Убийство на Потомаке - Трумэн Маргарет Мэри (лучшие книги TXT) 📗
«Так, значит, Сеймур расставил сеть», — подумал Чип. Он не в состоянии что-либо сделать, как не смог отец переубедить Сюзен не выбирать карьеру актрисы. Ему стало грустно. Вызывающее по отношению к отцу поведение Сюзен создавало в доме напряженную атмосферу.
— Пока, — попрощался Чип, — Сунь и я уезжаем.
— Джинни и Митч в баре «Булфелеро», — вступила в разговор Терри. — Я обещала там встретиться с ними.
— Не сегодня, милая. — Чип прижал ее к себе и поцеловал. — В другое время, крошка.
Чип и Сунь имели комнаты в особняке Тирни, занимавшем площадь в три акра на Потомак Палисадс. Апартаменты Чипа находились в крыле дома, в задней его части. Беньчонг жил в комнатах над гаражом, вмещавшем шесть машин. Помещение специально для него было переоборудовано.
Сюзен обитала в невзрачной квартирке на Четвертой улице рядом с эстакадой 1-395. Днем она работала помощницей антрепренера, который занимался организацией представлений с использованием магии и записью звуковых писем и поставлял стриптизерш для частных вечеров.
— Ты готов? — спросила Сюзен Флетчера, когда все разошлись.
— Придется изменить наши планы, — ответил он, стоя к ней спиной. — Женщина-демон должна приехать, чтобы обсудить бюджет.
— И когда ты узнал об этом? — спросила она.
— Сегодня утром.
— Но ведь ты сказал, что мы пойдем в кафе после репетиции.
— Да, помню. — Он обернулся. — Поезжай домой.
— А как насчет того разговора о Нью-Йорке?
— Завтра мы все обсудим, завтра. Я не могу отвязаться от Юрис. Ты прекрасно знаешь это и все понимаешь.
— Нет. Эта драконша — папочкина подружка. Ты же не можешь обидеть Полин Юрис, так, Сеймур?
— Прекрати, Сюзен. Тебе известно, что я ее не терплю, как и ты.
— Но я не стараюсь это скрывать. Мисс Юрис в курсе, что я о ней думаю. А как ты к ней относишься, она знает?
— Это не имеет значения. Послушай, извини, что наше свидание расстроилось. Завтра после репетиции мы все восполним, хорошо? Вот и договорились. — Он поцеловал ее в щеку.
Сюзен резко повернулась на каблуках и демонстративно вышла из зала, оставив режиссера, этого неудавшегося трагика, одиноко стоящим в неприятно режущем свете единственной лампы: неровности пола заставляли его тень терять четкость очертаний, делая ее ломкой.
5
Тем же вечером, позднее
— Ну как все прошло? — поинтересовался Мак, когда Анабела вернулась. — Они официально утвердили тебя членом совета?
Пока Анабела была на своем первом заседании совета в Национальном музее строительства, Мак проводил вечер, читая резюме, составленные его студентами. Голубой датский дог Руфус умудрился втиснуть свое большое тело между ножками стола, где и пролежал целый вечер, вынуждая хозяина ставить на него ноги. Услышав звук поворачивающегося в замке ключа, пес вскочил так быстро, что едва не вывалил Мака из кресла.
— Было интересно, — ответила Анабела, сбрасывая туфли. И весело потрепав пса за большие уши, добавила: — Все расскажу, только переоденусь.
Она появилась из спальни в его любимом, слегка потертом голубом махровом халате, накинутом на короткую ночную рубашку.
— Налей мне что-нибудь выпить, — попросила Анабела, устраиваясь с ногами на диване.
Смит налил ей немного коньяка и, захватив со стола свой почти пустой бокал, присоединился к жене. Они сдвинули бокалы.
— За нового члена совета, — проговорил Мак и поцеловал Анабелу.
— Спасибо, — сказала она и облизнула губы.
— Эта благодарность за поцелуй или коньяк? — шутливо осведомился он.
— И то и другое высшего качества — от них стало тепло и приятно. А у Венделя дело поставлено хорошо. Он ведет свой корабль спокойно и уверенно.
— Другого я и не ожидал. О чем в основном шла речь?
Анабела откинула голову и, подумав, ответила:
— О деньгах, откуда их взять. Мне кажется, каждый раз этот вопрос основной в повестке дня. Они стремятся получить дополнительные средства из федерального бюджета.
— Они? Тебе пора начать говорить «мы».
— Думаю, ты прав. Мы как раз и говорили целый вечер о том, откуда можно привлечь средства. У Сэма Танклофа есть неплохие идеи на этот счет. По крайней мере, я так считаю. Даже Честер предложил организовать выставку, посвященную архитектуре Нового Орлеана. Я принесла копию его сообщения. Тебе, может быть, захочется его почитать. — Честер занимал оплачиваемую должность директора музея.
— Я просмотрю.
— Честер такой маленький человечек, весь словно сжатая пружина. — Анабела рассмеялась. — Когда он родился, наверное, были в недостатке гены индивидуальности. А какая сильная взаимная неприязнь у Венделя и Честера.
— Да что-то не похоже, чтобы атмосфера была слишком благостной, — заметил Смит. — Почему Тирни мирится с теми, кто ему не нравится?
— Насколько я успела понять, Честер выполняет колоссальную работу. А Вендель здравомыслящий бизнесмен, который способен оценить хорошо зарекомендовавшего себя исполнителя. И здесь личные симпатии или антипатии в счет не идут.
— Неужели за весь вечер Тирни не упомянул общество «Алый грех»? — спросил Смит, допивая свой бокал.
— Но ведь это было заседание совета музея, — удивилась Анабела. — К чему Венделю говорить о «Три С»?
— Да потому что это его навязчивая идея. И Монти Джемисона тоже. Я сегодня утром завтракал с Монти. Так он опять вернулся к своей излюбленной теме: все объяснял мне, почему нам с тобой следует вступить в это общество. Я сказал ему, что мне за время адвокатской работы столько приходилось видеть, что этого мне хватит до конца жизни. Но его разубедить невозможно. Он весь в волнении по поводу предстоящей театральной постановки дела об убийстве Бартона Ки. Монти уверяет, что это будет лучший из всех поставленных ими спектаклей. На благотворительный бал продано уже шестьсот билетов или около того. Надеюсь, с погодой им повезет. Мне кажется, неразумно устраивать спектакли под открытым небом.
Анабела поменяла позу, с тем чтобы лучше видеть мужа. Почему он так критически относится к увлечению Венделя и Монти и к этому обществу? Она задала мужу этот вопрос.
— Потому что все это ребячество, детская забава.
— В твоем понимании этого слова.
— Мое понимание не такое уж неверное. Взрослые мужчины и женщины занимаются…
— Да, взрослые мужчины и женщины стараются добыть деньги, чтобы потом использовать их в благотворительных целях, что же в этом плохого? — по-своему продолжила мысль мужа Анабела.
— Существуют другие способы сбора средств. — Мак заметил в своем голосе резкие нотки.
— Думаю, что ты просто ему завидуешь.
— Я завидую? — Он резко встал и нервным движением налил себе еще коньяка. — Интересно, чему же?
— Может быть, я неправильно выразилась. Честно говоря, было бы интересно вступить в этот клуб Венделя. Они ведь занимаются делами, давно ставшими историей. Тебе же нравится история.
— Верно. Открытие новых континентов и как результат — покорение коренного населения, великие войны и знаменитые сражения. Меня интересует также, о чем беседовали Сталин и Черчилль, что говорил Сталин своей жене. Вот такая история меня привлекает. Заурядные преступления из прошлого мне не интересны.
— А мне они кажутся занимательными, если отстоят от нас по времени достаточно далеко. Не говоря уже о человеческих трагедиях. А ты знаешь, что не так давно в здании Национального музея строительства было совершено убийство?
— Угу. Ревнивый любовник столкнул молодую женщину с балкона. Я прав?
— Конечно, но разве эта история не пробудила в тебе интерес?
— Только потому, что она случилась в Национальном музее? Нет, знаешь, кроме того, что событие совсем недавней истории. Прошло всего лишь несколько лет. Можно сказать, все произошло почти вчера.
— Жаль, — коротко заметила Анабела, затем поднялась и вышла из комнаты.
Смит двинулся вслед за ней, но остановился. Должен ли он продолжать обсуждать этот вопрос о «Три С»? Глупый спор, по меньшей мере. Им редко приходилось спорить друг с другом, и уж, конечно, они никогда не ссорились. Хотя им и случалось обсуждать серьезные вопросы, но они оба были адвокаты, подготовленные теоретически и практически. В повседневной жизни их отношения отличались спокойствием и рассудительностью и были образцовыми с его стороны, как он считал. Им всегда рассматривались обе точки зрения, и, если необходимо, он уступал. Мак последовал за женой в спальню.
