Тайна - Сидикова Зухра (читать книги онлайн .txt) 📗
- Ты все выяснил? – спросила она тихо, опустив голову, не глядя на него. - Ты выяснил, почему у нее оказалась огнестрельная рана?
- Лера, милая, тебе не нужно об этом думать. Ты понимаешь? Все это не должно тебя беспокоить. Когда-нибудь, возможно, я все тебе объясню… Но сейчас ты не должна говорить и думать об этом.
- Хорошо, - сказала она, вздохнув. Обняла его, положила голову ему на плечо. – Я не буду больше об этом.
Всю дорогу она молчала, смотрела в окно, за которым просыпался, начинал новый день город.
- Как все изменилось, - сказала с грустью, - когда я уезжала, деревья были золотые, а теперь – листья облетают… - она нарисовала на запотевшем стекле кленовый пятипалый лист.
- Ничего, - он погладил ее коленку, - зато теперь мы вместе.
Она улыбнулась ему и снова отвернулась к окну.
- Ну вот, надеюсь, тебе здесь понравится.
Она огляделась.
- У тебя здесь красиво.
- У нас красиво, у нас! Проходи. Проходи, не стой у порога. Ты пока посмотри дом, или можешь по участку погулять, почувствуешь, какой здесь воздух, не то, что в городе!
- Я погуляю.
- Хорошо, а я пока завтрак приготовлю. Такой омлет ты в жизни не ела, пальчики оближешь, м-м-м, - он причмокивает, целует кончики пальцев.
Улыбнувшись, она уходит в сад.
Ему просто нужно на некоторое время остаться одному. На кухне он первым делом включил телевизор. Скорее всего, то, что произошло в доме бывшего мэра, уже попало в новости. Ему нужно знать, какие уже имеются версии по поводу этого преступления, которое, несомненно, не пройдет мимо прессы незамеченным. Единственным источником для него пока будет телевизор. В газетах, наверное, только с завтрашнего дня что-либо появится, печатное слово не так оперативно. Обращаться к кому-либо за информацией сейчас опасно, особенно к Рудницкому, тот очень и очень смекалист, нельзя сейчас вызывать никаких подозрений. Сейчас нужно затаиться, и просто ждать, надеяться, что все обойдется. Тот, кто приехал ночью и обнаружил убитых, без сомнения сообщил в милицию немедленно, а там уже по цепочке… Наверное, уже в утренних новостях покажут. И не надо, чтобы Лера это видела. И хотя она не знает ни Алену, ни Володьку, не знает, какое отношение они имели к Максиму, но все же… Она человек чувствительный, ранимый, может расстроиться от вида крови, убийства. И потом, он боялся, что не сможет оставаться спокойным, выдаст себя.
Он уменьшил звук телевизора. Достал из холодильника яйца, масло, сыр, помидоры, все, что нужно для омлета, который когда-то в юности научила его делать Полина. Сейчас он вспомнил об этом, и это воспоминание не казалось ему тяжелым или неприятным, и только чуть-чуть кольнуло слева в груди, в памяти возникло почему-то не лицо Полины, а маленькая девочка с двумя черными косичками по обе стороны круглого милого личика. Девочка, которая, наверное, все еще ждет Полину в своей маленькой темной комнатке. Он вздохнул, взглянул в окно. Лера стояла перед разросшейся клумбой с пунцовыми отцветающими хризантемами. Зря Макс уволил садовника, тот хотя и закладывал, но дело знал хорошо, теперь же сад принял немного запущенный вид. Нужно будет вернуть горемыку. Он взбивал яйца, нарезал помидоры и лук, руки быстро и умело совершали множество действий, но он прислушивался… он ждал…
Наконец он услышал: «Сегодня около двух часов ночи в своем загородном доме был убит известный в нашем городе предприниматель Владимир Лемехов. Также в доме обнаружена молодая женщина, убитая по данным следствия из того же оружия, что и Лемехов.
Убитые обнаружены одним из помощников предпринимателя, который в этот поздний час привез в загородный дом Лемехова срочные документы на подпись…»
Максим застыл с ножом в руках, не сводя глаз с мерцающего экрана. Снимки с места происшествия - тело Алены с расплывшимся на блузке пятном, Володька в багровой лужице, а вот их уносят на носилках к машинам скорой помощи…
Грохот и звон стекла заставил его обернуться. Он не заметил, как вошла Лера. Она уронила вазу, в которую поставила несколько сорванных хризантем, ваза была массивной, и она, наверное, просто не смогла ее удержать.
Он быстро выключил телевизор.
Она встала на колени, и стала собирать осколки, и цветы - осыпавшиеся, истерзанные, с обломанными стебельками.
- Прости меня! – она подняла на него полные слез глаза, - я такая неуклюжая. Разбила такую красивую вазу!
- Ничего, ничего! оставь, я сам уберу. И не плачь, не плачь, ну! - он улыбнулся, поцеловал ее, вытер слезы, - это все пустяки. Давай накрывать на стол, и будем завтракать!
За завтраком он говорил без умолку, пытаясь сгладить какой-то неприятный осадок, что-то возникло недосказанное между ними, словно они притворялись, и оба это понимали. Он думал, видела ли она эти безобразные кадры с места убийства? Заметила ли напряженное внимание, с которым он смотрел на все это, как будто ему мало было вчерашних реальных картин крови и смерти?
Она внимательно слушала его, хвалила омлет, но ела очень мало.
- Тебе ведь нужно забрать вещи со старой квартиры? – спросил он. – Давай сгоняем за ними? Ведь если здесь будут твои вещи, твои картины - ты сразу почувствуешь себя как дома.
Он и в самом деле думал, что это снимет напряжение, почему-то возникшее между ними. Все сейчас было не так, как тогда на море.
- У меня мало вещей в той квартире осталось, - сказала она, - я их потом заберу. Сегодня не хочется, устала с дороги.
- Давай, я завтра заеду после работы, заберу.
- Нет, нет, не беспокойся, пожалуйста, это не срочно. Я потом сама как-нибудь заберу эти вещи. Не беспокойся.
Весь день они провели вместе. Бродили по окрестностям, спустились к речке. Она улыбалась, слушая его, часто брала его за руку, прижимаясь к плечу. Ему нравилась эта ее манера уткнуться ему в плечо, и идти рядом, подстраиваясь под его шаг.
Но он чувствовал в ней какую-то перемену. Она была как-то молчаливее, задумчивее. Ему казалось, что она думает о чем-то своем… о чем-то очень важном для нее… Он спрашивал ее несколько раз об этом, но она лишь качала головой, отвечая: «Ну что ты, все в порядке, просто немного устала».
Может быть, просто отвыкла, успокаивал он себя. Ничего, все наладится. Главное, что мы вместе.
И ночью он целовал, ласкал ее, не давая уснуть, желая, чтобы она стала прежней, чтобы ответила ему той же страстностью, сдержанной, но сильной, как тогда, когда они жили у моря. Но она, словно была чем-то подавлена, казалось, что она еле сдерживает слезы. Она обнимала его, шептала слова любви, но он чувствовал, что она думает о чем-то своем.
2
Когда утром он уходил на работу, она еще спала. Он поцеловал ее, она открыла глаза, улыбнулась.
- Ты уходишь?
- Да, мне нужно на работу. Остаешься за хозяйку! Весь дом в твоем распоряжении.
- Хорошо! – она обняла его за шею. – Приходи скорей, я буду очень скучать.
В офисе он несколько раз включал телевизор. Нет, его никто не видел у дома Володьки. И про Алену, скорее всего ничего лишнего узнать не смогут. Она давно жила под чужой фамилией. Никитина Елена Павловна, когда-то проживающая в станице Голубицкой, давно канула в небытие. Сможет ли кто-нибудь узнать в статной красавице немую детдомовскую девочку?
Наверное, теперь и для него кончилась эта история, унесшая с собой всех ее участников. Всех, кроме него…
Теперь можно начинать новую жизнь, жизнь, свободную от прошлого.
Он решил уйти с работы пораньше. Хотелось домой, к Лере. Он набрал продуктов в супермаркете, купил огромный букет белых лилий, как-то она обмолвилась, что это ее любимые цветы.
Проезжая мимо дома, в котором Лера снимала квартиру, он вдруг подумал: нужно забрать ее вещи, прямо сейчас, ведь он рядом. Она будет рада. Расставит по дому свои безделушки, развесит по шкафам платья, по стенам свои удивительные картины и рисунки, и будет чувствовать себя как дома! Он отдаст ей мансарду, это самое лучшее место для студии, из окна открывается прекраснейший вид на речку, на рощу, на холмы. Пусть рисует. Пусть будет счастлива!
