Запасная жена - Шилова Юлия Витальевна (список книг TXT) 📗
Как только я оторвалась от своих невеселых мыслей и вернулась в реальность, стараясь прогнать от себя гнетущие воспоминания, я тут же достала бутылку колы и вновь сделала несколько глотков. Затем посмотрела на часы и увидела, что я сижу в аэропорту уже более двух часов. В аэропорту было жутко душно, и мне захотелось постоять на улице и подышать египетским воздухом. Я взяла пакет с норковой шубой и, стараясь не смотреть на арабов, которые просто пожирали меня глазами, вышла на улицу.
Я вздрогнула от скрежета тормозов и увидела подъехавшую к аэропорту машину своего гида Махмеда. Окно машины тут же открылось, и из него высунулся Анатолий.
— Маша, ты что дуришь?! Ты куда собралась?!
— В Москву! — громко крикнула я и принялась пятиться назад.
— В какую Москву, сейчас рейсов нет?!
— Рейс на Москву рано утром.
— В том-то и дело, что рано утром, а сейчас ночь.
— Я подожду до утра.
— Где?
— В аэропорту!
— Не дури! Давай вместе подождем дома!
Я замотала головой и снова попятилась назад.
— Нет, спасибо, я здесь подожду.
Осторожно, чтобы ни в коем случае меня не спугнуть, Анатолий вышел из машины и облокотился о дверь. Махмед высунулся в окно, достал какую-то странную сигарету, больше похожую на самокрутку, и принялся наблюдать за нашей перебранкой.
— Маша, а ты что назад пятишься? — крикнул мне Анатолий и сделал небольшой шаг навстречу. — Ты что, меня боишься, что ли?!
— Я тебя не боюсь, только приближаться ко мне не надо!
— А то что будет?!
— А то убегу.
Анатолий остановился и нервно усмехнулся.
— Маша, ну что мы с тобой за детский сад устроили? На нас все арабы уже смотрят.
— Пусть смотрят! Они всегда на всех смотрят!
— Поехали на виллу и там обо всем спокойно поговорим!
— Не хочу!
— Что значит не хочу?!
— Не хочу ни о чем разговаривать!
— Но ведь так не делается. Это просто побег!
— Пусть это будет побег! Пусть! А ты что здесь делаешь? Ты зачем сюда приехал?
— Затем, чтобы тебя отвезти обратно!
— А как ты узнал, что я здесь?
— Ну я же не дурак! Нетрудно было догадаться. Вышла с пакетом, поймала такси, велела везти в аэропорт. Ты зря не заметила, что у этого дома есть уши.
— Жалко, что у этого дома есть только уши. Было бы неплохо, если бы у него были еще и глаза. Просто там творится столько непонятных вещей, и никто, кроме меня, этого совершенно не видит!
— Маша, давай вернемся домой и обо всем поговорим. Ну что мы с тобой кричим на весь аэропорт?!
— Нет! — отрицательно замотала головой я. — Нет! Нет! Нет! Я уж все решила. Уезжай!
— Куда?
— Обратно на виллу!
— А ты?
— Я улетаю! Понимаешь, я улетаю?!
— Но мы так не договаривались.
— А как мы договаривались?! Как?! Убивать всех, кто стоит на нашем пути?! Заниматься любовью прямо среди трупов?! Делать вид, что все хорошо… что ничего не случилось?! Считать меня душевнобольной, давать мне какие-то таблетки и не верить ни одному моему слову?! Мы с тобой так договаривались?! Так?! Ну, скажи, так?! — Я чувствовала, что мои чересчур бурные эмоции берут верх над разумом, но ничего не могла с этим поделать. — Ну, что ты молчишь?! А ты думал, что сегодня вечером я буду сидеть с тобой за одним столом, ужинать различными деликатесами и делать вид, что ничего не случилось?! Ты думал, что будет так?! Что я не буду обращать внимания, когда Катя скажет, что волнуется, куда запропастилась ее подруга?! Ты думал, что я буду просто развлекаться, купаться, загорать, радоваться морю и солнцу?! Что я не буду думать о полиции, которая может приехать в дом в любую минуту и спросить, почему Кира не долетела до Москвы, почему Сайд не доехал до Каира и почему Лена не возвращается в дом?! Ты думал, что сегодня после ужина ты займешься со мной любовью, а затем скажешь, что ты привык спать один, что мне нужно хорошенько выспаться, что ты звонил своим друзьям в Москву и они прописали мне сильнодействующее снотворное и поэтому ты уйдешь по каким-то своим делам и оставишь меня спать одну?! А ночью я, как всегда, не усну, и тогда ко мне придет этот гребанный ковбой, а ты будешь говорить, что это видение, что мне все показалось, что у меня просто нарушена психика и что ты убил бы того козла, который двенадцать лет подряд капал мне на мозги и в результате довел меня до подобного состояния! Ты ведь так думал?! Ты думал именно так?!
Анатолий смотрел на меня глазами, полными ужаса, краснел и постепенно становился похож на огненный шар.
— Заткнись, дура, — процедил он сквозь зубы. — Ты что несешь?! Ты чего орешь на весь аэропорт, дура набитая?! А ну-ка, быстро в машину. Быстро, я сказал!
В тот момент, когда Анатолий уверенным шагом пошел мне навстречу, я прижала пакет с норковой шубой прямо к сердцу и побежала мимо здания аэропорта в ту сторону, где были только пески и холмы. Я бежала со всех ног и мечтала только об одном: избавиться от Анатолия как можно быстрее. Увидев, что Анатолий бежит следом за мной и в любой момент может меня нагнать, я побежала еще быстрее и тяжело задышала. В том месте, куда я бежала, не было ни жилых домов, ни каких-либо строений. Там были только пески и темнота. Когда темнота полностью меня обступила, я не испугалась и смело ринулась прямо в мрак. Крепко прижимая пакет, я бежала куда глаза глядят и старалась не оглядываться назад.
Услышав за собой тяжелое дыхание и крики «Стой!», я поняла, что я на грани истерики, а мое былое самообладание окончательно меня покидает. Топот и угрозы бегущего за мной человека были совсем рядом и повергали меня в жуткий, ни с чем не сравнимый, панический ужас. Когда начались какие-то песчаные холмы, я стала карабкаться вверх, прекрасно понимая, что мои силы могут иссякнуть в любой момент. От учащенного дыхания в горле появился ком, закололо в правом боку, ноги горели от усталости и чудовищно болели ступни. Несколько раз я собиралась освободиться от пакета с норковой шубой и выкинуть его куда подальше, но затем вспоминала, что, помимо шубы и сапог, в нем лежат деньги и паспорт, без которых я никогда не смогу улететь, а лезть в пакет и искать в нем документы и деньги у меня не было времени.
Я бежала из самых последних сил и уже начинала задыхаться, но топот за моей спиной постоянно меня подгонял и не давал остановиться. Я молила Бога только об одном: чтобы Анатолий выдохся первым, чтобы он почувствовал, что у него больше нет сил, что он должен остановиться первым и сойти с этой нелепой дистанции. Я не хотела думать о том, что я слишком далеко забежала, что я в темноте среди песков и холмов, что я даже не запомнила, в какой стороне аэропорт, в какую сторону мне нужно двигаться обратно.
— Машка, остановись! Остановись, дрянь! Немедленно остановись!!! Остановись, сука!
Голос Анатолия был слишком слабым и слишком усталым. Я по-прежнему не оглядывалась назад, но наступил момент, когда мне показалось, что кто-то сзади коснулся меня рукой. Быть может, мне просто показалось, а может, и в самом деле меня кто-то коснулся… Но это было последней каплей, и я закричала… Мне показалось, что это был нечеловеческий крик, потому что во мне поселился ни с чем не сравнимый первобытный страх. В этот миг я ничего не чувствовала, ничего перед собой не видела и ничего не понимала. Я просто бежала, не думая о том, что в любую минуту я могу рухнуть как подкошенная. Рухнуть без чувств, без сознания и без малейшего желания бороться дальше за жизнь. Мое тело одеревенело и уже практически перестало меня слушаться. Мои руки хотели отпустить ненавистный пакет, и я сама уже плохо понимала, зачем они его держат. Во рту пересохло, в ушах гудело, а перед глазами появились какие-то непонятные желтые расплывчатые круги…
Увидев перед собой еще один холм, я почувствовала, как стали медленно заплетаться мои ноги, споткнулась и рухнула прямо на песок. Я и сама не знаю, почему я не потеряла сознание. Быть может, бьющийся в крови адреналин не дал мне потерять сознание от страшного потрясения.
