Ave Caesar! Дело о римской монете - Крупенин Артур Борисович (книги онлайн бесплатно txt) 📗
Завкафедрой подошла к исполнению своего плана со свойственной ей энергией и выдумкой. После недолгих размышлений Валеева, которая сама читала лекции и вела семинары, придумала неожиданное задание для групп, находящихся под подозрением. А чтобы никто не воспользовался принтером и не скрыл почерк, работу надлежало писать прямо в классе и сдать по звонку.
Лариса Васильевна не относилась к цвету преподавательского состава университета, однако за долгие годы, проведенные на кафедре, она приобрела огромный лекционный опыт, наработала целый ряд полезных навыков и научилась без запинки строить сложноподчиненные предложения.
Валеева начала со вступительного слова о том, что история не знает сослагательного наклонения и что мы не в силах изменить прошлое, а посему не вправе осуждать или обвинять наших предков. Тем не менее будущим профессионалам исторической науки иногда бывает полезно пофантазировать.
Грамотно заинтриговав аудиторию, заведующая приступила к изложению задания. Задание условно называлось «А что, если бы?». Студенты должны были представить, что некоего исторического события на самом деле не произошло, и вкратце описать вытекающий отсюда альтернативный вариант развития истории, тщательно обосновав причинно-следственные связи.
В принципе основоположником метода альтернативной истории следует считать римского историка Тита Ливия, описавшего возможную борьбу Рима с Македонским царством, не развались оно тремя веками раньше. Лариса Васильевна, не мудрствуя лукаво, решила прибегнуть к бесценному опыту великого предшественника, и теперь первокурсники, громко перешептываясь, писали сочинение о том, что было бы, если бы греки в свое время потерпели поражение в Марафонской битве? Если бы они не разбили вражеский флот при Саламине и не выиграли сражения при Платеях? Каким мог бы стать мир, если бы победителями в греко-персидских войнах оказались персы? Какое наследие они бы оставили нарождающемуся Риму? Как бы отличался от сегодняшнего этот альтернативный мир в политическом, культурном, этническом и религиозном аспектах?
Тихо шелестели тетрадные листы и усердно поскрипывали авторучки. Завкафедрой обвела аудиторию победным взглядом. Первая фаза операции под кодовым названием «Возмездие» проходила успешно.
24. Теория чисел
Глеб полностью разделял долгие века считавшийся сугубо философским и лишь сравнительно недавно признанный скорее гастрономическим основополагающий постулат эпикурейства о том, что вкусная еда есть источник и первооснова всякого блага, и поэтому решил сварганить на ужин что-нибудь по-настоящему аппетитное, дабы заглушить неприятное послевкусие, оставленное обедом, а заодно и реабилитировать греческую кухню, незаслуженно обиженную московским общепитом.
Воспользовавшись позаимствованным у критян рецептом, Глеб на скорую руку приготовил себе бриам – овощное рагу из запеченных в сыре кабачков, баклажанов, помидоров и картофеля. Протерев между пальцами веточку душицы и обсыпав ею получившуюся красоту, он наконец счел кулинарную честь Эллады более или менее восстановленной.
После ужина Глеб раскрыл папку, переданную ему капитаном. Он читал больше из любопытства, полагая, что вряд ли сможет чем-то помочь. Однако, полистав дело, Глеб, как и положено ученому, увлекся. Для начала он решил сравнить эпизоды между собой – обычно так делают с кусками нерасшифрованных текстов. Для этого он выписал в столбик ключевую информацию по каждому убийству.
Итак, все началось весной. Первое тело было найдено в апреле. Второе – в мае. Затем убийца как будто взял тайм-аут на лето. Последние убийства произошли третьего сентября и тридцатого октября. Глеб взглянул на календарь. Третье сентября выпадало на четверг, тридцатое октября – на пятницу. Даты отстояли друг от друга на восемь недель и один день. А предыдущие? Стольцев вооружился карандашом и подсчитал месяцы и дни, отделявшие одно событие от другого. Уже через пару минут он вскочил со стула и принялся мерить комнату шагами.
Сличив почерки и фактуру бумаги, Валееева выяснила, что автор шаржа – первокурсница Зинаида Беляк. Нельзя сказать, что заведующую это удивило. Девушка с самого начала раздражала ее до крайности – слишком независимая и даже дерзкая. Но подозрение подозрением, а догадку надо еще подтвердить. Саму Беляк расспрашивать бесполезно. Валеева слишком хорошо знает этот тип людей: хоть каленым железом пытай, будет молчать как партизанка. Да еще потом всему курсу в красках распишет разговор с заведующей. Нет, это не вариант, Беляк так просто не расколешь. А вот вечно смотрящую ей в рот подружку Анну Ганину стоит хорошенько поприжать. Эта домашняя девочка, скорее всего, дрогнет. С нее, значит, и начнем. Валеева тыльной стороной карандаша набрала номер секретаря.
Глеб задумчиво рассматривал таблицу, куда он внес даты преступлений. Из таблицы было ясно, что душитель определенно придерживался какого-то загадочного расписания. Например, между смертью Грачева в сентябре и убийством в мае прошло шестнадцать недель без одного дня. А самое первое нападение, в свою очередь, было совершено ровно за четыре недели до этого. Что-то не похоже на совпадение. Интервалы между убийствами если и колебались, то совсем незначительно и всегда были примерно кратны четырем неделям. Ну и что это значит? Изверг действовал по какому-то заранее продуманному плану? А может, даты убийств как-то связаны с его родом занятий? Чем не зацепка? Интересно, знает ли об этой закономерности Лучко? Терпеть не было никаких сил, и Глеб набрал мобильный номер капитана.
– Алле, Виктор, это Глеб.
– Привет! Если можно, покороче, у меня буквально одна минута.
Голос Лучко звучал приглушенно, как будто ему неудобно говорить. Глеб тем не менее откладывать не стал:
– Я подсчитал временны?е промежутки между убийствами – они происходят по графику. Между ними либо четыре, либо восемь, либо шестнадцать недель. Ты об этом знал?
Капитан был в явном замешательстве.
– Погоди, дай заглянуть в календарь. Ага, вижу. Между сентябрьским и октябрьским происшествиями прошло восемь недель. Даже с хвостиком. Ну и что? Поясни.
– Там почти везде строгая закономерность!
– Хм. Значит, все-таки не везде?
– Ну, с небольшими отклонениями. Но все равно это не может быть случайностью. Проверь сам.
– Хорошо, обязательно.
Лучко хотел было закончить разговор, но Глеб уже не мог остановиться:
– А может, это дежурства?
– Дежурства?
– Ну да. Например, работа убийцы может быть как-то связана с графиком периодических дежурств…
– Глеб, послушай меня, – в голосе капитана послышался холодок – я очень признателен тебе за помощь. Но давай договоримся, что сыщиком буду я, а ты будешь экстрасенсом. Так что предположения и версии, пожалуйста, оставь мне. Больше говорить не могу, извини.
Радость открытия вмиг испарилась. Глеб с досадой швырнул трубку на диван и засел за подготовку к завтрашним лекциям.
Староста сообщила Зинаиде, что ее вызывают в деканат. Там ей, в свою очередь, рекомендовали срочно явиться к Валеевой. Зина с неохотой отправилась на кафедру. Найдя нужную дверь с безукоризненно начищенной табличкой, она постучалась. Заведующая молча указала Зине на стул, затем нагнулась и откуда-то снизу извлекла серую тетрадь, в которой Зина сразу узнала свою.
– Хотела поговорить о вашей успеваемости…
Девушка с удивлением отметила, что выражение лица заведующей при этом иначе как торжествующим назвать было нельзя. «Тут что-то не так», – почувствовала смутные опасения Зина. Тем временем Лариса Васильевна раскрыла тетрадь и пристально посмотрела студентке в глаза. По спине Зины пробежал холодок. О боже! Вместо закладки в тетради Валеева использовала листок, на котором красовалась Зинина карикатура. Но как, черт возьми, она сюда попала? Знает ли Валеева, кто автор? Наверняка да – не случайно же заведующая развернула тетрадь так, чтобы показать Зине рисунок. В голове промелькнула мысль: «Кто же это меня заложил? Помнится, мы сидели на последнем ряду совсем одни…»
