Служебный роман, или Как я влюбилась в начальника - Шилова Юлия Витальевна (мир бесплатных книг txt) 📗
А затем на часах пробило двенадцать, и эти двое принялись поздравлять друг друга с Новым годом! Татьяна открыла мешок с подарками и, достав от туда плюшевого медведя, державшего точно такое же плюшевое сердце, прижала его к себе. А затем Мороз подошел к ней ближе, погладил волосы и обнял ее вместе с медведем. Ей было тепло, хорошо и уютно. Где-то там, далеко, в старом году, осталась боль, обида, слезы и терзания, что не смогла удержать того, кто отдал ее на растерзание одиночеству.
– Я еще никогда не была близка с Дедом Морозом. – Татьяна сняла с Мороза шапку, очки с красным носом и стянула бороду. – Но мне почему-то кажется, что ты и есть тот мужчина, который сможет сделать меня счастливой.
Перед Татьяной стоял вполне симпатичный и интересный мужчина.
– Меня зовут Виктор. Год назад меня оставила жена. Ушла к моему лучшему другу. О том, что она уходит, она сказала мне ровно 31 декабря и улетела вместе с ним на курорт, решив начать новую жизнь в новом году с новым мужчиной.
– Поэтому в этот Новый год ты решил стать Дедом Морозом?
– Я не хотел вспоминать то, что было. Я хотел доставлять другим праздник.
А затем его губы коснулись ее теплых губ. Татьяна испугалась, что это сон, что сейчас она проснется и все закончится. Но сон продолжал жить. Она закрыла глаза и отдалась его поцелуям. Этой новогодней ночью они дарили друг другу минуты любви и отдаваясь охватившей их страсти, старались продлить сказочное видение. В их поцелуях был привкус сладкого шампанского, который пленил их обоих. Это ночью она почувствовала себя ЖЕНЩИНОЙ. Желанной, любимой и абсолютно счастливой.
Эта новогодняя сказка не закончилась и по сей день. Только теперь героев этой истории уже не двое, а трое. К следующему Новому году Татьяна подарила Виктору сына. А еще через год у них родилась дочь. Они справляют этот праздник на той же даче, наряжают во дворе елку и в качестве реквизита достают костюм Деда Мороза. Дети еще слишком маленькие, и они рано ложатся спать. Виктор надевает костюм, встает напротив любимой супруги и поднимает бокал шампанского.
– А если бы у меня тогда машина не заглохла, как бы я жила? – недоумевает Татьяна и смотрит на своего любимого Мороза испуганным взглядом.
– Просто нужно никогда не переставать верить в чудо, и оно обязательно произойдет.
10. ЮЛИЯ, ТЯЖЕЛО ЛИ БЫЛО ПОКОРЯТЬ СТОЛИЦУ?
ВИКТОРИЯ. ТАГАНРОГ.
Вика, сказать честно, тяжело. Даже очень тяжело. Я всегда любила Москву, потому что этот город с самого раннего детства вселял в меня веру и надежду на будущее. Я твердо верила в то, что СИЛЬНЫЕ РОЖДАЮТСЯ В ПРОВИНЦИИ, А УМИРАЮТ В СТОЛИЦЕ. Яркие огни большого города всегда влекут к себе молодых, заманивают их различными перспективами, и провинциалы слетаются в Москву, как мотыльки на яркий свет.
Москва далась мне чересчур сложно, намного сложнее, чем можно себе представить. Когда-то я села в плацкартный вагон поезда Владивосток– Москва и в гордом одиночестве поехала покорять Москву. За шесть суток, проведенных в поезде, я смотрела на своих все новых и новых попутчиков, выходящих на различных станциях, и чувствовала панический страх… «Детка, да и на кой сдалась тебе эта Москва?» – спрашивали меня недоумевающие пассажиры и еще больше удивлялись тому, когда узнавали о том, что в Москве у меня нет ни родственников, ни друзей, ни даже знакомых. Я была у себя одна, а еще у меня была огромная вера в себя и собственное провидение. Как и множество амбициозных провинциалок, я верила в то, что я не такая, как все, что я ОСОБЕННАЯ и что я смогу удивить Москву.
Говорят, где родился, там и сгодился, но я твердо верила в то, что это не про меня. Что я могла предложить своему маленькому шахтерскому провинциальному городку? Мне было в нем очень тесно и душно. Мне казалось, что он такой маленький, а у меня так много эмоций, идей, сил и желания свернуть горы. Только вот гор в моем городе совсем не было, а это значит, что переворачивать мне было нечего. Не нужна была я своему городу и поэтому всегда мечтала из него вырваться. Я никогда не могла примириться с тихим и неспешным течением жизни моего городка. Остаться в нем навсегда означало обмануть саму себя, а себя обмануть невозможно. В этом городе у меня был любимый человек, который хотел, чтобы я стала учителем биологии, как его мама. После окончания института она бы всегда устроила меня работать в свою школу, не чужие все-таки. Все было спланировано заранее, без моего согласия. Для моего молодого человека оно совсем не требовалось. Я закрывала глаза и представляла свою провинциальную жизнь, которую мог предложить мне мой избранник: вот я учитель биологии, работаю в школе. Вот рожаю ребенка и занимаюсь его воспитанием. Вот муж начинает задерживаться на работе, выпивать и не приходить ночевать. Я плачу, не сплю ночами, слушаю свекровь, что удел женщины поддерживать домашний очаг и молчать, что мужчины ценят в женщинах врожденную скромность и покорность. Я начинаю много есть, нервничать, полнеть и ненавидеть себя и свою жизнь, потому что мои желания никогда не отличались скромностью и я никогда не была покорной. Я задыхаюсь от пыли, обиды и безнадежности. А по ночам я утыкаюсь в заплаканную подушку и думаю о том, что моя мама всегда говорила мне о том, что у меня есть крылья и что если я сильно постараюсь, то смогу взлететь и достать звезду с неба. И я понимала, что если сейчас я свяжу с этим человеком свою жизнь, то как бы я ни стремилась вверх, он будет всегда тащить меня вниз и на корню уничтожать мое желание получить от жизни намного больше того, что она могла мне предложить.
Прокручивая в голове все придуманные события, я пришла к мысли, что не хочу жить по чужому сценарию, а хочу написать сама сценарий своей собственной жизни. Я представляла многолюдные и шумные улицы, множество спешащих мужчин и женщин и верила, что я смогу стать одной из них. Конечно, когда я сообщила своей маме, что еду покорять столицу, она схватилась за голову и расплакалась, ведь мне было только семнадцать лет. Образумить меня пыталась не только мама, но и мои многочисленные родственники. Я знала, что в Москве выживают только сильнейшие, но я также знала, что Москве нужна свежая кровь, и свежей кровью для нее являются провинциалы. Говорят, что большой город зажигает верой, но он же эту веру и отбирает, и у приехавших провинциалов спадает с глаз пелена сладких грез. Жестокая реальность и город, полный трудностей, хитрых ловушек и капканов. Иногда по ночам я засыпаю и вижу в своих снах поезд, который раскачивался на стальных рессорах и уносил меня в новую жизнь.
Я хорошо помню тот вечер, когда после шести суток, проведенных в поезде, я вышла на перрон Ярославского вокзала и дала волю чувствам. Мне стало страшно оттого, что я совсем одна и что мне некому протянуть руку помощи. Ни одной ниточки, ни одной зацепки и ни одного знакомства… Я не скрываю, что мне всегда везло на хороших людей и хорошие люди встречались в моей жизни намного чаще, чем плохие. Первым человеком, с которым я заговорила и познакомилась в Москве, была сердобольная женщина – администратор гостиницы «Ленинградская». Увидев табличку «мест нет», я чуть было не потеряла сознание от такого поворота событий, ведь на улице уже было темно. Заметив бледную, испуганную девчушку, женщина тут же напоила меня чаем, обзвонила все московские гостиницы и нашла мне местечко. Сидя в гостиничном номере, я размышляла над тем, что я могу предложить Москве, чем ее заинтересовать и как ей пригодиться. Я понимала, что для того, чтобы не задохнуться в круговороте собственной жизни, я должна ежедневно дышать Москвой. Тогда я очень сильно завидовала москвичам. Я завидовала им в том, что они могут заходить в свои теплые квартиры, закрывать за собой дверь, гулять по старым улочкам Москвы, ходить в театры и на концерты. Я мечтала стать частью этого города и, набирая телефон мамы, звонила в родное Приморье и пыталась убедить ее в том, что у меня все будет хорошо, что я со всем справлюсь и у меня все получится. Мама жутко переживала и говорила про то, что мой провинциальный жених, которому я умышленно не сообщила о своем отъезде, кричал на весь дом и проклял меня вместе с моей Москвой.
