пригрожу, что заявлю в полицию за преследование.
– Смело, – констатировала Виктория. – Но сядьте. Я сказала, сядьте.
Бизнес-леди перегнулась через столик и злобно процедила: «Отвянь».
– Жанна Альбертовна, – с расстановкой проговорила Вика, наблюдая, как та спешно собирает со стола снимки и запихивает в узкий ротик лайкового ридикюля, – если бы госпоже Фризоргер хотелось с вами пообщаться, она давно бы сделала это. Судя по внешнему виду, робостью дама не страдает. Или я ошибаюсь?
– Мне плевать, чем она страдает. И плевать, хочет она говорить со мной или нет. Главное, что я хочу.
И Викина подопечная, сжав губы в нитку и угрожающе сощурившись, устремилась сквозь зал, лавируя между столами. Виктория заторопилась следом, просчитывая на ходу варианты событий.
Возможно, приметив издалека стерву, разбившую семью, Фризоргер моментально слиняет, но в такой исход верилось мало. Не похожа эта «крокодилица» на унылую рохлю, таскающуюся за обидчицей исключительно из видов мазохизма. Значит, у нее имеется конкретная цель, но какая? Возможно, банальный скандал. Или скандал с потасовкой. В этом случае Вика должна будет вмешаться, чтобы спасти нанимательницу от затрещин. Но вмешается Вика не сразу, пусть мадам получит свою часть дивидендов.
Всерьез заботил Викторию совсем иной расклад. Понаблюдав в течение двух дней за бывшей женой бывшего Жанночкиного любовника, Виктория сделала вывод, что эта особа – типичный истероид. А подобным личностям важны, как воздух, театральность, публика, надрыв в последнем акте. Ресторанный дворик торгового центра – как раз то, что доктор прописал. Но простая потасовка – это не круто. Не ярко, не громко и без резонанса. Раздобыть боевой пистолет при наличии денег проблемы не составляет. Хотя он и не нужен. С малой дистанции даже выстрел из травматики станет фатальным.
Значит, Вика должна быть готова в считанные секунды удалить подопечную с линии огня. Удалить любым способом. Даже если при этом Жанне Бессмертновой придется впечататься холеной рожей в пахнущий хлоркой и блещущий свежей влагой мраморный пол ресторанного дворика.
Если Вика успеет.
Но Вика не успевала.
Ирка Фризоргер, отложив каталог в сторону, не мигая следила за приближением ненавистной врагини и улыбалась. Ох, и нехорошая же это была улыбка.
Между тем, дурная Бессмертнова, не сбавляя скорости, неумолимо перла к цели. Было заметно, что запал у Жанночки поиссяк, и решительности поубавилось, но гонор подстегивал, не давая шанса здравому смыслу.
Виктория же столкнулась с препятствием. Моложавые дед с бабкой и два звонкоголосых внука младшего школьного возраста внезапно дружно решили покинуть насиженный столик. Мальчишки шумно двигали стульями, жестикулировали, толкались и базарили на тему, пойдут ли они все-таки смотреть мультик в 3D-кинотеатр или же дедуля с бабулей решили, что отвертелись пиццей и мороженным.
Хуже всего было, что гомонящее семейство визуально закрыло от нее подопечную. Распихивая стулья, Вика кинулась в обход. Когда она, наконец, смогла увидеть и оценить ситуацию, поняла, что катастрофически опоздала.
Ирка Фризоргер больше не сидела за столиком. Она за ним стояла, ровно, очень ровно, храня на лице все ту же загадочную улыбку. Правую руку она сунула вглубь модной лоскутной торбы, висящей на плече и сдвинутой к животу. Было видно, как рука внутри торбы совершает некие движения.
Жанночка, между тем, преодолевала последние метры.
«Пипец тебе, Бессмертнова, не будешь больше по чужим мужикам шариться», – злобно подумала Вика.
Намерения Фризоргер были очевидны. А Викторию от места зреющей расправы отделял ряд вплотную сдвинутых столов, заваленных скомканными салфетками, коробками из-под биг-маков и стаканчиками с недопитой колой. Видимо, только что тут оттусовалась компания студенческой молодежи, решившая отметить сдачу тяжелого хвоста.
Вика, конечно, может сигануть на этот подиум, чтобы лягушачьим прыжком упасть на подопечную сзади и опрокинуть ту на пол. Только вряд ли на все это будет время. Фризоргер, вспугнутая движением на периферии, тут же дернется и в Жанночку пальнет, и, будьте спокойны, не промажет. Вдобавок непонятно, выдержит ли столешница Викин вес. Вика хоть и не корова, но пластик хрупок и вряд ли рассчитан на такого рода динамические нагрузки.
Делать, однако, что-то надо, причем срочно. Бессмертнова, воинственно подбоченившись и выставив вперед ногу, уже заняла позицию за спинками стульев, растопырившихся на подступах к столу, с противоположной стороны которого ее поджидало злорадно лыбящееся воплощение возмездия. Похоже, Жанна Альбертовна собиралась «воплощению» что-то сказать, что-то едкое и оскорбительное. Но передумала. Вместо этого полезла в свой ридикюль.
