Первый дон - Пьюзо Марио (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Чезаре молча встал перед ней. Увидев его, кричать Волчица перестала, зато подняла голову и, как могла далеко, плюнула в него. Не попала.
– Моя дорогая графиня, – заговорил Чезаре с обаятельной улыбкой. – Вы спасли бы себя и ваших людей, если б вняли голосу разума.
Она встретилась с ним взглядом, синие глаза ярко сверкнули. А потом прекрасное лицо перекосила гримаса ярости.
– Какаю пытку ты припас для женщины, трусливое отродье римской шлюхи?
Чезаре распахнул халат, взгромоздился на нее и с силой вогнал в нее свой конец, глубоко, до упора. Ждал ее криков, проклятий, но она молчала. В камере слышалось лишь перешептывание охранников.
Чезаре долбил и долбил ее, и неожиданно она начала двигаться, подстраиваясь под его ритм. Полные бедра ходили из стороны в сторону, живот поднимался ему навстречу, и Чезаре начал понимать, что доставляет ей удовольствие. Продолжал свое дело в полной уверенности, что наконец-то взял над ней верх. И когда кончил, щеки ее пылали, а волосы взмокли от пота.
– Тебе следовало бы поблагодарить меня, – пробурчал он, слезая с Катерины.
Волчица смотрела на него горящими глазами.
– Это все, что ты можешь мне дать?
Чезаре в ярости выскочил из камеры. Но две следующие ночи возвращался, чтобы продолжить укрощение строптивой. Результат оставался прежним. После всего, с пылающими щеками, потная, она спрашивала: «Это все, что ты можешь мне дать?»
Чезаре намеревался продолжать в том же духе, пока она не сдастся, но на четвертую ночь, через несколько минут после того, как он овладел Катериной, та скомандовала: «Развяжи меня, в эту игру играют двое».
Катерина лежала голая, спрятать где-либо кинжал не могла. У кровати стояли два крепких охранника. Чезаре понимал, что опасность ему не грозит. Сам снял цепи с ног, развязал руки. Она благодарно кивнула, и впервые ее глаза потеплели. Вновь он взгромоздился на нее. А она обхватила Чезаре руками и ногами, глубже и глубже загоняя в себя его член. Пробежалась языком по его губам, потом жадно впилась в них своими, и ее язык проскользнул ему чуть ли не в горло, отчего по телу Чезаре побежала сладострастная дрожь. Вскоре Катерина начала постанывать от наслаждения, еще больше заводя Чезаре. И, наконец, они кончили, вместе поднявшись на вершину блаженства.
На следующий день Катерина отказалась от еды, требуя, чтобы ей позволили помыться. В цепях ее привели к ванне, одна из служанок, уцелевших при взрыве, искупала ее, помыла волосы, но то был единственный раз, когда Катерине позволили встать с кровати.
В течение двух последующих недель Чезаре приходил в ее камеру и залезал на Катерину. По ходу развязывал ее, и она обвивала его руками и ногами. Но охранники по-прежнему стояли около кровати, потому что у Чезаре не было уверенности, что у Катерины не возникнет желания выцарапать ему глаза. Впрочем, и он, и Волчица их игнорировали.
В одну из ночей пылкие любовники заговорили друг с другом.
– Ты должна признать, что даже изнасилование может быть приятным, – поддел ее Чезаре.
Катерина рассмеялась, хитро взглянула на него.
– Ты веришь, что изнасиловал меня? Ты ошибаешься, римский ублюдок, сын Папы. Когда я стояла на крепостной стене и ты впервые попался мне на глаза, я дала себе слово или убить тебя, или изнасиловать. Если бы я взяла тебя в плен, то привязала бы точно так же, как ты – меня.
А потом оседлала бы. Но значения это не имеет. Результат тот же.
Катерина была блестящим стратегом. Выдав его желание за свое, она изменила баланс сил. Безоружная, легко и непринужденно выбила оружие из его рук. Ибо теперь Чезаре уже не чувствовал себя победителем.
В тот день, когда они выступали в Рим, Катерина спросила Чезаре: «Ты поведешь меня по улицам города в тяжелых цепях, как плененную королеву, чтобы твои горожане могли смеяться и оскорблять меня, как это делалось в Древнем Риме?»
Чезаре рассмеялся. Катерина в этот день выглядела особенно прекрасной, учитывая, что после взятия Форли ее держали в подземелье.
– Мне эта мысль не приходила в голову, но…
– Я знаю, ты сожжешь меня на костре за попытку покушения на жизнь Папы. Не с теми людьми я послала свой «подарок».
– На жизнь Папы покушаются часто, – ответил Чезаре. – Он редко мстит, особенно если попытка проваливается. Но если он собирается повесить тебя или сжечь на костре, я ему скажу, что ты несешь наказание с того самого дня, как попала в плен.
– И он тебе поверит?
– Он считает, что изнасилование более суровое наказание, чем смерть, потому что калечит душу, а он любит женщин, как я никогда любить не смогу.
Катерина сухо улыбнулась.
– Но надо верить в душу, чтобы считать, что ее можно покалечить.
– Так Папа и верит, – на полном серьезе ответил Чезаре. – И поскольку ты все-таки Сфорца, я приказал, чтобы тебя держали в Бельведере. Без цепей. Замок принадлежит мне. Там чудесный сад, прекрасный вид на город.
Тебя будут принимать как почетную гостью… и, разумеется, держать под неусыпным наблюдением.
Глава 21
Чезаре въехал в Рим героем-победителем. Такое удивительное шествие жители Рима увидели впервые. Все солдаты Чезаре, и легкие кавалеристы, и швейцарские копьеносцы были одеты в черное. Даже обозные повозки задрапировали черной тканью. И Чезаре, в черной броне, возглавлял колонну в сопровождении четырех кардиналов, чьи красные и лиловые одежды создавали разительный контраст. Даже красный атакующий бык Борджа на этот раз реял не на белом, а на черном полотнище. Верхом на великолепном черном жеребце Чезаре смотрелся принцем крови.
Сквозь толпы горожан длинная колонна медленно продвигалась к Ватикану. Там Чезаре приветствовал отца на испанском, когда преклонил колено, чтобы поцеловать папский перстень, и передал ему ключи от покоренных замков и городов.
Александр, сияя от гордости, поднял Чезаре, тепло обнял на глазах ликующей толпы.
По окончании церемонии Чезаре оставил отца и прямиком направился в свои ватиканские покои.
За время своего отсутствия в Риме Чезаре разительно переменился. Улыбки французов, которые полагали его дураком, неудачная попытка очаровать Розетту, воспоминания о сестре, омрачавшие найденное было семейное счастье, привели к тому, что он дал зарок скрывать истинные чувства. И с тех пор его лицо редко освещала улыбка, а в глазах не мелькало и намека на бушующую в нем ярость.
Увы, лицо не давало Чезаре покоя. Он вновь подхватил «французскую оспу», и на этот раз гнойники выскочили на щеках, носу и лбе, оставив круглые шрамы. На поле боя их никто не замечал, но вот в городе, на торжественных приемах, за праздничным столом или даже в постели куртизанок они очень нервировали. В свои двадцать пять лет Чезаре Борджа привык к тому, что все восхищались его красотой, и тут такой удар! В своих покоях он завесил все зеркала черной материей и строго наказал слугам не прикасаться к ним.
Ночные кошмары вернулись, страшась их, он спал днем и работал по ночам. И вновь многие часы скакал в темноте по окрестностям Рима.
Ему не терпелось вновь увидеть Лукрецию. Слишком долго длилась разлука. Побеждая, он всегда видел перед собой ее лик.
Почти два года прошло с тех пор, когда они в последний раз были вместе, и ему оставалось только гадать, как она изменилась. Поразит ли по-прежнему в самое сердце, несмотря на то, что он женился на Лотти, а она давно замужем за Альфонсо? В глубине души Чезаре надеялся, что Лукреции наскучил муж, особенно теперь, когда Папа нашел себе других союзников и Альфонсо превратился в угрозу семье Борджа.
Разные мысли роились в его голове, пока он ждал у дверей покоев Лукреции. На поле боя, в повседневной жизни он никого и ничего не боялся, а тут его мучила тревога. Что подумает о нем сестра? Будет ли меньше любить?
Увидев Чезаре, Лукреция бросилась к нему, обхватила шею руками, лицом прижалась к груди.
