Настоящие мужики детей не бросают - Романов Владислав Иванович (читать книги .TXT) 📗
…Сан Саныч приехал в детский сад без четверти пять. Пока ехал в промерзшем автобусе, не мог продохнуть от жары, точно пожар разгорался в груди: такой неимоверно жаркий свитер из верблюжьей шерсти подсунул ему армейский дружок. Даже лоб испариной покрылся. Он вышел из автобуса, расстегнул пальто, стащил с головы шапочку, чтобы немного остудиться. Сам не помнил, как добрел до сада, поднялся на крыльцо, вошел внутрь.
Из группы Полины Антоновны двоих уже забирали, и Смирнов, робея, вручил им групповые снимки. Те, рассмотрев их, заохали, полезли за деньгами, но Сан Саныч родителей остановил.
— Это мой подарок! Я сына снимал и решил уж всех заодно, — заулыбался Смирнов.
Он прошел в комнату воспитателей, где сидела Полина Антоновна, глядя телевизионные новости.
— Как и было обещано, вот ваши веселые воспитанники, двоим я их фото отдал, а остальным вы уж сами раздавайте! — Он протянул ей пакет с фотографиями.
Та вытащила несколько штук, взглянула и заулыбалась. Снимки получились отменные. Дети, схваченные в движении, на пике радости, выглядели столь привлекательно, что некоторых воспитательница узнавала с трудом — так преобразило их веселье.
— Да это же Леша Викулов! Ну и рожицу скорчил! Вот его мать обрадуется, она никогда его таким смеющимся не видела!
— Я бы больше напечатал, да бумага закончилась, а я так промерз за день, что не хотелось из дома вылезать, — он улыбнулся, развел руками.
— Снимки чудесные! Вы действительно достойны наград этого… ну, как его?..
— Биеннале.
— Вот-вот, биеннале! — восторженно проговорила она. — В вас есть талант, а в наше время это так важно! Кажется, простая же вещь: снять ребенка, чтобы он получился похожим на себя. Но, оказывается, это искусство! Один пришел, повеселил пару часов и все сделал так, что никто не заметил, а другой терзал и мучил весь день и ничего у него не получилось! — Детсадовская мама говорила уже больше для себя, рассматривая снимки и покачивая головой. — Но в том и состоит магия искусства…
— Полина Антоновна, можно я сам отведу Сашу Смирнова домой? — перебив ее, неожиданно попросил Сан Саныч.
Она посерьезнела, отложила в сторону снимки и долго смотрела на фотографа.
— Я знала, ради кого вы пришли, сразу разгадала, когда вы начали фотографировать. Это ваш сын?
Сан Саныч кивнул.
— Похож. — Воспитательница улыбнулась. — А она и есть та, которая вас бросила?
Смирнов шумно вздохнул, опустил голову.
— Вот уж не ожидала! Я ее видела несколько раз, мы даже как-то разговаривали о Саше, он очень живой и впечатлительный ребенок…
— Я тоже.
— Да, я вижу, — Полина Антоновна кокетливо улыбнулась и немного смутилась. — Признаюсь, что с мамой Саши не просто было общаться, она дистанцию держит. Сильный человек!.. А вы хотите примириться с супругой?
— Нет, я хотел бы сына повидать, пообщаться. Он еще не знает, что я это я…
— Я понимаю. — Она помолчала, неожиданно поднялась. — Что ж, пойду скажу Саше, чтоб он одевался, а дальше вы уж сами продолжите разговор.
Воспитательница вышла. Сан Саныч снова вытер испарину со лба: так нелегко ему дался разговор. А с Сашей и Александрой будет еще труднее. Он столько раз говорил с воображаемым сыном на самые разные темы: и о том, почему столько лет они не виделись, и о профессии фотографа — Смирнов открывал сыну и смысл великого изречения Гете «Остановись, мгновение, ты прекрасно» применительно к фотографии, — и о том, как они будут жить дальше. Теперь главное — встретиться и объясниться.
По телевизору передавали новости, на экране показывали рисунок человека, похожего на того больного, стоящего за оградой детского сада, в бобровой шапке и темно-синем пальто. Тогда днем он случайно попал в объектив его «Никона». Сан Саныч приблизился к телевизору и усилил звук.
— Изображенный на этом фотороботе мужчина лет тридцати пяти, худощавого телосложения, с длинными волосами, последний раз был одет в темно-синее длинное пальто и в потертую бобровую шапку. Он подозревается в похищении и убийстве троих малолетних детей. Всех, кто что-нибудь знает о месте нахождения подозреваемого, просим позвонить по телефонам…
На экране появились телефоны, а Смирнов, глядя на рисунок убийцы и заметив одновременно свое отражение в большом зеркале, висевшем на стене, вдруг обнаружил и свое сходство с рисунком. Тот неизвестный в темно-синем пальто на фотографии лишь отдаленно походил на него, а этот фоторобот больше напоминал Сан Саныча.
Фотограф услышал приближающиеся шаги и закрыл собой экран телевизора, боясь напугать воспитательницу, но, к счастью, картинка на экране сменилась, и дикторша стала рассказывать о погоде, обещая пургу и морозы. Вошла Полина Антоновна.
— Саша ждет вас, — волнуясь, доложила она, держа руки у груди. — Вы только не спешите все сразу выкладывать, он мальчик живой, впечатлительный…
— Я понимаю.
Они вышли из детского сада, взявшись за руки. Саша обрадовался, узнав, что его отведет домой фотограф. А увидев много своих фотографий, сделанных Сан Санычем, мальчишка готов был броситься ему на шею.
— А трудно научиться фотографировать? — вежливо поинтересовался Саша.
— Непросто, но я тебя научу.
— Правда? — воскликнул он.
— Если ты захочешь!
— Конечно захочу!
— Значит, заметано! — Смирнов-отец подмигнул мальчику.
По дороге они зашли в супермаркет. Сан Саныч купил бутылку золотого шампанского, большую коробку конфет и шоколадку для Саши.
— А вы к нам в гости идете? — не выдержав, спросил малыш.
— Если ты меня пригласишь, я готов, — улыбнулся Сан Саныч.
— Я попрошу маму, чтобы она тебя пригласила. Можно?
— Конечно можно.
Малыш замолчал, а Смирнов никак не мог найти подходящую тему для продолжения разговора. Не учить же мальчишку на ходу понятию ракурса или точки съемки и не объявлять ему по дороге о своих отцовских чувствах. Обычно дети задают взрослым массу вопросов, а тут и Саша молчал. Если б он учился, можно было бы поговорить о том, что им задают на дом и кто из учителей ему нравится.
«Что же они в детском саду-то делают? — мучительно вспоминал Сан Саныч. — Неужели только носятся, орут и мутузят друг друга? Должны же их чему-то учить?!»
— А тебе нравится Полина Антоновна?
— Она хорошая, — сказал Саша.
«Воспитательницы бывают хорошие и плохие, это и дураку ясно», — ядовито усмехнулся про себя Сан Саныч.
— Ты знаешь, я хочу сказать тебе одну важную вещь, — наконец решившись, проговорил он. — Ты только не волнуйся, мы же с тобой мужчины, верно?
— Мы мужики! — поправил его Саша.
— Правильно, мужики! — воодушевился Смирнов. — А значит, умеем держать себя в руках!
— Мне Полина Антоновна сказала, что у вас тоже фамилия Смирнов и зовут вас Саша-Саша, как меня, это правда?
— Да, правда, — еле слышно выговорил фотограф.
— Но ведь если у людей одинаковые фамилии и имена, значит, они родственники? — подытожил Саша. — Разве совсем чужие люди могут иметь все одинаковое?
— Нет, совсем чужие не могут…
Сан Саныч так разволновался, что на мгновение даже остановился, дабы перевести дух.
— Мы уже пришли! — оглянувшись, радостно выкрикнул мальчик. — Вон мое окно на третьем этаже!
Он подбежал к своему подъезду, набрал код, щелкнул замок. Спустился лифт, они молча поднялись на третий этаж, остановились перед дверью квартиры и несколько секунд стояли, словно ждали, что хозяйка откроет сама.
— До звонка я еще не достаю, — тихим голосом напомнил Саша.
— Да, я как-то не подумал об этом, — усмехнулся Сан Саныч, дотронулся до кнопки звонка, но никаких звуков не услышал.
— Надо сильнее, у нас заедает, — подсказал мальчик, — а починить некому.
Смирнов нажал посильнее, и послышалось тихое мурлыканье. Он напрягся, попытался улыбнуться, но почувствовал, что губы не раздвигаются. Послышались шаги. Сан Санычу даже захотелось сбежать. Почему-то вспомнился гоголевский Подколесин из «Женитьбы», который, видимо, испытал точно такой же страх, если не выдержал и сбежал из-под венца.
