Золотое рандеву - Маклин Алистер (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
Как корабль, не ходивший по определенному маршруту, имевший лишь весьма немногочисленные пассажирские каюты и вместительные, редко пустовавшие трюмы, теплоход «Кампари» следовало отнести к классу трамповых судов. Таким он и числился в реестрах «Голубой почты» и в рекламных проспектах. Но, как указывали эти же проспекты с должной сдержанностью, единственно уместной в отношении высокопоставленной клиентуры, для которой они собственно и издавались, теплоход «Кампари» был не обычным трамповым кораблем. На самом деле, он ни в каком смысле не был обычным кораблем. Это был, говоря скромными, незатейливыми и далекими от претенциозности словами рекламного проспекта, «среднего размера грузопассажирский теплоход, предлагающий самые роскошные каюты и лучшую кухню из всех кораблей, ныне плавающих по морям».
Сущий пустяк мешал большим пароходным компаниям, с «Кунард» во главе, предъявить «Голубой почте» иск за это абсурдное заявление — за абсолютное его несоответствие истине.
Выдумал все это президент «Голубой почты», лорд Декстер, в силу позорного эгоизма державший свои мозги при себе и не передавший своему сыну, нашему четвертому помощнику, и малой толики. Все конкуренты, алчным стадом бросившиеся примазываться к великому изобретению, признавали, что это — озарение гения. Лорд Декстер не спорил.
Началось все достаточно прозаично, еще в пятидесятые годы, на другом корабле «Голубой почты» — пароходе «Бренди». По некой странной причуде, объяснимой разве что с помощью психоанализа, лорд Декстер, сам отъявленный трезвенник, именовал свои корабли названиями различных вин и прочих спиртных напитков. «Бренди» был одним из двух кораблей «Голубой почты» на регулярной линии между Нью-Йорком и Британской Вест-Индией. Лорд Декстер, наблюдая роскошные пассажирские лайнеры, курсировавшие между Нью-Йорком и островами Карибского моря, и не найдя особой причины оставаться в стороне от этого прибыльного, сулящего доллары рынка, оборудовал на «Бренди» несколько кают и поместил рекламу в отдельных избранных американских газетах и журналах, прозрачно намекнув, что он заинтересован лишь в сливках общества. В числе достоинств своего корабля привел полное отсутствие на его борту оркестров, танцев, концертов, костюмированных балов, плавательных бассейнов, лотерей, игр на палубе и званых вечеров. Только гений мог догадаться обернуть достоинством отсутствие стандартного набора увеселений, которого так или иначе не имел «Бренди». В качестве компенсации предлагалась только романтика трампового корабля, плывущего в никому не известном направлении. Это, кстати, не значило, что у корабля не было определенного маршрута, просто капитан держал у себя в голове названия портов захода и оглашал то или иное название только перед тем, как бросить якорь. Второй приманкой был телеграфный салон, который поддерживал непрерывную связь с биржами Нью-Йорка, Лондона и Парижа.
Успех поначалу был фантастический. Говоря биржевым языком, акции шли нарасхват. Лорду Декстеру это не понравилось. К нему на корабль попадало слишком много не принадлежащих к сливкам общества, а только пробивающих себе дорогу в их ряды с низких ступеней лестницы, сколачивающих свой первый миллион честолюбцев. Настоящим сливкам такое соседство было не по нутру. Лорд удвоил цены. Потом утроил их и сделал приятное открытие, что в мире существует множество людей, готовых отдать практически все за то, чтобы быть исключительными и из ряда вон выходящими, да так, чтобы все знали, что они такие исключительные и из ряда вон выходящие. Лорд Декстер распорядился приостановить постройку своего нового корабля «Кампари» и велел спроектировать и оборудовать на нем дюжину кают, затмивших роскошью все, существовавшие до тех пор. Затем послал готовый корабль в Нью-Йорк в полной уверенности, что тот скоро окупит перерасход четверти миллиона фунтов при его создании. Как обычно, расчеты оправдались.
Нашлись, конечно, подражатели, но с таким же успехом можно было воспроизвести Букингемский дворец, Большой Каньон или алмаз «Кохинор». Конкуренты остались далеко позади. Лорд Декстер нашел свой рецепт и придерживался его неукоснительно: комфорт, удобство, спокойствие, отличный стол и приятное общество. Что касается комфорта, то неправдоподобную роскошь кают надо было видеть, чтобы поверить, что такое возможно. Удобство, по мнению большинства пассажиров мужского пола, нашло свое идеальное воплощение в непосредственном соседстве в помещении телеграфного салона биржевого телетайпа, печатающего последние биржевые сводки, и бара, обладающего, наверное, самым исчерпывающим запасом спиртного в мире. Спокойствие достигалось совершенной звукоизоляцией кают и машинного отделения, творческим подражанием королевской яхте в том смысле, что ни один приказ не отдавался в полный голос, а вся команда и стюарды неизменно были обуты в тапочки на губчатом резиновом ходу, а также отсутствием балов, оркестров, плясок и игр, расцениваемых пассажирами не столь высокого ранга необходимыми спутниками корабельной жизни. Отличный стол был заслугой двух коков, которые после длительных закулисных интриг соблазнились баснословными окладами и покинули: один — лучший отель Парижа, другой — посольство своей страны в Лондоне, чтобы теперь, ежедневно сменяя друг друга и соревнуясь, создавать шедевры кулинарного искусства, с завистью обсуждаемые во всем западном полушарии.
Другие судовладельцы, конечно, могли преуспеть в воспроизведении некоторых, а то и всех этих качеств, хотя почти наверняка не на том уровне. Но лорд Декстер был не обычным судовладельцем. Он был, как уже говорилось, гением и еще раз доказывал это своим умением заполучить к себе на корабль нужных людей.
«Кампари» не сделал ни одного рейса без того, чтобы в списке пассажиров не значилась особа, ранг которой мог быть от «видной» до «всемирно известной». Для особ резервировалась специальная каюта. Выдающиеся политические деятели, министры, ведущие звезды сцены и экрана, модные писатели и художники, если они выглядели пристойно и были знакомы с бритвой, а также второразрядные представители английской аристократии путешествовали в этой каюте по значительно сниженным расценкам. Особы же королевского ранга, экс-президенты, экс-премьеры, знать с титулом герцога и выше вообще ездили бесплатно.
Говорили, что, если всем пэрам Англии, состоящим в списке заявок на места на «Кампари», можно было бы одновременно предоставить каюты, палату лордов пришлось бы прикрыть. Вряд ли следует добавлять, что в бесплатном гостеприимстве лорда Декстера не было ни капли филантропии. Соответственным образом повышалась цена на остальные одиннадцать кают, достаточно обеспеченные обитатели которых были готовы отдать все что угодно за возможность путешествовать в обществе столь благородных персон.
Через несколько лет плавания наш контингент состоял в основном из завсегдатаев. Некоторые катались по три раза в год — достаточно веское подтверждение величины их банковских счетов. К этому времени попасть в списки пассажиров «Кампари» стало труднее, нежели в самый закрытый клуб в мире. Не называя вещи своими именами, лорд Декстер сумел собрать в кучу самых отъявленных снобов из финансового и политического мира и успешно цедил золото из этой шайки.
Я приладил салфетку и оглядел собравшихся за белоснежным столом. В пышной столовой на сизо-серых бархатных креслах живьем сидело не менее пятисот миллионов долларов. Даже, пожалуй, ближе к тысяче. Один старик Бересфорд стоил около трети миллиарда.
Джулиус Бересфорд, президент и держатель контрольного пакета акций «Харт-Маккормик Майнинг», сидел там же, где и обычно во время многочисленных его прежних рейсов, справа от стола капитана, на самом почетном месте, которое он занял не в силу своих миллионов, а по личному капитанскому настоянию. В каждом правиле есть исключения, и Джулиус Бересфорд был исключением из возведенной в правило антипатии капитана Буллена к своим пассажирам. Высокий, худой, спокойный человек с густыми черными бровями, подковой седеющих волос, оттеняющих загорелую лысину, и живыми карими глазами на продубленном солнцем морщинистом лице, Бересфорд был заинтересован лишь в спокойствии, комфорте и кухне. Компания великих мира сего была ему совершенно до лампочки. Этот-то факт особенно и импонировал капитану Буллену, полностью разделявшему это чувство. Бересфорд поймал мой взгляд.
