Яблоко Немезиды - Жаренов Анатолий Александрович (библиотека книг txt) 📗
— Хорошо, — откликнулся Коун и поглядел на часы. Со времени вызова Грейвса прошло уже десять минут. Можно было начинать.
— Сейчас я уйду, — строго произнес Коун. — Вы оба сидите смирно, что бы ни услышали. К окнам не подходить.
— Но, — упрямо возразил Билли, — почему вы не хотите?..
— Нельзя, малыш. С этим я справлюсь сам. Твоя помощь может только помешать.
Спускаясь по лестнице, он удовлетворенно отметил, что поступил правильно, отказавшись от помощи Билли. Раз уж так вышло, он должен справиться с этим делом сам. Пусть Фримен возится с сенатором. Убийцу Коун возьмет на себя. А Грейвс, наверное, уже потягивает виски, недоумевая над странным поручением. И полицейская машина стоит у “Атлантика”. Опять полицейская машина. Тогда она стояла у служебного входа “Ориона”, в темном переулке. Тогда убийца Бредли ударил Бредли по голове. А потом вытащил у него из кармана пленку.
Ветер мел обрывки бумаги по асфальту. Коун встал в подъезде. Осмотрелся. Какая узкая улица. Отсюда до Дома напротив метров двадцать. На что рассчитывает Убийца? Как он догадался о том, что, кроме пленки, есть еще и отпечатки? На этот раз он опоздал.
Коун нащупал пистолет в кармане плаща и негромко, но так, чтобы было слышно в нише у ворот, произнес два слова:
— Игра сыграна.
Ответом было молчание. Убийце нужно время, чтобы обдумать изменившуюся ситуацию. Коун уже выбил у него из рук фактор неожиданности.
— Ну, — скомандовал Коун. — Бросай оружие и выходи.
Хлопнул выстрел. Пуля пробила дверь и отколола кусок штукатурки над головой Коуна. В доме напротив, как по сигналу, погасли огни. Наверху, на площадке второго этажа, скрипнула дверь. Коун, не оглядываясь, сказал: “Назад, малыш. Ты мне мешаешь”. Билли не послушался. Он стал спускаться по лестнице. Коун в темноте поймал его за руку и придавил к стене. “Еще шаг — и ты попадешь в рай, — шепнул он. — Иди к Лики”. “А вы?” — спросил Билли. “Иди, иди”. — Коун подтолкнул Билли к лестнице. И в это время раздался второй выстрел. Взвизгнула пуля, отскочившая рикошетом от стены. Билли уже был на площадке. За остальных жильцов этого дома Коун мог не беспокоиться. Здесь можно спокойно стрелять всю ночь: никто не высунет носа.
— Ну, так как же? — спросил Коун убийцу. — Будем стоять до утра? У тебя же нет шансов.
Последней фразой Коун хотел подтолкнуть мысль убийцы, которая металась сейчас в поисках выхода из положения. Выход был только один. И рано или поздно убийца найдет его. На это и рассчитывал Коун. Убийца изберет тот последний шанс, который у него еще оставался в игре. Для Коуна это было сюпряжено с риском. Но и он не видел иного выхода.
Наконец от ворот послышалось хриплое: “Сдаюсь”. Темная фигура отделилась от ниши.
— Стой! — скомандовал Коун. — Брось пистолет.
Звякнула сталь об асфальт. Коун сбросил плащ с одного плеча и шагнул на улицу навстречу темной фигуре. Дальнейшее произошло в несколько секунд. Два тела покатились по мостовой. Далеко в сторону отлетел нож, искусно выбитый Коуном из руки убийцы. Еще секунда, и клубок распался. Коун выпрямился, встал над лежащим человеком и перевел дыхание. Потом подобрал пистолет и нож.
— Подымайся, — бросил он. — Ты и в самом деле стал стар и забывчив. Эти штучки с ножом хороши для молокососов.
Он явно преуменьшал недавнюю опасность. Убийца, Коун знал это давно, отлично владел ножом и рассчитывал только на свою ловкость, идя навстречу Коуну. Коун, строя свой план захвата, был уверен, что убийца поступит именно так. Эта уверенность и была единственным преимуществом Коуна. Да еще плащ, которым он защитился от первого удара. Второго удара он не допустил.
— Не пытайся бежать, — сказал он убийце. Он не хотел называть его имени. Оно перестало существовать для Коуна.
— Куда ты меня поведешь?
— Повезу, — поправил Коун.
Они дошли до “Атлантика”. Коун махнул рукой Грейвсу и открыл дверцу машины.
— Садись за руль, — скомандовал он. — Бредли тебе удалось обмануть. Со мной это не пройдет.
Убийца сел впереди, Коун — на заднее сиденье.
— Прямо, — сказал Коун, когда машина тронулась с места. — Выедешь на Кинг-стрит возле управления.
Тот оглянулся:
— Они все равно уничтожат тебя.
— Не успеют, — беспечно ответил Коун. Он помнил о словах Фримена, сказанных при прощании: “Утром это будет в газете”. Значит, надо держать убийцу до утра возле себя. Утром разразится скандал, который нельзя остановить никакими убийствами. А пока? Пока можно и покататься.
— Нам есть смысл потолковать, — сказал убийца, Покосившись на Коуна.
— Попробуй, — флегматично согласился Коун.
— Ты знаешь, сколько стоят эти фотографии? Миллион.
— Ты и Бредли предлагал его?
— Нет, — усмехнулся убийца. — Ситуация была иная. Бредли я обвинил в присвоении тюбиков с нар. котиками и в связи с Перси.
— Вот оно что, — процедил Коун. Только теперь он понял, почему Бредли отдал записную книжку лифтеру. Он опасался. Записи могли послужить уликой Объяснить же свои действия Бредли мог, только рассказав про пленку. В таком случае зачем он взял с собой пленку?
— Ты ошибся, — сказал убийца. Он словно следил за мыслями Коуна. — У Бредли не было пленки. Он сжег ее. Когда уходил из номера шаха в ту ночь. Он сделал это на лестнице. Мне потом сказала Магда. Она видела.
— Так это ты убил Магду?
— Это не имеет значения.
— Будет иметь. На суде.
— На суде? Ты думаешь, они допустят суд? Мы с тобой уже мертвые, Коун. Трупы. Сенатор не из тех людей, которые оставляют свидетелей.
— На что же ты рассчитывал?
— Я слуга. Раб.
— Чей? Бывшего евнуха, обокравшего своего повелителя, а теперь лезущего в президенты?
— Мне безразлично, от кого получать деньги.
— Зато мне не безразлично.
— Если ты отдашь мне фотографии…
— То завтра ты или другой из вашей шайки всадите мне пулю в затылок. Нет уж. Пусть лучше вся шайка отправится куда следует.
— Ты самоуверен, Коун.
— Я знаю, что говорю.
На несколько минут в машине воцарилось молчание. Потом убийца повернул лицо к Коуну.
— Ты не все знаешь, — сказал он медленно.
— Об этом ты скажешь на суде, — жестко произнес Коун.
И снова наступило молчание. Машина вывернула на ярко освещенную Кинг-стрит. Замелькали огни рекламы. Впереди показался темный массив здания управления полиции.
— Направо, — скомандовал Коун, когда автомобиль был в трехстах метрах от управления.
— Куда? — спросил убийца.
— За город. К “Копыту дьявола”.
— Ты намерен возить меня всю ночь?
— Намерен, — сказал Коун.
— А если я не послушаюсь.
Коун хмыкнул.
— Сейчас за твоей спиной сижу я. Вот так.
— Даже так, — сказал убийца.
— Да. Даже так, — подтвердил Коун. — Я тебе кое-что сейчас объясню. Дело в том, что сенатору все равно крышка. Фотографии уже в газете. Утром они будут напечатаны. Ты опоздал. Я тебе скажу больше. Ты опоздал еще тогда, когда убивал Бредли. А я сейчас рискую только тем, что могу потерять свидетеля. Но найдутся другие. Ваша Ассоциация завтра же развалится. Мы переловим тех, кто попытается смыться.
— Ты даже это знаешь?
— А почему бы мне этого не знать? Вы вели себя довольно нагло. Полезли даже в дом Бредли. Чуть не свели с ума девчонку. Я уже тогда стал понимать, что дело нечисто. И догадался, что ты лихорадочно ищешь пленку. Да, я думал, что ты ищешь пленку. Потом я понял, что ты пронюхал о фотографиях.
— Так оно и было, — самодовольно ухмыльнулся убийца. — Шах успел проболтаться Эльвире. А Бредли был неосторожен. Он держал шаха в курсе событий. Только Эльвира не знала, что Бредли сжег пленку.
Да, так оно и было. Он мог этого и не рассказывать теперь Коуну. Все объяснялось, все становилось на свои места. Утром он привезет убийцу Бредли в полицию и добьется разрешения на его арест. А сейчас лучше ни о чем не думать.
Город остался позади. Промелькнула бензозаправочная станция. Впереди показался свет фар: кто-то ехал навстречу. Коуну вдруг захотелось спать. Сказалось напряжение последних часов. На какой-то миг он ослабил внимание. И, может быть, убийца понял это. А может быть, он в поисках выхода решился на этот сумасшедший поступок. Коун не заметил, что машина плавно отошла от обочины к середине шоссе. Не заметил он и того, что его спутник положил левую руку на ручку дверцы. Он понял суть маневра только тогда, когда убийца резко рванул машину чуть не наперерез идущему навстречу автомобилю и одновременно распахнул дверцу.
