Имидж старой девы - Арсеньева Елена (книги онлайн читать бесплатно .TXT) 📗
Черт! Плечи, волосы, рост – это все хорошо. Но мало! Мне бы на лицо, на лицо его посмотреть! Может, узнаю, если вдруг столкнусь на улице! Может, успею хоть перекреститься, перед тем как он в меня пальнет!
Я в отчаянии озираюсь – и вдруг вижу дверь. Приоткрываю – это выход на черную лестницу.
Выйти… подкараулить Зисела на улице, около подъезда… Мысль!
И в следующую минуту меня уже нет в квартире месье Бертрана Луи Баре. Я кубарем скатываюсь по лестнице, обегаю дом и останавливаюсь перед витриной буланжери? на противоположной стороне улицы – как раз напротив подъезда, где живет детектив. Тут есть на что посмотреть, в этой витрине! Такого количества потрясающих пирожных «макарони» – самых моих любимых после «Брауниса» – я нигде не видела. Клубничные, мятные, фисташковые, ванильные, шоколадные… Почему мы с Маришкой зациклились на «Браунисе»? Пора переключиться на «макарони»!
И вдруг я вижу, что между разнообразными «макарони» возникает широкоплечий силуэт.
Точно! Неистовый Бонифас вышел на улицу! Что-то больно быстро… Ох и яростный же у него вид!
И тут меня пронзает жуткая догадка. А что, если, не получив от Баре нужной информации, он пристрелил моего героического защитника?! Надо скорей вернуться, посмотреть. Может, он еще жив. Может, я успею ему помочь…
Да. Но сначала – проследить за Зиселом. Хорошо, если не придется бежать за ним на другой конец Парижа!
Зисел стремительным, пружинистым шагом идет по улице Прованс. Я перебегаю от витрины к витрине – следом. Черт, эти джинсы… такие тугие! А впрочем, чего ждать, если каждый день снимать стрессы таким количеством пирожных? Хватит «браунисов», «макарони» и кошмарно жирных «сент-полей», надо худеть!
В это мгновение Зисел останавливается и начинает рыться в карманах. Я вжимаюсь в какую-то дверь. Зисел достает пульт – и тотчас открывается дверца синего «Ситроена» с тонированными стеклами, приткнувшегося к тротуару неподалеку от стеклянных дверей высокого здания. Зисел садится.
Вот зараза! Как я буду пешком преследовать автомобиль?! Сейчас он умчится – и пропал мой единственный шанс увидеть его лицо!
Однако «Ситроен» не трогается с места. И только теперь до меня доходит, что Зисел устроился на заднем сиденье, а не за рулем. Или в автомобиле его кто-то ждал? Но тогда почему он воспользовался пультом?
Задняя дверца «Ситроена» распахивается снова. Из машины выходит высокий мужчина в элегантном сером костюме и синей водолазке. На носу у него очки, одной рукой он безуспешно старается пригладить свои короткие черные волосы так, чтобы прикрыть небольшую плешь, а другой нажимает на кнопку пульта, включая сигнализацию.
Перебежав через дорогу, он входит в те самые стеклянные двери, о которых я уже упоминала. Чем-то мне знакомы и эти двери, и здание, которому они принадлежат, и большая табличка у входа. Я тупо вчитываюсь.
«СА «Кураж», – вот что написано на ней.
Оборачиваюсь и внимательнейшим образом оглядываю дверь, к которой прижалась. На ней синяя кованая решетка, которая тоже кажется мне чем-то знакомой. Господи Иисусе, да ведь это наш подъезд!
Ну, теперь неудивительно, что человек, вышедший из «Ситроена», тоже показался мне знакомым. Ведь это тот самый трудоголик, компьютер которого работает по ночам.
Так вот кто он такой – Бонифас Зисел!
Тут я окончательно перестаю что-нибудь понимать. Открываю дверь и поднимаюсь на лифте в мансарду. На ходу раздеваясь, пробегаю в крошечный туалетик, включаю воду над маленькой раковиной. Где туалетное молочко, где жидкость для смывки туши? Скорей, скорей! Бертран… Может быть, он ранен, может, истекает кровью, зовет меня на помощь…
Я сейчас! Я уже бегу! Но не прежде, чем сниму с себя эту личину. Не прежде, чем снова стану самой собой.
Александр Бергер, 8 октября
200… года, Нижний Новгород
– Ребята, не подскажете, как мне отсюда до аэропорта добраться? – спросил Бергер, выходя на крыльцо жуткой больнички, где лежал Кирилл.
Двое «постояльцев» сего богоугодного заведения, одетые в точно такие же, как у Туманова, доисторические коричневые пижамы, сидели на ступеньках и курили одну сигаретку на двоих, честно передавая ее друг другу ровно через две затяжки.
Посмотрели на Бергера такими затуманенными взорами, что он даже заподозрил в этой «трубке мира» нехорошее зелье, однако сигарета ничем особенным не пахла. Это была «Вирджиния Слим». Изысканная «Вирджиния Слим»…
Бергер подавил усмешку. Именно эти сигареты курила его бело-розовая приятельница. Понятно, значит, каким образом она установила контакт с аборигенами! Ну что ж, пойдем проторенным путем.
Он вынул из кармана пачку «Соверена» – отнюдь не «лайт»! – и протянул мужикам. В принципе, Бергер не курил, но сигареты при себе имел всегда. Мало ли что, запас карман не тянет, как говорил его русский прадедушка Иннокентий Смольников. Без секундного промедления пачка была схвачена коричневой заскорузлой рукой и распечатана.
– Наконец-то нормальное курево, – пробормотал лысоватый человек с лицом столь же заскорузлым, как его рука. – А то сосешь эту ириску… Но как откажешь? Не обижать ведь! Больно женщина хорошая!
Бергер не без умиления выслушал комплимент своей подруге и еще раз спросил, как доехать до аэропорта.
С помощью «Соверена» оказалось – раз плюнуть. От ворот пройти налево «шагов пятьдесят», перейти дорогу, сесть на трамвай – здесь ходит только один номер. Доехать до конечной. Там тоже перейти через дорогу и упасть в любой автобус или маршрутку, которые идут до Дворца культуры Автозавода. Оттуда ходит автолайн прямо в аэропорт.
– Ветер тебе в паруса! – романтически пожелал мужик с коричневым лицом, и Бергер вышел за ворота больнички, чувствуя себя так, словно и впрямь отправляется в героический военный поход. Или плавание, раз уж речь зашла о парусах.
За воротами Бергер, как и было указано, сразу повернул налево. Хотелось на прощанье оглянуться, но он знал, что окна ординаторской выходят не на улицу, а во двор, поэтому вряд ли Туманов машет ему вслед и провожает на подвиг. Да никакой опасности там, в аэропорту, независимого следователя Бергера не ждет, он почти убедил Туманова в этом, а также в том, что налицо какое-то недоразумение. Роковое, быть может, почти убийственное, но все-таки недоразумение. Как только парень упомянул, что сначала в кабинете был еще какой-то подозрительного вида человек, которого потом увел охранник, Бергер сразу предположил, что «киллер» (иначе милиционера, который его избивал, Туманов не называл!) приезжал именно за ним. А Туманова просто-напросто принял за него! Есть такие бешеные среди ментов, что и говорить, Бергер довольно с этим народом покрутился бок о бок, чтобы усвоить: многим из них совершенно не писан тот самый закон, который они якобы защищают. Вот именно, якобы!
Туманов слушал все многословные и в общем-то убедительные доводы Бергера с ожесточенным выражением лица. Потом сказал:
– А начальник службы безопасности аэропорта, этот самый Малютин, здесь, значит, ни при чем?
– Думаю, да, – ответил Бергер, который и в самом деле был в этом убежден.
– А я так не думаю, – спокойно (узлы желваков на щеках выдавали, сколь дорого стоило ему это спокойствие) промолвил Туманов. – Ведь если он догадался, что меня увезли вместо того, другого человека, ему было достаточно разыскать «киллера». Он же знал, кто именно за тем азером должен приехать. Ладно, предположим, не знал, предположим, предположим! – выкрикнул вдруг Туманов, с силой ударяя себя кулаком по ладони. Но тут же овладел собой, сунул руки в рваные карманы пижамы. Лицо его, которое казалось Бергеру раньше отталкивающе-смазливым, было просто бледным и каким-то потерянным. По мнению Бергера, «красавчик» теперь больше был похож на человека, однако уж очень дорогой ценой далось ему это преображение…
– Но если Малютин действительно ни при чем, почему он меня не искал? – яростно продолжал Туманов. – Я исчез, у него остались мой билет и паспорт. Предположим, я сбежал по дурости. Но позвони мне домой! Поступи, как человек! Ведь я ничего плохого не сделал, я просто, как идиот, сообщил о подозрительном случае! Инициатива наказуема, это правильно, правильно! – не то усмехнулся, не то всхлипнул он. – Почему он меня не искал? Это же… ну, не знаю… непорядочно!
