Черный Гиппократ - Петров Алексей Николаевич (читать книги регистрация TXT, FB2) 📗
Она пожала плечами:
— Об этом у меня еще не было времени подумать. А что делать в таких случаях? В милицию заявлять? А если меня примут там за сумасшедшую? Я не знаю…
— Хорошо, Рита! В таком случае выслушайте меня — уж коли мне доверились… — Во-первых, не говорите Фаине «нет». Иначе подпишете себе смертный приговор и вместо моих почек вырежут ваши. Во-вторых, обо всем можете рассказать Перевезенцеву, он в курсе некоторых… закулисных дел в вашем отделении. А в-третьих, в моей истории записан телефон, — если нужно, звоните мне в любое время суток… И спасибо вам за предупреждение!..
Нестерову все же не удалось избежать укола.
В кабинет заглянула старшая сестра:
— Рита?!
— Одну минуточку!..
Игла грозно сверкнула в воздухе…
Глава двадцать седьмая
Машина медленно ехала по Невскому проспекту. По времени еще был как бы день, но над городом уже сгустилась тьма. То и дело в воздухе кружили снежинки. Однако на асфальте сразу же таяли.
Под колесами шумно плескались лужи. Горели фонари и огни реклам — за последние годы рекламы сплошь облепили фасады зданий на проспекте. Пешеходы спешили убраться с сырых улиц…
Башкиров курил.
Пустовит обратился из салона:
— Слышь, Леонтьич!..
— Да…
— Ты помнишь ту телку? На Васильевском?..
— Какую? — у Башкирова было плохое настроение; ему хронически не хватало денег — и это при избытке соблазнов.
— Ложный вызов на днях…
— Да, да, припоминаю, — несколько оживился Башкиров. — А что?..
— Не «прокатить» ли нам ее? Молодая телка, здоровая…
Башкиров обернулся к Пустовиту:
— Пожалуй — идея! А найдем?
— Найдем, кивнул фельдшер. — Адресок у меня записан, зубик на нее наточен.
Башкиров покопался в памяти:
— Кажется, ее Анжелой зовут. Кто-то из тех юных бухаринков ее так называл…
— И у меня записано: Анжела. — А как зацепим? У подъезда ошиваться не стоит опять. Вычислят — загремим «под фанфары»!
— Я тут уже подумал над этим. Телефончик нужен. Но по горсправке узнаем — пара пустяков.
Башкиров засмеялся:
— Ты, Коля, сегодня прямо хищник!
Довольный Пустовит оскалился в улыбке.
Минут через пятнадцать у них уже был номер телефона.
Пустовит, инициатор идеи, командовал парадом:
— Давай на Васильевский, ребята!
Водитель газанул, включил мигалку, и «РАФ» птицей понесся по улицам.
Скоро были на месте. Медленно проехали возле дома, в котором жила Анжела, посмотрели на окна квартиры. В окнах горел свет…
Пустовит велел водителю.
— Возле телефона останови.
Башкиров спросил:
— А что ты ей скажешь? Придумал?
— Скажу что-нибудь, — усмехнулся Пустовит. — Послушаю сначала, что она мне скажет.
— Ну, ну! Не испорти только дело.
«Рафик» тормознул у таксофона. Пустовит вышел из машины. Набрав номер, долго ждал. Почему-то не снимали трубку.
Наконец послышался голос девушки — сонный голос:
— Алло!..
— Анжела? — любезно-вкрадчивым голосом спросил Пустовит и скривился: не очень-то ему нравилось любезничать с телками.
— Да, — удивленно отозвалась Анжела.
— Привет!.. — теперь голос Пустовита был грустным.
— А кто это? — не могла узнать девушка.
Пустовит не ответил. Он знал, что сейчас надо помолчать. Телка начнет гадать — она же такая простая. А ему останется выбрать себе подходящее имя, может, даже образ.
— Кто это звонит? — была заинтригована Анжела.
Но Пустовит упорно молчал.
Дыхание Анжелы в трубке стало громче. Видимо, девушка заволновалась:
— Артур… Это ты?
— Я… — Пустовит тоже задышал шумнее.
— Куда ты пропал, Артур? И голос какой-то…
Пустовит перебил ее:
— Через час на том же месте.
— На каком месте? — в голосе Анжелы послышалась радость.
— На нашем… — Пустовит уже был уверен, что попал в точку.
Рыбка заглотнула наживку:
— Это там — возле булочной? Но я же не успею, Артур! Это слишком далеко. И так неожиданно…
Но Пустовит здесь повесил трубку и забрался в салон «рафика». Закрыл дверцу, потер ладони:
— Все! Наша сучечка!.. Теперь, водила, за тобой дело. Покажешь высший пилотаж.
Водитель развернул машину, остановился несколько поодаль от дома Анжелы. Оглядел улицу:
— Прохожих многовато. Кабы позднее!..
Пустовит зашипел:
— Позднее ты ее из дома не вытянешь — малолетка. Папа с мамой не пустят!
Спустя пять минут Анжела выскочила из подъезда. Пальто на ней было не застегнуто, шарф свисал до земли; вязаная шапочка — сдвинута набок. Девушка побежала куда-то вдоль по улице.
«Рафик» медленно покатил за Анжелой.
Башкиров покосился на Пустовита, любопытствовал:
— Ты ее на мед пригласил, что ли? Чего она несется, как угорелая?
— Свидание назначил, — фельдшер. — Какого-то Артура она любит сильно! Ишь несется! Икорки так и мелькают…
Водитель все озирался:
— Где ж ее срезать-то? Очень людно?
— Давай пока за ней, — обронил Башкиров.
Анжела добежала до остановки такси. Нырнула в салон к какому-то частнику — в вишневого цвета «тойоту».
— Смотри, не упусти! — предупредил Пустовит. — Эти на иномарках быстро катаются.
Водитель взглянул на фельдшера исподлобья:
— Наша будет, коза, отвечаю.
«Тойота» рванула вперед, но «скорая» не отставала. Вода из-под колес расплескивалась веером.
Маргарита и медведица-санитарка сидели в сестринской за столом. Самовар, только что выключенный из розетки, еще пошумливал. По радио передавали какой-то концерт. Маргарита прибавила звук, стала выкладывать на стол бутерброды из целлофанового пакета, выставила баночку с вареньем. Взглянула на часы.
— Варенье у меня непростое, Соня, — похвастала Маргарита. — Ты еще не пробовала такого.
Санитарка зевнула.
— Всякого пробовала уже. Чего только не пробовала…
В это время Нестеров прошел по коридору мимо их приоткрытой двери.
— Кому там не лежится! — перестала зевать санитарка. — Время позднее уже…
— А такого не пробовала!.. — Маргарита открыла баночку — Апельсиновое.
— Апельсиновое? — удивилась санитарка Соня. — Кажется, и правда, не пробовала.
— Запах-то какой! — улыбнулась Рита. — Аромат. Когда я его варила, на запах пол-общаги сбежалось. С ложками.
Нестеров подошел к двери гардероба, тихонько подергал за ручку. Было заперто, конечно… Он слышал, как Маргарита заговаривала зубы санитарке. Нестеров приподнял дверь за ручку, язычок замка щелкнул, — дверь открылась…
— Апельсиновое? — потянулась носом к баночке Соня.
Маргарита поворачивала в баночке ложечкой:
— Сложность в том, что сварить его надо, не нарушив долек. В этом и искусство.
— Как это? — Соня навалилась мощной грудью на стол, и тот жалобно скрипнул.
— А вот смотри, долька от дольки легко отделяется. Все сохранилось в целости…
Соня ухмыльнулась:
— Долька-целка, значит! Ну ты искусница!..
— Они как янтарные, смотри… — Рита все поворачивала в банке ложечку; лучи электрического света пронизывали дольки насквозь и играли янтарными искорками.
Санитарка Соня, будто завороженная, следила за этими искорками. И все вдыхала чудный запах.
…Нестеров потянулся в темноте к выключателю и задел рукой за швабру. Швабра со звонким веселым стуком упала на кафельный пол…
Соня вздрогнула:
— Да что там за леший не угомонится! — она сняла со стола свои внушительные телеса, намереваясь, видно, продефилировать к двери.
— Сиди, я посмотрю… — Рита сунула санитарке в руку ложку и легкой ласточкой выпорхнула в коридор.
Нестеров оглянулся, подмигнул ей и вошел в гардероб.
Рита вернулась в сестринскую:
— Все нормально. В умывальной сквозняк… Смотри, как свет в дольках играет! Красота!..
— Чиво смотреть! Есть нада! — и Соня подцепила ложкой верхнюю дольку.
…Владимир быстро переоделся, перекинул через руку плащ и тихонько выскользнул из гардероба; щелкнул выключателем, поставил на место дверь.
