Добрый убийца - Анисимов Андрей Юрьевич (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
— Господи, да есть у меня муж. Толку-то что? Мы вместе зарабатываем две тысячи. На них можно купить только три таких букетика, что стоит у тебя на тумбочке.
— А почему же ваш муж не работает? — Наде в голову не приходило, что работающий мужчина не в состоянии прокормить ребенка.
— Он работает. Научный сотрудник. И я вкалываю в школе. У него восемьсот «чистыми», а у меня тысяча двести. Я каждый день ломаю голову, чем его накормить. Какой уж тут ребенок.
Надя не знала, что сказать соседке в утешение. Легла и задумалась. Она помнила, что у отца тоже были проблемы с деньгами. Он три месяца не мог выплатить зарплату сотрудникам. Но папа пил. Может быть, и у этой молодой женщины муж — пьяница. И словно отвечая на ее мысли, соседка горестно добавила:
— Мужик не пьет, ни курит. Я хожу в одном костюмчике три года. А денег нет. А ребенок — очень дорогое удовольствие. Мы считали, прикидывали. Ничего не получается. Вот и не решилась.
В палату вошла нянечка и положила на тумбочку соседке небольшой пакет:
— Вам передачка.
Женщина приподнялась, слабо застонала и, придерживая низ живота рукой, взяла пакет, откуда достала бутылку кефира и пластиковую коробочку от маргарина «Рама». Открыла коробочку, вынула из нее куриную ножку и стала сосредоточенно есть.
Надя посмотрела на свой стаканчик от икры, быстро спрятала его в тумбочку и отвернулась. Ей стало стыдно. Через несколько минут она украдкой посмотрела на соседку. Та лежала с книжкой. Надя взглянула на обложку и прочла название «Уроки труда для умственно отсталых детей». Надя закрыла глаза и стала представлять себе, как выглядит муж этой красивой женщины, который получает восемьсот «чистыми». У нее ничего не получилось, и она уснула. Проснулась от того, что на нее смотрят. Дмитрий Николаевич стоял возле постели с журналом в руке.
— Анализы у тебя нормальные, можно идти домой. Внизу тебя ждут.
— Кто ждет? — спросила Надя и приподнялась на подушку.
— Много женщин. И муж среди них, — усмехнулся доктор и подошел к соседке:
— У вас, Овсеева, здоровье железное. Анализы — как будто операции и не было. До вечера отдохните, и если температуры не будет, отправляйтесь домой.
— Что я здесь до вечера буду торчать? Мне мужа надо кормить. Он в семь с работы приходит, — ответила Овсеева и снова уткнулась в книжку.
Надя спустилась вниз, получила свои вещи, переоделась и вышла в холл.
— Надька, ура! — бросились к ней сестры и Елена Николаевна. Надя обнялась с родными и огляделась. Подполковник стоял у дверей и улыбался. Он держал в руках огромный пакет. Надя подошла к мужу. Петр положил пакет на стул, обнял жену и прижал к себе.
— Как хорошо, что все уже позади, — сказал он, вынул из пакета огромную рыжую шубу, встряхнул ее и подал жене.
— Что это, Петя? — удивилась Ерожина.
— Это тебе, чтобы не мерзла, — ответил Петр Григорьевич и как ребенка впихнул Надю в мягкий пушистый мех.
У подъезда стояли три машины. «Мерседес» Кроткина с незнакомым водителем, «Волга» Аксенова с Петровичем за рулем и старенький жигуленок Михеева.
Надя вышла и не понимала, куда ей садиться. Машины Ерожина она не увидела.
— А где «Сааб»? — спросила Надя.
— Махнулся с Глебом не глядя, — улыбнулся Петр Григорьевич и распахнул дверцу «Жигулей». — Поедешь со мной или выберешь транспорт покомфортабельнее?
Надя засмеялась, уселась в «Жигули» и прижалась к мужу. Автоколонна медленно двинулась от больницы.
— Господи, какое счастье, что я на свободе, — сказала Надя и погладила мех на рукаве. — Эта шубка стоит кучу денег. В больнице со мной лежала женщина. Она сделала аборт, потому что им с мужем не на что кормить ребенка. Представляешь?
— Люди живут по-разному. В большом городе, как в лесу. Выживают те, кто посильнее.
Это не обязательно те, кто лучше… — философски заметил Ерожин.
— Ты разбогател?
— Я вернул твои деньги — разве ты не посмотрела, что положил Глеб на антресоли?
— Нет, а зачем?
— Хотя бы для того, чтобы не занимать у родителей на билет в Самару.
— Как ты догадался про Самару? Я не говорила…
— Увидел Шуркино письмо и вычислил.
Ты забыла? Муж у тебя сыщик.
— Я испугалась, что ты полетел в Самару драться с Алексеем.
— Что-то вроде этого я и подумал.
— Ты ее видел?
— Кого?
— Шуру.
— Ты ее тоже скоро увидишь, — усмехнулся Ерожин. — Тебе предстоит узнать много нового. Готовься к сюрпризам. Мы с тобой через несколько дней большой компанией едем в Самару.
— Ой как хорошо. А кто в компании?
— Я нашел Алешиного друга. Его с женой Глеб привезет в Москву, и мы вместе двинем на Волгу. Он привезет и Веру с дочкой. Те получат свою часть кадковского наследства и вернутся в Питер. А мы с Халитом, Дарьей и Алексеем поедем в Самару.
— Тебе Алеша понравился? — Надя ждала ответа, затаив дыхание.
— Я же тебе в больнице рассказал, что мы так обнимались, что перевернули машину.
— Я думала, ты просто дурачишься, чтобы меня развеселить.
— Нет. Я сказал правду, — заверил Ерожин и опустил руку в карман. Его мобильный телефон пропел свою мелодию.
— Петр, говорит Суворов.
— Слушаю, Витя.
— Ты не знаешь" что происходит с Таней Назаровой?
— Нет. А что случилось?
— Она появилась на работе сразу после приезда из Москвы, написала заявление об уходе и отправилась в Питер к родителям.
Я думал, ты в курсе, почему она так поступила. Гриша очень расстроен. Таня сказала ему, что больше не вернется, и отказалась выходить за него замуж.
— Нет, Витя. Мы с ней об этом не говорили..
— Ну тогда извини.
Ерожин убрал телефон в карман и несколько минут рулил молча.
— Что-нибудь случилось? — с тревогой спросила жена.
— Нет, милая', все в порядке.
Надя заметила, что они свернули на Фрунзенскую набережную, но поворот к дому Аксенова проехали.
— Петя, ты за разговором проскочил. Нам же направо.
— Не волнуйся, я все вижу. — Ерожин свернул в следующий переулок и остановился у дома, как две капли воды похожего на аксеновский. С удовлетворением оглядев грузовик с надписью «Доставка мебели», он вышел и открыл жене дверцу.
— Петя, мы куда? — заволновалась Надя.
Она не понимала, зачем ее сюда привезли.
— Домой, Наденька, — мы теперь тут живем.
Надя замолчала и, удивленно поглядывая вокруг, пошла за мужем. «Волга» и «Мерседес» подкатили следом, и вся компания двинулась к подъезду. Лифт остановился на пятом этаже. Петр достал из кармана ключи, но дверь в квартиру оказалась открытой.
— Что вы, диван не можете в угол нормально загнать? — услышала Надя баритон Кроткина.
— Шкаф задвиньте до стены. Так, теперь вправо, — это уже звучал бас Грыжина.
— На себя прими, потом вправо и чуть назад. — Надя остановилась у порога. Третий голос был до боли знаком.
Надя вошла и увидела Алексея. Ростоцкий без рубашки и босиком орудовал с рабочими.
— Алеша, — прошептала Надя. — Как я рада, что ты тут. Видишь, я тебе все наврала, и ты не сможешь стать крестным отцом нашего ребеночка.
— Он бы и так не смог им стать, — сказал Ерожин и, обняв Алексея, подвел его к жене.
— Почему ты так говоришь, Петя?
— Потому что Алексей Гаврилович Ростоцкий и есть твой родной отец, — сказал Ерожин и достал из портмоне фотографию.
Надя поглядела на карточку и увидела на ней молодого Алексея и улыбающуюся Райхон.
— Вот почему ко мне приходила мама! Спасибо тебе, Петя.
— Семейный заказ я выполнил, и на те деньги, что ты мне заплатила за работу, купил нам новую квартирку. — Он хотел еще что-то добавить, но в его кармане снова зазвонил мобильный.
— Ерожин, ты меня слышишь?
— Слышу, Никита, — ответил Петр Григорьевич, без труда узнав голос полковника Боброва.
— Со мной только что связались из посольства Грузии. Полчаса назад Карло Вахтангович Ахалшвили покончил жизнь самоубийством.
— Значит, он так и не смог себе объяснить этого… — немного помолчав, ответил подполковник.
