В ловушке - Штрауб Мария Элизабет (бесплатная регистрация книга txt) 📗

– Вы совершенно правы, фрау Шиндлер, – заявил он с вежливой улыбкой. – Пеший поход, разумеется, не станет ни для кого из ребят проблемой, и уж тем более для Норы. Полагаю, что нам пора перейти к следующему вопросу.

Он откинулся на спинку стула и выслушал маленький доклад Юлии о Гамельне и его окрестностях, о культуре и истории горной местности по течению Везера. Подготовилась она блестяще, говорила не долго и не коротко, а именно столько, сколько требовалось; несколько раз заставила смеяться своих слушателей и ровно через пятнадцать минут передала слово Концельманну – перед поездкой он намеревался познакомить оба класса с французской версией легенды о Крысолове. Он галантно подчеркнул, что эту идею ему подала коллега Швертфегер.

Неужели этот невзрачный прыщ с прической «ежик» в самом деле уверен, что у него есть шансы на расположение Юлии? Раз даже Шредер, известный ходок, не добился у нее успеха? Единственный козырь Концельманна – его молодость, но даже на эту карту он не может поставить по своей бесцветности. Ему нужно что-то делать с фигурой – под бесформенным пуловером уже круглится живот. А Юлия эстетка, так что этот любитель теплого душа вряд ли может представлять для нее интерес, как бы ни старался, как бы ни увивался вокруг нее со своими услугами. Загвоздка только лишь в том, что раз он положил глаз на Юлию, то во время поездки им придется вести себя особенно осторожно в его присутствии, ведь он постоянно будет крутиться рядом с ней. Конечно, это досадно…

После неприятной дискуссии о том, сколько карманных денег следует дать с собой детям, они наконец добрались до последнего пункта повестки дня – «Общее поведение учащихся». Шредер, до сих пор не опомнившийся от прошлогодней поездки в Прагу, перечислил все запретные вещи: алкоголь, сигареты, наркотики, ночные тусовки в гостиничных номерах, а также самовольные отлучки в пивные и дискотеки. Ребятам разрешается покидать вечером территорию турбазы, но только группами и до половины десятого. Те, кто нарушает правила, будут немедленно отправлены домой, причем за свой счет.

Обычно эта тема обсуждается недолго. Каждый понимает, что строгие запреты выполняются не до конца, что ребята все равно курят и даже пьют. Умные учителя смотрят сквозь пальцы на подобные нарушения, если они совершаются потихоньку и в рамках приличия. Но вот что касается ночных гулянок, тут приходится действовать жестко. Несколько лет назад забеременела ученица выпускного класса, можно сказать перед носом Мейера-биолога и Эвы Гешонек. Последствия были тяжелыми.

– В половине десятого? Вы серьезно?

Это вылез Фрилингаус. Ну конечно, как же без него? Раз все остальные уже собрались по домам, значит, самое время ему показать зубы. Типичная «мурена».

– Мы считаем такой срок целесообразным, – возразил Шредер и демонстративно сунул шариковую ручку в нагрудный карман. – Кроме того, на турбазе действуют непреложные правила. Там просто запирают двери на ночь.

Большинство «мурен» мужского пола и поэтому среди родителей они довольно редки. Как правило, это отцы, которые не являются ни на беседы к директору, ни на другие важные мероприятия, но любят выпендриваться на родительских собраниях. Их чада практически всегда принадлежат к самым слабым ученикам. Фрилингаус тут не составлял исключения.

– Вам самим-то разве это не кажется смешным? – драматическим тоном вопросил он. – Наши тинэйджеры почти взрослые люди – и такие нелепые запреты! Должны же они получить немножко удовольствия.

Йон ненавидел слово «тинэйджер», просто не терпел. Да и весь Фрилингаус был ему неприятен, с его трехдневной щетиной, густо намазанными гелем и зачесанными назад волосами, манерой вытягивать под столом ноги и широко расставлять их в разные стороны. Резкий ответ вертелся у него на языке, но его опередил Концельманн.

– На турбазе тоже можно интересно провести вечер, – мирным тоном сообщил он. – Бильярд, футбольное поле, баскетбольная площадка; мы запланировали турнир по волейболу. А для музыкально одаренных ребят найдется даже рояль. Не беспокойтесь, удовольствия нашим десятиклассникам обеспечены.

– Рояль! Безумно увлекательно! – В голосе Фрилингауса зазвучала нотка презрения. – Кстати, я вот что еще хотел спросить. Почему вы остановили свой выбор именно на Гамельне и берегах Везера? Ведь предыдущие десятые классы ездили в Прагу?

Шредер рядом с Йоном издал тихий стон.

– Опыт показывает, что успех классных поездок не связан непосредственно с географической точкой, – возразила Юлия.

– О каком опыте вы говорите? – Фрилингаус агрессивно вздернул колючий подбородок. – Насколько мне известно, вы появились в «Буше» лишь в феврале.

Взгляд Йона упал на раскрытый ежедневник, лежавший перед Фрилингаусом, роскошный черный ежедневник, словно у какого-нибудь топ-менеджера. От раздражения по его пальцам побежали мурашки.

– Данная поездка – сугубо школьное мероприятие, господин Фрилингаус. – Йон проговорил эти слова подчеркнуто медленно и отчетливо. – Ее цель в первую очередь – укрепление коллектива класса, а не всякие развлечения сомнительного толка.

«Клуши» одобрительно заквохтали. Фрилингаус выпятил грудь.

– Я что-нибудь говорил про сомнительные развлечения? Не надо! Нечего передергивать! А всякие там музеи и прогулки по лесу, на мой взгляд, совершенно не соответствуют возрастным интересам тинейджеров.

– Что вы предлагаете взамен? – язвительно поинтересовался Йон. – Дискотеки до упада? Попойки и наркотики?

Шредер шумно втянул в себя воздух и затаил дыхание.

– Во всяком случае, я не вижу ничего страшного, если шестнадцатилетний парень выпьет бутылочку пива. – В голосе «мурены» уже звучала нотка неуверенности. – Или выкурит сигарету. Всякие там запреты лишь разжигают интерес у тинэйджеров…

Теперь только не дать слабину, подумал Йон. Не повторить ошибку, которую он допустил сегодня утром с Тимо.

– Раз вы придерживаетесь такого мнения, вашему сыну следует остаться дома, – ледяным тоном заявил он. – Мы не станем ради него делать исключение из правил.

Фрилингаус прищурился. Йон встретил его яростный взгляд с бесстрастным выражением лица и выдерживал его до тех пор, пока отец Маттиаса не опустил глаза. Поставленный на место, побежденный, деморализованный.

Шредер шумно выдохнул.

– В конце концов, вы вверяете нам ваших детей, – проговорил он миролюбивым тоном. – Мы просим вас понять, что, принимая на себя такую ответственность, мы вынуждены действовать последовательно, поскольку в прошлом в гимназии случались неприятные инциденты. Вынуждены в общих интересах. Если вопросов больше нет, я желаю всем приятного вечера. До свидания.

– Ну ты хорошо его отбрил! Резко, – усмехнулся Шредер, когда они чуть позже расставляли по местам столы и стулья. За учительским столом Юлия сортировала альбомы; Концельманн помогал ей.

– Он совсем меня достал своей псевдолиберальной болтовней. – Йон нагнулся за растрепанным учебником по биологии, который выпал из стола. – И вообще, что думают эти люди? Что для нас большое удовольствие – везти куда-то пятьдесят с лишним половозрелых оболтусов? Пятьдесят два.

Шредер усмехнулся:

– Этот кретин уверен, что мы едем отдыхать. Да еще получаем за это огромные бабки. Между прочим, ты ошибся, пятьдесят одного. Бильге Узун точно не поедет. Дома не отпускают. Я уж и так и эдак уговаривал ее отца, но бесполезно. Ты ведь знаешь этих турок. На кривой козе не объедешь. Ну что, пойдешь к таиландцу?

Йон взглянул на Юлию. С портфелем и связкой ключей она уже стояла у двери. Все книги тащил Концельманн.

– Вообще-то я не голоден.

– Тогда выпьешь что-нибудь. Пойдем. Юлия и Концельманчик уже согласились.

А что, пожалуй, это даже пикантно – сидеть в кафе с Юлией, говорить с ней вежливо и по-дружески, как с коллегой. На глазах ничего не подозревающих Шредера и Концельманна. Главное не забыться и не сказать ей «ты». Нет, еще лучше: пожалуй, он предложит ей перейти на «ты» в присутствии обоих коллег, совершенно официально. А тупому Концельманчику он coram publico [30] объяснит несложный принцип действия складных зонтов.