Прилив - Бёрлинд Силла (читать книги полностью без сокращений txt, fb2) 📗
— Сотрудничая с уму непостижимым количеством диктатур в Африке, чтобы высасывать их природные ресурсы! Наплевали и на апартеид, и на Мобуту, называйте как хотите!
Мортена вдруг прорвало. Он ненавидел как старую, так и новую «МВМ». Он потратил много лет своей леворадикальной деятельности на демонстрации и печать яростных листовок об эксплуатации предприятием бедных стран и об ухудшении экологии как следствии ее деятельности.
— Гады!
— Мортен.
Метте положила ладонь на руку взбешенного супруга. Все-таки в его возрасте любой такой всплеск мог привести к инсульту. Мортен повел плечами и взглянул на Оливию:
— Хотите посмотреть на Керуака?
Оливия покосилась на Метте и Стилтона, но не получила никакой заметной поддержки. Мортен уже выходил из кухни. Девушка встала и последовала за ним. Когда Мортен обернулся в дверях, чтобы посмотреть, идет ли Оливия, он поймал особый взгляд жены.
Мортен вышел.
Стилтон прекрасно знал, что он значит, этот взгляд, и кивнул на погреб под кухней.
— Он по-прежнему покуривает?
— Нет.
Метте ответила так резко и отрывисто, что Стилтон все понял. Тема закрыта. Он знал, что Мортен любил покурить травку между делом в своей комнате для музицирования. Ночью. А Метте знала, что он знает, и знали об этом только они двое. Помимо самого курильщика. И, наверное, так будет всегда.
Метте и Том смотрели друг на друга. Вскоре Стилтон почувствовал, что должен спросить о том, что захотел узнать, еще когда она догнала его на улице.
— Как дела у Аббаса?
— Хорошо. Он скучает по тебе.
Они замолчали. Стилтон водил пальцем по стакану с водой. От вина он отказался. Теперь он начал думать об Аббасе, что давалось ему тяжело.
— Передавай привет, — попросил он.
— Да, конечно.
Тут Метте отважилась поинтересоваться:
— Что ты сделал с головой?
Она кивнула на бинт, а он решил честно рассказать об избиении в Оште.
— Без сознания?!
И о боях в клетках.
— Дети, дерущиеся в клетках?!
И о своей частной охоте на убийц Веры Ларссон и их связи с боями. Когда Том закончил, Метте не могла успокоиться от возмущения.
— Но это же ужасно! Мы должны их остановить! Ты разговаривал с теми, кто ведет дело?
— С Руне Форсом?
— Да.
Мгновение они разглядывали друг друга.
— Но, боже мой, Том, прошло шесть лет.
— Думаешь, я забыл?
— Нет, не думаю, вернее не знаю, но если ты и правда хочешь найти убийц женщины, ты должен переступить через себя и поговорить с Форсом! Немедленно! Ведь страдают дети! Иначе это сделаю я!
Стилтон молчал. Но Метте услышала пробивающиеся наверх из подвала тяжелые басовые звуки.
Линн в одиночестве сидела на шикарной яхте. «Бавария 31 Крузер». Судно было пришвартовано у их личной пристани в проливе недалеко от моста Стоксундсбрун. Линн любила сидеть там по вечерам, покачиваться на волнах и смотреть на воду. На другой стороне виднелись Бокхольм и красивый старинный замок. Справа женщина видела машины, проезжающие по мосту. Чуть выше из-за деревьев виднелась башня Седергренска-турнет. Тут Линн увидела Бертиля, наверху у виллы; он спускался к мосткам с маленьким стаканом в руке, наполненным чем-то коричневым. Как хорошо.
— Ты ел?
— Да.
Бертиль присел на причальную тумбу около яхты. Он немного отпил из стакана и поднял глаза на Линн:
— Я прошу прощения.
— За что?
— За разное. Я был немного не в себе в последнее время…
— Да. Как твой пузырь?
Пузырь? Он давно не напоминал о себе.
— Кажется, все прошло, — ответил Бертиль.
— Отлично. Слышал что-нибудь новое об убийстве Нильса?
— Нет. Вернее, сегодня звонили из полиции.
— Тебе?
— Да.
— Что они хотели?
— Спрашивали, связывался ли Нильс со мной.
— А! Что… но он наверняка этого не делал?
— Нет. Я ничего о нем не слышал с того момента, как он вышел из офиса в Киншасе.
— Двадцать семь лет назад, — сказала Линн.
— Ага.
— А теперь вот он убит. Пропал на двадцать семь лет, а потом его убили здесь, в Стокгольме. Правда, странно?
— Уму непостижимо.
— И где он жил все эти годы?
— Кто бы знал.
За то, чтобы найти того, кто бы знал, Бертиль был готов отдать свою правую руку. Его давно мучил вопрос, где, черт побери, жил Вент. «Оригинал спрятан в секретном месте». Что могло означать любую точку планеты. Довольно обширный район для поисков.
Бертиль немного отклонился назад и допил до дна.
— Ты снова начал курить?
Вопрос застал его врасплох, и он не успел выкрутиться.
— Да.
— Почему?
— А почему бы и нет?
Линн сразу заметила железные нотки в его голосе. Он пойдет в атаку, если она продолжит. Она сдалась. Может, убийство Нильса волновало его больше, чем он хотел показать?
— Вон он!
Мортен показал на выбеленную каменную стену подвала. Оливия проследила за его пальцем и увидела, как большой паук выползает из трещины в стене.
— Это Керуак?
— Да. Настоящий пещерный паук, не какой-то там домашний, ему восемь лет.
— Ого.
При взгляде на Керуака у Оливии по коже забегали мурашки. Паук, который, возможно, страдал артритом. Длинные черные лапки и тельце не больше сантиметра в диаметре. Девушка заметила, как осторожно он передвигается по стене.
— Он любит музыку, но он избирателен. Мне понадобилось несколько лет, чтобы понять его вкус. Сейчас покажу!
Мортен провел пальцем по другой стене, от пола до потолка увешанной виниловыми пластинками, большими и маленькими. Он был меломаном, любителем винила, собравшим одну из самых уникальных коллекций пластинок в Швеции. Сейчас он снял пластинку на сорок пять оборотов с Литтл Герхардом, старым рок-королем давно минувших дней, и поставил пластинку Б-стороной на граммофон — настоящий, с иглой и ручкой.
Потребовалось совсем немного аккордов, чтобы Керуак прервал свой неторопливый путь по стене. Когда на полную мощность зазвучал голос Герхарда, паук изменил направление и снова направился к трещине.
— А теперь смотри!
Мортен походил на любознательного ребенка. Он быстро достал компакт-диск из гораздо менее многочисленного собрания, затем убрал иглу с пластинки, а диск поставил в современный проигрыватель.
— А сейчас смотри! И слушай!
Зазвучал Грэм Парсон, кантри-певец, оставивший после себя бессмертный след, прежде чем умереть от передозировки. Теперь по хорошо оснащенному убежищу Мортена разносилась песня «Return of the Grievous Angel». [29] Оливия не спускала глаз с Керуака. Паук остановился недалеко от трещины. Повернув свое мясистое черное тельце почти на сто восемьдесят градусов, он снова пополз по стене.
— По-моему, показательно, тебе не кажется?!
Мортен смотрел на Оливию и улыбался. А она не понимала, находится ли в психиатрической лечебнице или в доме офицера полиции Метте Ольсетер. Девушка кивнула и спросила, не керамист ли он.
— Нет, это Метте.
До этого Мортен с Оливией прошли мимо комнаты с большой печью для керамики. Оливия обратилась к Мортену:
— А чем вы занимаетесь? Кем работаете?
— Я пенсионер.
— А до этого?
Стилтон и Метте стояли в прихожей, когда Мортен с Оливией поднялись из подвала. Метте заметила их, наклонилась к Стилтону и понизила голос:
— Ты знаешь, что всегда можешь здесь переночевать.
— Спасибо.
— И подумай над тем, что я сказала.
— О чем?
— О Руне Форсе. Либо ты, либо я.
Стилтон промолчал. Мортен с Оливией подошли к ним. Стилтон кивком попрощался с Мортеном и вышел из дома. Метте приобняла Оливию и прошептала:
— Спасибо, что привела Тома.
— Это Том меня привел.
— Без тебя он бы никогда не пришел.
На лице Оливии появилась едва заметная улыбка. Метте дала Оливии свою визитную карточку с телефонным номером. Девушка поблагодарила ее и вышла вслед за Стилтоном. Закрыв дверь, Метте обернулась и посмотрела на Мортена. Он притянул ее к себе. Муж хорошо понимал, какое напряжение ей пришлось испытать. Он погладил ее по волосам.
