Трехдневный детектив - Колбергс Андрис Леонидович (книги серия книги читать бесплатно полностью .TXT) 📗
— Забрался вместе с деньгами в пещеру, как рак, а ты его ищи!
— Может, он по какой-либо причине незадолго до конца пути снял перчатки, а потом опять надел, но между делом чисто автоматически прикоснулся к рулю. Вполне возможно.
— Но потом отпечатки стерлись бы. — Отпечатки были маслянистые, они не могли так легко стереться.
— Ну, что ты поделаешь! Теперь нам остается только надеяться. Ах, надежда… Ты вечное прибежище человека! Да, ты-то не учил в школе закон божий…
Зазвонил телефон.
— Полковник Улф слушает… Товарища Грауде? Пожалуйста!
Звонили из отдела телетайпов.
— Мы только что получили телеграмму, — сказал девичий голос — Можете прийти.
— Продиктуйте, я заберу ее позже, когда пойду вниз.
— Отпечатки пальцев идентифицированы. Марков, Петр Владимирович, родился в 1928 году, проживает в Белорусской ССР, в Минске…
— Не диктуйте, сейчас спущусь, — Алвис бросил трубку.
— Нет, все-таки есть бог на свете, — сказал Конрад. — Беги, я закажу междугородный разговор!
Меньше чем через час Алвис был в аэропорту. Серебристые лайнеры двигались медленно, словно их кто толкал. Возле одних стояли кучки людей, к другим уже подъезжали трапы и там выстраивались очереди.
Минский коллега встретил Алвиса в аэропорту на машине.
— Он дома, ребята остались присматривать за ним, — рассказывал коллега, пока они ехали. — Сегодня у него выходной. Он шофер, работает на дальних рейсах, водит семитонный грузовик с прицепом. Позавчера взял в Риге груз тканей.
— По-моему, он мог это сделать часов до пяти дня, — сказал Алвис.
— Если бы жал на всю катушку, утром уже приехал бы в Минск. А он сдал груз только вечером.
— За что судился?
— Хищение государственного имущества.
— Сколько?
— Пять. В пятьдесят седьмом году. Для тех времен довольно много.
— Наказание отбывал у вас?
— Да.
Автомашина шла по кольцевой линии, чтобы не тащиться через центр города. По обе стороны шоссе тянулся болотистый подлесок.
Марков жил в белом пятиэтажном доме из силикатного кирпича. Такие дома можно увидеть в новых кварталах почти любого города.
Под навесами сушилось белье, мальчишки хоккейными клюшками гоняли по асфальту теннисный мяч, какой-то человек сердито пенял мотоциклу, который очевидно, отказался ехать дальше. Человек без всякого стеснения сыпал крепкими словцами и что-то подкручивал — под норовистой тарахтелкой валялись гаечные ключи.
За клумбами ноготков, на скамеечке напротив парадного мирно беседовали участковый и дворничиха. Участковый натянул фуражку до бровей, чтобы солнце не било в глаза. Возле скамейки лежал двор-ничихин совок, а метлу она держала в руках.
Инспектор был улыбчивый круглолицый парень, весь его облик свидетельствовал о неугасимом оптимизме.
— Никуда не выходил. Наверно, спит, — сказал он, когда их с Алвисом познакомили.
— Было бы лучше, если бы мы пошли только вдвоем, — предложил Алвис, — Коллеги могли бы обождать здесь.
— Мне что, я готов, — откликнулся инспектор.
Петр Владимирович Марков был человек среднего роста с редкими волосами и маленькими, бесстыжими глазками. Когда его подняли с постели, он сразу сообразил, что визит вызван не простым любопытством. Он натянул мятую, в широкую полоску пижаму, сунул ноги в теплые шлепанцы, выставил в коридор мальчонку, который возил по комнате цветной деревянный паровозик, уселся за стол и сказал:
— Бояре нынче стреляют вхолостую. Марков чист, как стеклышко!
Инспектор подмигнул Алвису и спросил:
— В Риге у вас много знакомых?
— Ни одного, — маленькие глазки зло блеснули.
Надо проверить, с кем он дружил в исправительно-трудовой колонии и не отбывал ли там наказание какой-нибудь рижанин, подумал Алвис.
— Письма из Латвии часто получаете?
Марков помедлил с ответом, но, может быть, Алвису это только показалось.
— Часто.
— Не покажете ли какое?
Марков достал из секретера стопку писем и бросил на стол. Письма были из Лиепаи.
— Можете читать, только в них нет того, что вы ищете! У меня в Латвии брат живет.
Постучавшись, вошла хозяйка, предложила чай, но Марков прогнал ее:
— Бояре не хотят чаю, они хотят кой-кого посадить.
— А других знакомых в Латвии у вас нет?
— Есть. Жена брата и ее малолетние дети.
— У меня для шуток не подходящее настроение.
— У меня тоже. Что вам нужно?
— Оденьтесь, вам придется поехать с нами.
— Без санкции прокурора я никуда… Я буду жаловаться! Я в Москву напишу! Генеральному прокурору!
— Одевайтесь!
Петр Марков моментально изменил свое поведение, нервничая, начал одеваться. Выхватывал из шкафа то одну рубашку, то другую, совал обратно, искал по ящикам брюки и божился:
— Честное слово, я ничего не натворил! Ей богу, вы ошибаетесь.
— Повторяю вопрос. Кого вы знаете, кроме членов семьи вашего брата? Они все живут в Лиепае?
— Все.
— Итак, с кем еще из Латвии вы знакомы?
— Ни с кем. Честное слово!
— Хуго Лангерманиса знаете?
— Впервые слышу.
— Людвига Римшу? Марков покачал головой:
— Вы, товарищи следователи, на неправильном пути. Марковых в Минске много, найдутся среди них и Петры Владимировичи, обязательно найдутся!
— Васю-Кота?
— Не знаю. Вы совсем не на тот след напали.
— Пошли, — инспектор надел фуражку. — Как-нибудь разберемся.
— Евдокия, к ужину я вернусь, — крикнул Марков, когда они проходили мимо кухни. Мальчонка со своим паровозиком выбрался на просторы комнаты, ничто другое его не интересовало.
Алвис не мог решиться. С одной стороны, в квартире Маркова нужно было сделать обыск. С другой стороны, с обыском можно было повременить. Нет пока не надо!
Допрашивали в городском управлении внутренних дел, На допросе присутствовало несколько офицеров, поэтому Марков сразу понял — дело серьезное. И отвечал Алвису без запинки и точно.
— Ваш маршрут?
— Минск-Ленинград-Таллин-Рига-Минск.
— В какое время прибыли в Ригу?
— Сразу после полудня.
— Когда получили груз?
— Поздно. Не помню, во сколько, но поздно.
— В восемнадцать? В семнадцать?
— Скорее, в семнадцать.
— Дальше.
— Поставил машину на улице возле базара и пошел присмотреть гостинцы.
— На какой улице возле рынка?
— Рядом платная стоянка для легковых.
— И долго вы пробыли на рынке?
— Рынок уже был закрыт, я таскался по магазинам. Купил жене туфли, а сыну паровоз. Вы сами видели.
— Сделали покупки и…
— Зашел поесть, — закончил Марков начатую Алвисом фразу.
— Во сколько?
— Около семи. Магазины уже закрывали. Надо было еще купить теще одеяло, но не успел, потому что магазины уже закрывали.
— Где вы ели?
— Разве ж мог я представить, что меня об этом спросят?
— В столовой? В кафе?
— В столовой. В Старом городе. Рядом еще такая круглая башня из красного кирпича. Наверно, памятник какой-нибудь, что ли. Иностранцы весь тротуар заняли, все фотографировали и лопотали по-своему.
— Вы могли бы показать это место?
— Конечно. Только вы, товарищ следователь, ошибаетесь. Марков чист, греха на нем нету.
Если Марков получил груз только в пять, то времени на магазины у него оставалось очень мало и он никак не мог быть тем, кто сидел за рулем такси и стрелял в инкассатора. Автомашина подъехала к банку в два, и, значит, с того момента и до самого ограбления за рулем сидел один и тот же человек, потому что инкассаторы не допустили бы смены шоферов. И опять он подумал, несмотря на все убедительные доводы Конрада, что это мог быть сам Людвиг Римша. Жаль, что к Римше нельзя применить метод «парафиновой экспертизы», ведь в него тоже стреляли и потому теперь не определишь, пользовался он в тот день огнестрельным оружием или нет. Каковы же могли быть функции Маркова? Какого черта его взяли соучастником, если рисковать должны были другие? Скорее всего, он явился в дом Римшей после его, Алвиса, первого визита, рассчитался с Лангерманисом, забрал деньги и уехал, А контакт с грабителями у него был тесный, в противном случае его не впустили бы в дом. Столовую Марков мог помнить по другому визиту в Ригу. Интересно, что он ел? Блюда очень просто проверить по позавчерашнему меню.
