Повторение прошлого (СИ) - Терновский Юрий (лучшие книги txt) 📗
Так и сделал: досчитал до тринадцати и открыл глаза, оказавшись снова в квартире друга, которую если и покидал, то только в своем воображении. Чуда не произошло… Он по-прежнему сидел на полу и держал в руках эту проклятую книжку, начинающейся с того, что одного отпускника снимают с самолета, а его любимая куда-то исчезает. Может быть Кира и права, что ничего случайно в жизни не происходит, думал он. И все, что происходит, есть закономерный результат своих же собственных мыслей, поступков и трудов? Из ничего только ничто и может появиться, если же появилось хоть что-то, то это всегда только из чего-то. Бедолага криво усмехнулся, как обычно усмехаются всякие идиоты самим себе в зеркале, особенно с большого бодуна. И все же это сон, постарался он в очередной раз убедить сам себя с упорством безнадежного тупицы, что в реале всего этого просто не может быть, потому что этого не может быть никогда. Просто он спит с открытыми глазами, сейчас проснется, откроет глаза уже на самом деле и никаких тебе совмещений несовместимого в реале с ним не случится. После чего он поднимется с пола и направится прочь из комнаты в непонятную неизвестность — туда, где, если верить 132-ой странице романчика, как раз жареным и запахнет, его должен будет встретить почти идеальный порядок и совершенно трезвый человек, кстати, тоже Иван, с жареным мясом на сковородке. Потом надо будет еще десять минут подождать, чтобы картошка с отбивными расположилась на столе рядом с салатом из свежих овощей и несколькими запотевшими бутылками вполне отечественного пива, после чего и… выброситься из окна.
Человек разумный сам вообще ничего придумать не может, и все, что он придумывает, будь то изобретение, роман или еще что-то, все это уже где-то во вселенной существует. Как можно придумать таблицу Менделеева или как можно описать почти один в один гибель судна в рассказе «Титан» за много лет до самой трагедии? Но ведь придумали же и описали… Погорел тут же вспомнил еще один печатный случай из печальной жизни неудачников, про который ему Кира рассказывала, как в океане затонула шхуна, с которой спаслось несколько моряков на шлюпке, включая и шестнадцатилетнего Паркера, самого молодого из них, которого старшие товарищи потом с аппетитом и съели. Это же произошло потом и в реале. И если бы этот незадачливый Паркер прочел бы про себя самого этот чудный рассказик, так, может быть, и продолжения не последовало бы? Вряд ли, усмехнулся Погорел. Чему быть того не миновать. В жизни все делается всегда только к лучшему, только вот вспоминается об этом почему-то лишь тогда, когда становится все хуже и хуже. Неожиданно ему вспомнился один странный фильм, в каком трое закадычных друзей снимали уютный домик на тихой улочке, а из домика напротив их фотографировал через постоянно открытое окно продвинутый в техническом отношении сосед, придумавший адскую машину, снимающую будущее и выдающую тут же снимки того, что в этой комнате случится уже завтра. Вот они сидят на диване, вот один из них у мольберта пишет картину, а его девушка целуется с другим, вот результаты завтрашних собачьих бегов, на чем все они потом сказочно разбогатели, а потом просто пустой диван и валяющаяся на полу шляпа. Не выжил никто. Погорела передернуло, нет, не то что его посетило какое-то смутное предчувствие чего-то страшного и неминуемого, но неприятный осадок от мыслей остался. Так же и с этой разорванной в кукурузнике книжкой, начавшей ему уже даже мерещиться, подумал он. В ней ведь тоже, если ему не изменяет память, главная героиня погибает, что его совсем не устраивало. И если кто-то и смоделировал начало их отпуска, как в том романчике, то уж в продолжении всего этого фарса он точно не будет принимать никакого участия. Никто не спорит, что параллельные миры существуют, так называемые тонкие, чтоб их еще больше расплющило, но поверить в то, что и он сам оказался в одном из них? Материалист до кончиков ногтей, в далеком прошлом даже комсомолец, что переводится как — возьми лопату, копай себе могилу, поверить в такую чушь он, понятное дело, конечно же, не мог. Хотя, возможно, кто-то именно этого от него и добивался. Как могла одна и та же незначительная вещица почти одновременно оказаться у двух ему знакомых людей? Да никак…
Погорел зажмурился и потянул на себя дверь, больше всего на свете сейчас боясь нарваться на предсказанное, что за ней окажется идеальный порядок и на кухне будет жариться картошка. Однако никакого мяса на сковородке и никакого порядка в квартире не было и в помине. И это было так здорово, что у него даже настроение немного улучшилось. Порадовало и то, что пьяный в стельку Иван дрых там же, где его и вырубила последняя стопка водки, а именно — под столом прямо на кухне, вернее, рядом с ним прямо на кафельной плитке, блаженно скалясь каким-то своим пьяным видениям, пуская пузыри изо рта. Иногда пьяница вздрагивал и даже что-то нервно во сне непонятное бормотал. И это было так замечательно, что Погорел тут же забыл про всякое там совпадение сюжетов, успокоился и даже решил глотнуть пивка по такому случаю. Алкаша сколько не убеждай, что алкоголь — это смерть, а он все равно только об одном и мечтает, как напиться. Придет же муть в голову, усмехнулся он. Дела надо делать, а не дешевые романчики почитывать между стопками. На этом и успокоился, ясно почувствовав после первого глотка холодного напитка из холодильника, как зверски он проголодался. Заглянул в холодильник еще разок в слабой надежде найти хоть что-то в нем съестного и понял, что надо снова двигать в супермаркет. Все, что он с собой притащил ранее, было уже безжалостно съедено двумя другими обитателями этого жилища, пока он изволил почивать в ожидании чужого оргазма. По пути разбудил шлюшку-стюардессу, спящую все там же, где он пару часов назад ее с Иваном и оставил, чтобы отправить ее домой, понимая, что пока эта рыжая бестия здесь, с Иваном поговорить не удастся. А ему очень надо было с ним поговорить, хотя бы для того, чтобы заручиться его поддержкой. Ситуация раскручивалась явно не в его пользу, и ему очень не хотелось оставаться один на один с неизвестностью.
— Тебе чего? — пробурчала та сонно.
— Собирайся, — швырнул он ей одежду, — ты улетаешь. И только пикни.
— Да пошел ты, — послала девица его куда подальше. — Сама знаю, что мне делать, с кем спать и когда летать, нашелся мне папик.
— Чего, что ты сказала? — где-то он похожее уже слышал.
— Да так, — улыбнулась она, — что сказала, то ты и услышал.
И снова ее лицо показалось дико знакомым, которое он видел совсем недавно. «Стюардесса, — пронеслось в голове, — аэропорт, блондинка… Почти одно и тоже лицо, но только здесь с веснушками и рыжее… Парик?» Черт возьми, как же он сразу не догадался. И с этой мыслью он схватил девицу за волосы и потащил с силой на себя, чтобы его стащить. Но куда там… Страшнейший визг сотряс не только стены жилища, но и барабанные перепонки истязателя. Пальцы разжались, и несчастная оказалась на свободе. Но лучше бы пальцы, если честно, этого не делали, потому как уже в следующую секунду ее разъяренные когти-ноготки кроваво прошлись по всему его лицу, оставляя солидные отметины. Вот так и расстались, девица с рыжей копной волос оказалась почти понятливой, свалила без сопротивления, не взяв даже денег за свои услуги. Если конечно пьяный Иван не рассчитался с ней раньше. Быстренько собрала свои нехитрые пожитки, оделась и свалила, прихватив из прихожей свой рюкзак и хлопнув на прощание дверью. Ему даже стало немного ее жалко, что так потаскал за волосы, сработало больное воображение, что в парике. Не могла так быстро блондинка из аэропорта добраться до Ивана, опередив по дороге нашего героя, если только не добиралась на своем байке, который якобы они бросили где-то в городе, по дороге успела еще подстричься и перекраситься, а уже здесь напиться и даже охрипнуть, покрывшись веснушками. Нереально как-то, если учесть еще и то обстоятельство, что байк, опередивший его на шоссе, влетел в аварию.
После ухода девицы пострадавший сначала обработал царапины перекисью водорода, чтобы не умереть от яда этой «змеи», а затем перетащил волоком друга на освободившуюся кровать, сходил в магазин и занялся наведением порядка: собрал все бутылки и прочий мусор по пакетам, отнес на улицу в мусорный контейнер, чтобы не забивать мусоропровод. Нашел подходящую тряпку и протер везде пыль, вернул вещи в шкафы, расставил по своим местам все предметы интерьера и даже пропылесосил. Иван все это время сладко дрых и ничего не слышал, которому, судя по его веселому храпу, было на все наплевать. После начистил картошки, которую решил отварить, а попутно пожарить еще и ребрышек, купленных в том же супермаркете. Нарезал из овощей салат. Ребрышки вкусно дожаривались, когда в дверях появился заспанный Иван. Повар, сам того не ведая, продублировал своими действиями, написанное более десяти лет назад в одном романчике.
