Адвокат Казановы - Борохова Наталья Евгеньевна (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
– Все по местам! Маргарита, обслужите покупательницу!
Потом он опять повернулся к Лизе.
– Вам подберут то, что нужно, – пообещал он. – Делайте ставку на яркие цвета, и вы будете ослепительны!
Дубровская зарделась. Мужчина галантно склонил перед ней голову и удалился. Вместо него к ней подошла кислая, как уксус, Маргарита, та самая продавщица с ярким макияжем.
– Выбрали что-нибудь? – спросила она тоном человека, которого отвлекли от важных дел.
– Мне нужен купальник для плавания, – сказала Лиза, все еще держа в руках бирюзовое чудо. – Какой милый человек, ваш директор! Он сказал, что этот мне не подойдет.
Девица, по-видимому, не считала свое начальство милым.
– А вы сами не видите? – возмутилась она, забирая вещицу. – Здесь же длинные рукава. Вы что, в воде мерзнете?
– Нет, но я думала…
– Купальники для бассейнов выпускаются на бретелях! – заявила злющая Маргарита, тыкая пальцем в рекламные плакаты.
Дубровская повернула голову и убедилась в правоте своей нелюбезной помощницы. Спортсменка в купальнике на бретелях готовилась к прыжку. На налитых плечах искрились капельки воды, а прямо над ней нависала металлическая конструкция. Елизавета готова была голову отдать на отсечение, что недавно ей доводилось видеть нечто подобное… Она подошла поближе.
– Эй, девушка! – окрикнула ее Маргарита. – Я не поняла, купальник выбирать будем?
Но Дубровской уже было не до нее. В голове ее мелькали сотни ярких кадров, но она отбрасывала их, как ненужные фотографии. Не то, не то, опять не то! Наконец, словно повинуясь магическому знаку, лента воспоминаний перестала раскручиваться, остановившись на одном кадре из недавнего прошлого.
Она и Вощинский просматривают семейный альбом. Фотография Инги с медалью. Злосчастный купальник с открытыми плечами. Голос рядом: «Инга занималась гимнастикой».
Палец Лизы сам собой ткнулся в странную конструкцию на снимке.
«Так это же вышка для прыжков в воду, – осенило ее. – Точно такая же штуковина была за плечами Серебровой на снимке в альбоме!»
Дубровская резко развернулась к продавщице:
– Вы уверены, что в подобном купальнике нельзя ходить по бревну и кувыркаться на брусьях?
– Абсолютно! – ответила та, еле сдерживая свое возмущение. Похоже, некоторые специально ходят в магазины в праздничные дни для того, чтобы испытывать чужое терпение.
– Какая невероятная глупость! Нужно хотя бы иногда включать мозги, – изрекла Дубровская и повернулась к Маргарите спиной.
У девушки отвисла челюсть…
Разумеется, бедная продавщица не знала, что последняя реплика странной покупательницы была обращена вовсе не к ней. Таким своеобразным способом Лиза выразила свое отношение к собственной недогадливости. Конечно, если бы она внимательнее взглянула тогда на снимок в альбоме, то, вне всяких сомнений, поняла бы, что награждение победительницы соревнований происходит в бассейне, а не на гимнастическом помосте. Нижняя часть вышки для прыжков, специальный купальник на девочке прямо указывали на то, что Сереброва занималась плаванием.
Ну, с Павла-то Алексеевича взятки гладки, он мог все перепутать. Однако что дает ей такая незначительная деталь биографии Инги? Ничего абсолютно. Подумаешь, Инга умела хорошо плавать!
В следующую секунду Елизавета угодила ногой в жидкую грязь. Кажется, теперь ее замшевым туфлям придет конец.
– Что же ты, голубушка! – всплеснула руками старушка, торговавшая домашними соленьями у супермаркета. – Под ноги надо смотреть, чай, не по Парижу ходишь!
Но Дубровская стояла в луже, не предпринимая попыток оттуда выбраться. На ее лице блуждала странная улыбка.
Как, спрашивается, Сереброва могла утонуть в тот день на озере Камышовом, если ее умению держаться на плаву могли бы позавидовать даже рыбы?
Елизавета потерла виски. Слишком много странностей стало появляться в этом деле, вызывая в ее бедной голове ералаш. Конечно, Дмитрий – преступник, сомнений нет. Но бесспорно и другое: обвинение ошиблось. Жизнь супругов Серебровых – вовсе не открытая книга, где роли прописаны, как в бесхитростном романе: злодей и его жертва. Некоторые странички семейной истории до сих пор пугают ее своей девственной белизной. Что там должно быть написано? К сожалению, Инга Сереброва ничего уже не расскажет, а следы Дмитрия затерялись в лабиринтах шумного мегаполиса…
В юридической консультации еще с утра царило праздничное возбуждение. Предвкушая три свободных выходных дня, адвокаты переносили деловые встречи, нагружая себя лишь приятными и необременительными хлопотами.
Елизавета не была исключением. В сегодняшнем ее графике значилась лишь одна-единственная встреча с клиенткой Розой. Примечательно, что та должна была навестить адвоката не одна, а рука об руку с Потаповым.
Парочка ввалилась в контору после обеда. Роза радостно улыбалась и со стороны выглядела счастливой и совсем еще молодой женщиной. Потапов тоже не производил впечатления угнетенного жизнью человека. Он был прилично одет, чисто выбрит, но невероятно смущен – как юноша, который в первый раз появился на людях со своей избранницей.
– Молодожены! – сострил кто-то из адвокатов.
Роза заполыхала жарким румянцем, а Потапов от волнения едва не сломал хилый букетик гвоздик в своих руках. Его спутница, спохватившись, забрала у него цветы и вручила их Елизавете. Дубровская была тронута.
– Скажи что-нибудь, – пихнула Потапова в бок Роза.
Тот вздохнул полной грудью, словно собираясь погрузиться под воду, и скороговоркой произнес, должно быть, заранее заученную фразу:
– Спасибо, Елизавета Германовна, за возможность дышать свободным воздухом… или воздухом свободы?
Он вопросительно взглянул на Розу.
– И за наше семейное счастье скажи! – прошипела «невеста».
– Ну, да и за это тоже, – сказал клиент. И осторожно добавил: – Хотя время покажет, как оно все будет. Главное, что меня освободили.
Дубровская улыбнулась:
– Не забывай, что пока тебе изменили лишь меру пресечения. Дело еще не прекращено, но положительные сдвиги уже налицо. Следователь еще колеблется, но я думаю, он примет верное решение.
– Естественно, – фыркнула Роза. – Что ему еще остается делать? После того как Витька из пятой квартиры подтвердил, что мы настоящие супруги, а хозяин киоска написал заявление, что материальных претензий к нам не имеет, все пошло как по маслу.
– Ну, далеко еще не все проблемы решены, – заметила Елизавета. – Вам, я думаю, придется пережить еще немало неприятных моментов.
Дубровская имела в виду, конечно, Розу. Уголовной ответственности за заведомо ложный донос еще никто не отменял. Но женщина, по всей видимости, была настроена оптимистично.
– За свое счастье я готова и заплатить! – сказала она, крепко держа за руку Потапова.
Лиза улыбнулась. Уже готова была папка с характеризующим материалом на Розу. Они поработали на совесть, собрав все, что могло принести хоть какую-нибудь пользу: здесь были характеристики с мест работы и жительства Пшеничной, справки о состоянии ее здоровья, грамоты за добросовестный труд и даже ее спортивные трофеи. В общем, любой судья, полистав досье на гражданку Розу Пшеничную, должен был прослезиться и устыдиться самой мысли о применении к столь достойной женщине сурового наказания. В самом деле, зачем лишать свободы трудолюбивую, вежливую и приветливую с соседями, непьющую и некурящую, в прошлом спортивную, а ныне – крайне больную особу, когда на воле ходит столько здоровых хамоватых девиц? Конечно, железная десница Пшеничной, удерживающая маленького юркого Потапова, мало походила на руку болезненной женщины. Но бумажка, скрепленная печатью, является документом, а документы, как известно, производят на людей магическое воздействие, гипнотизируя и зачаровывая больше, чем зрительные впечатления и самые искренние словесные заверения.
Одним словом, Дубровская была уверена, что им удастся выйти из дела с наименьшими потерями. Хотя главная ее победа была не в том. Двумя одинокими людьми в нашем мире стало меньше, а значит, маленькая частичка их счастья досталась и ей…
