Игра по правилам - Френсис Дик (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
Сочувственно взглянув на меня, он вылез через заднее окно, и вскоре я уже видел, как он передавал мое предупреждение, очень быстро подействовавшее на толпу.
Видимо, благодаря новому разбитому стеклу, обеспечившему приток воздуха, запах бензина несколько ослабел, но, вероятно, где-то подо мной был поврежден бензопровод, и свежие бензиновые пары продолжали просачиваться сквозь трещины. "Интересно, сколько же огненной жидкости в бензобаке «Даймлера», — думал я.
Впереди на дороге скопилось уже гораздо больше машин; вылезавшие из них пассажиры, широко раскрыв глаза, смотрели на картину аварии. Сзади наверняка было то же самое. Наимрачнейшее из воскресных развлечений.
Мы с Симзом сидели все так же тихо и неподвижно, и я вспомнил старую шутку о бессмысленности беспокойства. Если ты волновался, что все станет плохо, и этого не произошло, значит, зря волновался. Если стало плохо и ты волнуешься, что станет еще хуже, но этого не происходит, значит, зря волновался. Если стало хуже и ты боишься, что можешь умереть, но не умираешь, значит, зря волновался. А если умираешь, то тебе уже не до волнений. Так зачем волноваться?
"Вместо волнения надо подставить слово «страх», — думал я. Но эти рассуждения не помогали, и я откровенно продолжал бояться.
«Странно, — недоумевал я, — столько раз подвергаясь риску, я почти не чувствовал страха перед смертью». Я думал о физической боли, что вполне естественно при моей профессии, и вспоминал все, что мне пришлось вынести, не понимая, почему меня охватывал такой безудержный страх при мысли о боли от ожогов. Ощущая ком в горле, я почувствовал себя одиноким и надеялся, что, если это случится, все произойдет быстро.
Наконец вдалеке раздались сирены, и я увидел самое долгожданное для себя в тот момент — красную пожарную машину, которая медленно приближалась, заставляя разъехаться скопившиеся автомобили. Вокруг было настолько мало места, что подъехать могли лишь три машины — с одной стороны дороги возвышалась стена, с другой — тянулись деревья. За пожарной машиной я увидел синюю мигалку полиции, а за ней — еще одну мигалку, скорее всего «скорой помощи».
Из машин показались люди в форме. Больше всего я обрадовался, что они были одеты в огнестойкие костюмы и тащили брандспойт. Они остановились перед «Даймлером» и посмотрели на вмявшийся ему в бок автобус с одной стороны и легковую машину — с другой, и один из них крикнул мне через разбитое лобовое стекло:
— Из машин вытекает бензин. Вы можете выбраться?
«Что за глупый вопрос?» — подумал я.
— Нет.
— Мы хотим смыть бензин с дороги. Закройте глаза и прикройте чем-нибудь рот и нос.
Кивнув, я сделал, как мне было ведено, спрятал лицо в ворот свитера. Я долго слушал шум струи, и мне казалось, что не было приятнее звука. Опасность быть заживо сожженным постепенно снижалась от неизбежности до вероятности и от нее к маловероятное(tm). Страх отпускал так же тяжело, как и охватывал. Вытерев с лица кровь и пот, я почувствовал, как весь дрожу.
Некоторое время спустя пожарные принесли металлорежущий инструмент и с грехом пополам вырвали дверь возле того места, где сидел Харли. Затем туда втиснулся полицейский, который, окинув взглядом Симза и меня, присел на заднее сиденье, откуда ему была видна моя голова. Я повернул ее насколько мог и увидел под фуражкой его серьезное лицо. «Он примерно моего возраста и очень взволнован», — отметил я.
— Сейчас придет врач, — начал он, пытаясь меня хоть как-то успокоить. — Он посмотрит ваши раны.
— У меня их, кажется, нет, — ответил я. — Все это кровь Симза.
— А-а, — протянул он и достал какой-то блокнот, посмотрел в него. — Вы видели, отчего произошло это... все это?
— Нет, — ответил я, несколько удивившись тому, что он интересуется этим именно сейчас. — Я оглянулся к мистеру и миссис Остермайер, которые сидели там, где вы теперь. И вдруг машина словно потеряла управление. — Я немного подумал, вспоминая. — Может быть, Харли... мистер Остермайер... что-нибудь видел. В какую-то секунду на его лице мелькнул ужас... затем мы налетели на стену и, отскочив, оказались перед автобусом.
Кивнув, он что-то записал.
— Мистер Остермайер пришел в себя, — сказал он и затем как бы невзначай добавил:
— Он говорит, в вас стреляли.
— В нас что?
— Стреляли. Не во всех, а именно в вас.
— Нет, — произнес я в полном недоумении, отразившемся у меня на лице. — Не может быть.
— Мистер и миссис Остермайер крайне потрясены, но он не сомневается в том, что видел пистолет. Он говорит, что шофер как раз собирался обогнать идущую впереди машину, и водитель той машины, опустив стекло, прицелился из пистолета. Он говорит, что пистолет был нацелен на вас и в вас выстрелили. Дважды, как он утверждает. Мистер Остермайер видел вспышки пламени.
Я перевел взгляд с полицейского на Симза, на кровавые брызги повсюду и на темную запекшуюся кровь под нижней челюстью.
— Нет! — воскликнул я, не желая этому верить. — Здесь какая-то ошибка.
— Мистер Остермайер очень боится, что вы здесь истекаете кровью.
— Мне кажется, меня только сдавило, но я не ранен.
— Вы ощущаете свои ноги?
Я пошевелил пальцами сначала одной, потом другой. Ощущения — особенно в левой ноге — сомнений не вызывали.
— Хорошо, — сказал он. — Так вот что, сэр, мы рассматриваем это как попытку убийства. И еще должен вам сообщить, что пожарные, кажется, не очень скоро смогут вас вытащить. Нужны другие инструменты. Вы можете потерпеть? — Не дожидаясь ответа, он продолжил:
— Как я уже говорил, врач к вам сейчас подойдет, однако, если вам не нужна срочная медицинская помощь, здесь есть два человека в очень тяжелом состоянии, и, я надеюсь, вы подождете, пока им окажут помощь.
Я слабо кивнул. Я мог ждать сколько угодно, если мне не грозило сгореть.
— Зачем, — спросил я, — зачем кому-то понадобилось в нас стрелять?
— А вы не догадываетесь?
— Абсолютно.
— К несчастью, — ответил он, — не всегда легко объяснить причину.
Я посмотрел ему в глаза и сказал:
— Я живу в Хангерфорде.
— Да, сэр. Мне уже сказали.
Кивнув, он выбрался из машины, оставив меня наедине с воспоминаниями о том, как когда-то в Хангерфорде какой-то сумасшедший застрелил массу невинных людей, некоторых прямо в машинах, и превратил тихий провинциальный городок в жуткое место. С тех пор ни один житель Хангерфорда не исключает возможности стать случайной жертвой.
Пуля, попавшая в Симза, навылет пробила бы мне шею или голову, не обернись я поговорить с Мартой. Чтобы лучше видеть ее, я просунул голову между подголовниками. Я пытался мысленно воспроизвести, что было дальше, но я не видел, как был убит Симз, а только услышал грохот и треск разбитого стекла и почувствовал горячую струю крови, брызнувшую из его пробитой сонной артерии, и он уже был мертв. Он умер еще до того, как поднялся крик, — к тому времени кровь уже не хлестала из раны.
Руль с силой вдавился в грудь, панель с приборами упиралась в колени. Поднимаясь другим концом, она давила мне на живот, и стоило ей сместиться на шесть дюймов в мою сторону, она разрезала бы меня на две половины.
Приехала еще масса всяких официальных лиц с рулетками и фотоаппаратами. Они все сфотографировали и тихо переговаривались. Полицейский медэксперт, важно приставив стетоскоп к груди Симза, заявил, что тот мертв, а затем уже без всякого стетоскопа констатировал, что я жив.
Затем он поинтересовался, сильно ли меня сдавило. Я ответил, что терпимо.
— А я, кажется, вас знаю, — сказал он, рассматривая меня. — Вы ведь жокей. Выступаете в стипль-чезе.
Я утвердительно промычал в ответ.
— Тогда вы наверняка сведущи в травмах и сможете описать мне свое состояние.
Я сказал ему, что пальцы на руках и ногах целы и легкие в порядке, что у меня затекли ноги, руку больно сдавило и панель управления мешает мне переваривать вкусный воскресный обед.
— Хотите, вам сделают укол? — спросил он, выслушав меня.
