Поиски в темноте - Тодд Чарльз (читать книги онлайн TXT) 📗
Она обернулась, взглянула на приземистую усеченную колокольню, как будто не оконченную, брошенную… Когда она заговорила снова, Ратлидж не услышал в ее голосе жалости к себе.
— Нам обоим пришлось очень трудно. Но, знаете, развод еще труднее, он оставляет клеймо. А я католичка, для меня развода не существует. Мне казалось, что я буду счастливее, если поеду с ним и постараюсь наладить совместную жизнь, а не останусь на родине, помахав ему на прощание, признав, что мне не удалось сохранить Саймона. Как и себя. Я готовилась к бою. Но у меня не хватает сил для того, чтобы сражаться с ними со всеми. Я не знаю как. Для меня было бы лучше, если бы меня повесили, виновна я или нет. Тогда Саймон будет избавлен от необходимости публично признаваться в том, что его женитьба была ошибкой.
Она немного помолчала и вдруг сообразила, что сказала.
— Нет, я не то имела в виду! Он ни за что не обидит меня. Он по-прежнему любит…
Но она только что сказала Ратлиджу, что у ее мужа есть мотив к убийству.
Ответил он не сразу, тщательно подбирая слова:
— Повторяю, не думаю, что Элизабет будет приезжать после того, как все закончится. В Чарлбери она приезжает только из-за ущемленного самолюбия… в чем она, впрочем, ни за что не признается.
— Если меня повесят за убийство, Саймон достанется ей, а ему не придется переживать развод. А если меня не повесят, она найдет способ дать ему понять, что он ей до сих пор небезразличен. Видите ли, все дело в прошлом. Он думал, что все изменилось. Не знаю…
Ратлидж заметил, как на ее ресницах блеснули слезы.
— Он будет дураком, если променяет вас на Элизабет Нейпир!
Аврора натянуто улыбнулась и второй раз за тот день сказала:
— Вы очень добры. Но мы с вами оба знаем, что убийство — не просто гибель одной женщины. Мне придется пережить испытание… Не знаю, получится ли. Не знаю, чем все закончится, но я должна найти в себе силы, которые мне нужны.
Он стоял беспомощный, не в силах прикоснуться к ней, предложить ей утешение, которое не было бы воспринято ею как проявление доброты.
— Миссис Уайет… Аврора…
Она покачала головой:
— Нет. Вы ничего не должны говорить. Расскажите лучше еще раз про жирафа, который забрел на кухню «Лебедя». Забудьте о том, что вы полицейский, а я подозреваемая, и объясните, каким образом жираф очутился так далеко от родного дома. — Она ахнула, сообразив, что невольно заговорила о себе.
Хэмиш напоминал Ратлиджу, что Аврора пытается его отвлечь. Ратлидж не обращал на него внимания.
— Жираф не очутился далеко от родного дома, — ответил он. — И не заблудился. Только ненадолго заплутал. Я бы не стал за него беспокоиться.
— У животных все просто, верно? — согласилась она. — Какие они счастливые!
Она пошла прочь, а он остался стоять под деревьями. Он смотрел ей вслед: прямая спина, высоко поднятая голова. Она пошла не к дому, а к церкви. Она намекала на то, что хочет побыть одна, в уединении.
Но он подумал: может быть, плакать она не перестала.
Вернувшись к гостинице, где он оставил машину, Ратлидж увидел, что по той стороне улицы шагает миссис Прескотт, соседка констебля Трута. Она целеустремленно шла куда-то, повесив на сгиб локтя корзинку.
Увидев его, миссис Прескотт поспешно перешла дорогу и загородила ему путь:
— Что там с миссис Уайет? Она с таким расстроенным видом выбежала из собственного дома! Пробежала мимо, даже не поздоровавшись! А вы гнались за ней следом, как… как фурия!
— С ней все в порядке, — ответил Ратлидж. — Кажется, ее разволновала история о жирафе…
Миссис Прескотт пришла в замешательство, но совсем ненадолго. Она лукаво улыбнулась:
— Вы намекаете на то, что мне не следует совать нос в чужие дела! Что ж, не вы первый даете мне такой совет. Но сплетни похожи на лоскутное одеяло. Важно понять, какие лоскутки подходят друг к другу, а какие нет. Рассортировать их по размеру, цвету и форме. На все нужен навык. Я люблю сплетничать, в Чарлбери вам все об этом скажут!
— А что говорят в Чарлбери насчет трупа, найденного возле Ли-Минстера?
— Могу рассказать, сколько у жертвы зубов и из чего у нее чулки — из шелка или хлопка!
— А кто она такая, вы знаете?
— Еще нет. Говорят, она слишком долго пролежала в земле и потому не может быть мисс Тарлтон, и слишком мало для того, чтобы оказаться Бетти Купер. Как по-вашему, она не из наших мест? Что-то часто у нас стали появляться посторонние трупы! Как бы там ни было, вы ею не занимаетесь… Хорошо одно: теперь инспектор Хильдебранд занят и здесь и там и не мешает вам. — Немного помолчав, она робко продолжала: — Как по-вашему, кто убил мисс Тарлтон — мужчина или женщина?
— Не знаю. Пока что не могу ответить ни так, ни эдак.
— Тогда что ее убило?
— Мы не нашли орудия убийства.
— Могу дать вам бесплатный совет, — ответила миссис Прескотт. — Мужчина схватил бы первое, что попалось ему под руку. Ну а женщина… скорее всего, она бы взяла что-нибудь знакомое и привычное. Если бы я так разозлилась, что захотела кого-то убить, я бы взяла свой железный дверной упор в форме совы…
Она заметила, как Ратлидж переменился в лице. Что-то забрезжило в голове… Миссис Прескотт смотрела на него, не скрывая любопытства. Она открыла было рот, чтобы сказать что-то, но передумала.
Ратлидж наскоро поблагодарил ее и поспешил к машине.
Какая оплошность с его стороны! Зеленый новичок давно бы уже об этом подумал. Правда, на новичка не подействовало бы нездешнее обаяние Авроры Уайет.
Он так и не побывал на ферме Уайетов. Там, где, по словам Авроры, она была в то время, когда Маргарет Тарлтон должна была уезжать. Там же в тот день стояла ее машина — на ферме, а не возле дома, откуда удобнее везти гостью на станцию…
Ферма…
Он услышал голос Франс, когда она отвечала на его вопрос, где бы она спрятала чемодан: «…я положила бы его в такое место, куда никто не ходит…»
«А я тебе уже давно намекаю…» — сказал Хэмиш.
Глава 17
Ему пришлось проехать через всю деревню. Дорога поднималась по склону пологого холма, потом петляла среди полей. Вскоре он въехал в каменные ворота, стоявшие у начала узкой дороги. На полустертой табличке, прибитой к столбу, он различил резное «У». Саму ферму не было видно — она расположилась за рощей. Ратлидж невольно ругался всякий раз, когда машину подбрасывало на ухабах. Должно быть, раньше здесь ездили только на телегах. От ворот дорога шла прямая, как стрела. По обеим сторонам от нее росли раскидистые деревья. Под ними было тихо, только в густой листве пели черные дрозды. Дорога вывела его на земляной двор. Он увидел небольшой каменный дом, просторный амбар, длинный навес, под которым хранился сельскохозяйственный инвентарь, и несколько полуразвалившихся хозяйственных построек. Как ни странно, ферма оказалась не совсем заброшенной, хотя признаки запустения были налицо: дом крыт полусгнившей соломой, которую следовало поменять лет пять назад; на высокой крыше амбара недоставало дранки, а кое-где в каменной кладке раскрошился раствор. Навес не мешало бы покрасить. Углы двора заросли бурьяном и лопухами. В траве валялись ржавые детали.
Он услышал кудахтанье; в полумраке заржала лошадь. Ее кормили перепревшим сеном; более свежее сушилось на солнце.
Дом казался пустым — иногда, подумал Ратлидж, пустоту можно почувствовать. Он подошел к двери и заглянул в ближнее окошко. Комната показалась ему чистой; в ней явно прибирали, хотя обстановка была старой. На полу лежал вытертый ковер. Он не увидел на окнах занавесок. Из прихожей на второй этаж вела лестница. Ратлидж толкнул дверь. Дом оказался не заперт, но входить он не стал.
Он зашел в амбар — большая дверь была распахнута настежь. В духоте плавали пылинки; пахло конским навозом, сеном и гниющей кожей. На деревянной скамье стояло старое женское седло. Вдали, в полумраке, две лошади повернули головы и с любопытством посмотрели на него. С полки на него уставился сонный кот, щуря желтые глаза. Наверху, под крышей, ворковали голуби.
