Мятный шоколад - Брикер Мария (читать бесплатно книги без сокращений .txt) 📗
Глава 8
Виват землекопам!
Колян сдвинул на затылок фуражку, позаимствованную у своего боевого бравого дедули, и посмотрел на небо, затянутое низкими грозовыми тучами. На душе его было тоскливо. Из головы не выходила сегодняшняя покойница. Она так живо вдруг встала перед глазами, что он невольно зажмурился.
– Че жмуришься, копай давай! Нам еще одну яму рыть на завтра, – недовольно скомандовал напарник. – Щас дождь пойдет, будем тогда по уши в грязище. И копать будет тяжелее.
– Серый, а ты покойников боишься? – поинтересовался Колян, воткнул лопату в жесткую бурую глину и надавил на нее ботинком.
– Я живых боюсь, они подлые и злые все! – хмуро ответил Серый, отмечая лопатой примерный размер ямы.
– Так уж прямо! – возразил Колян. – А я? Разве злой?
– Ты тупой, что еще хуже, – категорически заявил напарник, облокотился на черенок своей лопаты, достал из-за пазухи мятую пачку сигарет, закурил.
Колян промолчал и сосредоточился на работе. Серый был за старшего, и его надлежало слушаться во всем. Во всяком случае, пока он, Колян, не пройдет испытательный срок в три месяца, который ему определили в конторе. О таком месте можно было только мечтать. В их городе с работой была напряженка, а уезжать ему не хотелось. Здесь жили мамка, сестра, дед. А на соседней улице – Манька Л., тайная зазноба его сердца, женщина строгая, но справедливая. Правда, замужняя, но, как она клялась ему в редкие минуты близости, замужняя только формально. Она-то и пристроила его по великому блату в контору. Отказать ей не могли, так как трудилась она в местной администрации секретаршей Самого! Пока он отработал только два месяца, но уже пообвыкся, вошел во вкус скорбных денег, прибарахлился, надарил Маньке щедрых презентов: эластичных колготок, парижских духов и шоколадных конфет, – и начал копить на квартиру, в которую собирался привести свою благодетельницу сразу же после новоселья. Ради этого можно было стерпеть все. Даже то, что старший напарник незаслуженно обзывает его тупым. «Пускай называет, – улыбнулся Колян и исподлобья покосился на Серого, – кто тупой, это мы еще посмотрим, когда Манька переедет из твоей квартиры ко мне!»
На кладбище вдруг как-то резко потемнело. Небо словно опустилось еще ниже, воздух загустел, стало душно.
– Пора валить, щас польет как из ведра, вымокнем, как цуцики, – сказал Серый, заглянув в яму, где топтался Николай.
– Ты ж говорил, что нужно две? – удивился Колян.
– С утра придется рыть. Не в темноте же ковыряться. Ну че глаза вылупил? Руку давай!
Колян выбросил из могилы лопату, с помощью Серого выбрался сам, отряхнул штаны от налипшей земли, опасливо огляделся и втянул голову в плечи. Впервые он оказался на кладбище в темноте. Было жутковато, да еще сегодняшняя покойница опять живописно встала перед глазами.
– Выпить бы, – поежился он, продолжая озираться. Показалось, что неподалеку кто-то тихо разговаривает.
– Можно, только до дождя бы успеть, – вытаскивая из-за пазухи чекушку, согласился Серый, снял куртку, расстелил ее, уселся сам и, похлопал по траве, приглашая Николая.
– И ты молчал! – возмутился Колян, присаживаясь рядом. Ботинки были полны сухих комочков глины. Он пошевелил пальцами, потянулся к шнуркам и замер… – Серый, – зашептал он, с ужасом таращась в темноту. – Серый, ты слышал? Там, у свежей могилы, где девку сегодня похоронили…
Серый прислушался и непонимающе уставился на Коляна.
– Копает, что ль, кто-то, – неуверенно сказал он, – скрежет какой-то.
– Нет, Серый, это покойница из могилы вылезает! Я сразу понял, не простая она! – охнул Колян. Его затрясло, он вырвал у напарника бутылку, отвернул крышку и сделал два внушительных глотка.
– Ты тупой, Колян, – тяжело вздохнул Серый, раздраженно забрал свой пузырь у товарища, опростал его до дна и поднялся на ноги.
Темнота сгущалась стремительно, по траве зашелестели крупные редкие капли дождя, заглушая странные звуки со стороны свежей могилы.
– Пойдем глянем, че там за хрень происходит, – лениво сообщил Серый и потянулся к своей лопате. Колян, преодолевая страх, потянулся к своей.
– Аль, потерпи еще немного, – шептал в трубку Клим, торопливо выкидывая из могилы комья рыхлой слипшейся земли.
Пожалуй, сегодня был самый страшный день в его жизни, никогда он еще так не нервничал. Чтобы как-то занять себя до темноты и не сойти с ума от беспокойства, Клим решил протестировать новенькую лопату и вскопал Алевтине весь сад, бессовестным образом расправившись с лысым газоном, гордостью Сан Саныча. В перерывах между аграрными работами Клим созванивался с Алевтиной, проверяя, все ли у нее в порядке и каждый раз вздыхал с облегчением, слыша ее приглушенный тихий голосок. Она пыталась быть сильной и с юмором описывала свои ощущения в гробу, хотя он чувствовал, что ей очень страшно. Ему тоже было страшно, потому что вся ответственность за жизнь этой девушки целиком лежала на его плечах. Аля потрясла его: столько мужества он не встречал ни в одной женщине. К счастью, ближе к вечеру погода испортилась и кладбище погрузилось в темноту. Запланированные раскопки решено было начать на два часа раньше условленного срока.
– Клим, – ныла Аля, – можно побыстрее, я писать очень хочу! Пока я тут валялась без дела, не заметила, как выпила два литра воды. Теперь я понимаю истинный смысл клаустрофобии, – иронично сообщила она, – это не боязнь замкнутого пространства, это невозможность сходить в туалет, когда тебе приспичило! И еще, когда Сан Саныч вернется, я ему устрою промывку мозгов. У меня все кости болят, а я пролежала здесь только несколько часов. Просто безобразие! Нужно ведь думать не только о внешнем великолепии, но и о комфорте.
Клим хихикнул, продолжая копать.
– Чем ты там шебаршишь? – поинтересовался он, вытирая рукавом рубашки выступивший на лбу пот.
– Оберткой от шоколадки, – вздохнула Алевтина и трагично добавила: – Я ее съела сорок минут назад.
– Я тебе куплю сто тысяч шоколадок, – хвастливо заявил Клим.
– Ловлю тебя на слове, – хихикнула Алевтина.
– При одном условии, – выпалил Клим, – ты согласишься стать моей женой!
Он и сам не понял, как с языка слетели эти слова. От неожиданности он чуть не выронил лопату из рук. В трубке стояла тишина. Клим посмотрел на дисплей, Алевтина отключилась. Неожиданно на него накатила волна легкого сумасшествия. Он сунул телефон в карман, встал на колени, склонился над ямой и проорал:
– Ты выйдешь за меня замуж, я тебя спрашиваю?
– Ага, считай она согласная, некрофил поганый, – пробасил кто-то за его спиной. Он обернулся, в нескольких шагах от него стояли два мужика.
– Вы кто? – растерянно спросил он, пытаясь разглядеть в темноте их лица.
– Священники, – громко заржал один, в руках его что-то блеснуло и с силой обрушилось на голову. «Лопата», – мелькнуло у него в мозгу, а дальше наступила темнота…
– Серый, ты посмотри, это же сегодняшний клиент! – ошалел Колян, склонившись над бесчувственным телом Клима и вглядываясь ему в лицо. – Во дела! Значит, никакой он не извращенец, а в шоке просто. Видать, совсем башню с горя сорвало. Надо бы его в чувство привести и вразумить.
– Я его уже вразумил лопатой по репе, – хмуро отреагировал напарник. – Сваливаем отсюда, пока он не очухался. Ты видел, как с ним директриса носилась? Важная птица этот чувак! Мне еще во время похорон показалось, что я его рожу видел в средствах массовой дезинформации, то ли по телику, то ли в газете.
– Неужто? – возбужденно подпрыгнул Колян. Никогда прежде ему не приходилось видеть известных людей так близко, но всегда страсть как хотелось прикоснуться к великому. Например, к груди Памелы Андерсен или к пиджаку Путина. Конечно, мужик, что лежал у его ног, раскинув руки в разные стороны, не был ни Памелой, ни Путиным, но все же он был чем-то знаменит, и на душе у Коляна стало как-то тепло и трепетно.
