Кровь нерожденных - Дашкова Полина Викторовна (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
– Елена Николаевна прилетает в среду.
– Спасибо вам огромное. Утром или вечером? Дело в том, что именно в среду я улетаю в Париж на месяц, а мне бы очень хотелось с ней встретиться.
– Вы можете занести рукопись в редакцию в любое время. Елена Николаевна прилетает в первой половине дня, но вряд ли она сразу будет заниматься делами. В среду ее лучше не беспокоить.
– Хорошо. Я не буду ее беспокоить. Сделаю, как вы сказали, – завезу рукопись в редакцию. Спасибо вам. Всего доброго.
Выйдя из переговорного пункта, Вейс немного погулял по старинному городку. Неподалеку от станции он нашел маленький уютный ресторан и вкусно пообедал. Затем сел в электричку и вернулся в Камыши.
В понедельник утром секретарша Катя столкнулась в коридоре с Гошей Галицыным.
– Ленка улетела, так ты совсем разленился, – она нежно потрепала его по щеке, – мне ваши переводчики телефон оборвали.
– Прямо так и оборвали? – усомнился Гоша.
– В субботу звонил какой-то Стрельцов или Скворцов... Да, точно, Стрельцов. Он по заказу Полянской перевел там что-то с французского, хочет срочно отдать.
– Стрельцов, говоришь? С французского? Интересно, о чем он тебя спрашивал?
– Спрашивал, когда начальница твоя возвращается.
– Ты сказала?
– Конечно. А что?
Войдя в отдел, Гоша сел за компьютер. Никакого переводчика Стрельцова в базе данных не было. Не было его и в большой амбарной книге, куда Лена записывала данные новых авторов, прежде чем ввести их в компьютер.
Вечером Гоша позвонил Кротову.
Самолет улетал в Москву в два часа дня по нью-йоркскому времени.
– Когда же я теперь тебя увижу? – грустно спросил Стивен, поцеловав Лену.
– Приезжай ко мне в Москву. Я теперь долго не выберусь. Все, нам пора.
Лена не любила прощаться, к тому же действительно было пора.
– Вы здесь единственные русские без багажа, – заметил Стивен.
Света взглянула на соотечественников, толпившихся у стоек сдачи багажа. Все были нагружены коробками, огромными чемоданами, ящиками. И лица у всех были хмурые, озабоченные – московские. Еще бы, им приходилось доплачивать за лишние фунты багажного веса.
Налегке летели только пассажиры бизнес-класса, и Света еще раз похвалила себя: она не пожалела денег, заблаговременно зашла в агентство «Аэрофлота» на Пятой авеню, доплатила и поменяла обратные билеты на бизнес-класс. Там можно вытянуть ноги, укрыться пледом, нормально выспаться. К тому же и очередь на посадку другая – маленькая, спокойная.
Они уже поставили свои вещи на движущуюся ленту – два небольших кожаных рюкзачка, две сумочки и чемодан с подарками и детскими вещами, которые Лена купила в Нью-Йорке заранее.
Вещи медленно уплывали, содержимое рюкзаков уже высвечивалось на мерцающем экране перед чернокожим пограничником.
Вдруг Лена, как ошпаренная, бросилась к ленте и схватила свою почти скрывшуюся сумочку.
– Простите, о, простите, пожалуйста! Я должна вернуться на секунду. Я забыла часы на полочке в туалете.
– Часы у вас на руке, мэм! – удивленно заметил пограничник.
– Да? Действительно... – Лена густо покраснела. – Значит, я забыла кольцо. Я чувствую, чего-то не хватает. Кольцо очень дорогое, старинное. Я не переживу, если оно пропадет.
– Не надо так волноваться, мэм. В вашем положении это вредно. Ладно уж, сейчас мы что-нибудь придумаем...
Через три минуты Лена уже неслась по проходу сквозь встречную толпу. Она пулей вылетела в зал и заметила вдалеке, у выхода к автостоянке, седую голову Стивена.
Догнав его, она сунула ему в руки свернутый пластиковый пакет. Он даже не успел удивиться.
– Не разворачивай. Там пистолет. Выброси где-нибудь подальше отсюда, чтобы никто не нашел. Все, прости, мне пора.
Стивен смотрел ей вслед и качал головой.
– Леди, пожалуйста, быстрее, посадка заканчивается! – прокричал чернокожий пограничник. – Ну что, нашли свое кольцо?
– Нашла! – Лена вытянула левую руку, на которой поблескивало колечко с изумрудом, папин подарок. Она успела на бегу заблаговременно снять его с правой руки и надеть на левую – на всякий случай.
– Одну секунду, – пограничник все-таки остановил ее, – я должен заглянуть в вашу сумочку.
– Да, пожалуйста. – Лена раскрыла перед ним сумку.
– Все в порядке, мэм. Счастливого пути.
Как только Лена шагнула в самолет, дверь закрыли и трап откатили.
– Ты сумасшедшая, – заметила Света, – ты что, все это время так и таскала его в сумке?
– Он же маленький, – Лена, тяжело дыша, упала в кресло, – я просто забыла о нем.
– Надеюсь, ты не бросила его в первую попавшуюся урну?
– Нет. Я вручила его полицейскому и сказала: передайте эту игрушку детективу Мак-Ковентри из Департамента полиции с большим приветом от Елены из России. Учтите, именно из этого пистолета были убиты два бандита с Брайтона.
– И что ответил тебе полицейский?
– Он вытянулся по стойке «смирно» и сказал: «Благодарю, леди, Америка вас не забудет!»
Тут обе они прыснули со смеху и смеялись до слез, не могли остановиться. Чинные пассажиры бизнес-класса оглядывались на них с удивлением.
Глава двадцать шестая
Борода у Вейса росла быстро и делала его лицо совершенно неузнаваемым. К тому же он действительно сильно изменился за последние дни. Под глазами залегли коричневатые тени, щеки ввалились. Он не спал и не ел, несмотря на тишину и свежий воздух.
– Что-то ты осунулся, сынок, – вздыхала, глядя на него, хозяйка, – не кушаешь ничего, будто сохнешь по кому-то.
Прежде чем отдать Колдуну фотографию Полянской, Вейс сделал для себя отпечаток, будто чувствовал – пригодится. Сейчас, глядя на это красивое смеющееся лицо, он понимал: не будет ему покоя, пока она жива.
Его дело приносило ему не только деньги. Ему удалось разработать новые технологии, используя не только плод и плаценту, но и околоплодные воды, и материнскую кровь. Спектр действия препарата расширился и обещал расшириться еще. Сколько веков человечество билось над эликсирами жизни и вечной молодости! А он, Анатолий Вейс, подошел к открытию ближе остальных. Остальные использовали не более двадцати процентов от потенциала, заложенного самой природой в женской утробе. А он дошел уже до пятидесяти процентов и мог бы дойти до ста. Это не только огромные деньги и слава, это...
Вейс не заметил, что размышляет вслух.
Дверь в комнату была приоткрыта, хозяйка заглянула и спросила:
– Ты, что ли, звал меня, сынок? – Заметив в его руках фотографию, она подошла ближе. – Жена твоя или кто?
Вейс вздрогнул и спрятал фотографию.
– Ладно, не хочешь, не отвечай. – Уходить она явно не собиралась. – Из-за нее, что ли, сохнешь? Красивая... – Старушка вздохнула и скрестила руки на груди.
– Сохну? – удивился Вейс. – Вообще да. Из-за нее, – неожиданно для себя признался он. И это было правдой.
Больше он не сказал ни слова. Старушка еще повздыхала, покачала головой и наконец удалилась.
В ночь со вторника на среду он не спал ни минуты. Тихо варил себе кофе на кухне, выходил покурить на крыльцо, накинув куртку.
Выпавший днем снег уже не таял. К ночи небо расчистилось, звезды сияли холодно, совсем по-зимнему. Мягкий морозный воздух пах свежестью и тем особым покоем, который бывает только в Подмосковье глубокой ночью в самом начале зимы.
«Погода летная. Рейс не задержится», – подумал Вейс, глядя на звезды. Он вернулся в комнату и, запершись на задвижку, в который уже раз проверил свой маленький свежесмазанный «браунинг».
– Получается, мы будем ловить Вейса на Лену, как на живца, – сказал Кротов, взглянув в глаза своему начальнику.
– У тебя есть другие варианты? – усмехнулся Казаков, закуривая свою высушенную на батарее «явину», десятую по счету за сегодняшний вечер. – Ну что ты паникуешь? Аэропорт будет оцеплен, твою Полянскую ребята сразу возьмут в кольцо. Ты же сам понимаешь, если мы его к ней не подпустим, он уйдет. А если он уйдет, твою зазнобу придется посадить в бункер на неопределенное время. Он будет охотиться за ней, пока не пристрелит.
