Ждать ли добрых вестей? - Аткинсон Кейт (книги без регистрации бесплатно полностью .TXT) 📗
Чтобы встретиться с девочкой, Луиза вернулась в город. Собаку они оставили в Луизиной машине на заднем сиденье, а сами пошли пить кофе в «Старбакс» на Джордж-стрит. «Старбакс» Луиза ненавидела. Все равно что американские доллары пить.
— Кто-то же должен платить жестоким капиталистам, — сказала она девочке, покупая латте и шоколадный маффин. — Иногда должны платить мы с тобой. Вот сегодня, например.
— Уй, — ответила девочка, — да мы много такого делаем, чего не стоило бы.
На лбу у нее красовался ужасный синяк — она сочинила какую-то историю, но Луиза видела, что девчонку, похоже, ударили. Реджи Дич, нянька Джоанны Траппер, как Сандра Риветт, — нет, не нянька, «мамина помощница». Мамин маленький помощник. [107] После рождения Арчи Луиза пила валиум. «Слегка шок пригасить», — сказал ей терапевт. Мужик толкал пациентам колеса, раздавал транквилизаторы, как конфетки. Невозможно представить, чтобы Джоанна Траппер так делала. Грудью Луиза не кормила — молоко шло плохо и через неделю кончилось. («Стресс», — равнодушно пояснил терапевт.) Луизиного сына бутылочка утешала успешнее, чем материнская грудь.
Через неделю Луиза бросила пить валиум — совсем от него отупела, боялась уронить ребенка, потерять где-нибудь, а то и вообще забыть, что родила.
А Реджи не рановато следить за чужим ребенком? Сама ведь едва из колыбели. Ровесница Арчи. Луиза представила, как Арчи отвечает за младенца, — брр, мороз по коже.
— Смотрите, смотрите, что Сейди у доктора Траппер в саду нашла, — сказала девочка, сунув Луизе в руку загаженную зеленую тряпку.
— Сейди?
— Собака.
— Что это? — подозрительно спросила Луиза, держа тряпку двумя пальцами.
— Это деткино одеяло, его талисман, — сказала Реджи. — Детка без него никуда. Доктор Траппер ни за что бы не оставила талисман дома. Я его нашла в саду. Почему в саду? Когда я уходила, уже было темно, и детка его в руке держал, и посмотрите, пятно — это кровь.
— Не обязательно.
У Арчи было нечто похожее, кусок яично-желтого плюша, который родился наручной куклой, уткой, а потом нитки порвались, и утка лишилась головы. Арчи заснуть без него не мог — Луиза помнила, как яростно он сжимал этот плюш в кулачке, будто за жизнь цеплялся. Пальцы разжимались только во сне. Спал Арчи как убитый. Луиза в ночи прокрадывалась в комнату, чтобы подстричь ему ногти на ногах, вытащить занозы, помазать порезы и ссадины — техобслуживание ребенка, которое днем сопровождалось отчаянным визгом. Арчи скорее расстался бы с Луизой, чем с желтым плюшем.
Она протянула тряпку девочке и сказала:
— Вещи теряются.
Случаются трагедии. Разливается молоко. Банальности льются рекой.
— Мистер Траппер говорит, доктор Траппер села в машину и уехала на юг, — продолжала Реджи, — но ее машина в гараже. Она вечером приехала домой — все в порядке было с машиной. Она уехала, но не сказала мне, что уезжает, а это совсем на нее не похоже, и мистер Траппер говорит, она у больной тети, но она никогда не говорила, что у нее эта тетя есть. Я спрашивала ее подругу Шейлу на работе, и доктор Траппер должна была вчера пойти в «Дженнерс» на рождественскую распродажу, но не сказала Шейле, что не придет, а доктор Траппер никогда так не поступает, вы уж мне поверьте, — и ее телефон где-то в доме, я точно слышала, как он звонит, «Ракоходный канон» Баха, а она бы ни за что не забыла телефон, это ее связь с миром, и она вообще не такая, доктор Траппер ничего не забывает, и ее костюм пропал, она бы не поехала так далеко в костюме и…
— Не забывай дышать, — посоветовала Луиза.
— Она исчезла, — сказал девочка. — Я думаю, ее кто-то похитил.
— Никто ее не похищал.
— Или мистер Траппер что-то с ней сделал.
— Что сделал?
— Убил, — прошептала девочка.
Луиза вздохнула про себя. Еще одна. Воображение зашкаливает, пришла идея в голову — пиши пропало, девочку несет. Романтичная девица, наверняка фантазерка. Кэтрин Морланд из «Нортенгерского аббатства». [108] Реджи Дич из тех, кто повсюду отыскивает что-нибудь занимательное. Учится на героиню — Кэтрин Морланд первые шестнадцать лет жизни на это потратила, и Луиза не удивится, если Реджи Дич занималась тем же.
— Так вышло, что сегодня утром я была в доме доктора Траппер, — сказала Луиза. — Я приходила к мистеру Трапперу по совершенно другому делу.
— Странное совпадение.
— И только, — отрезала Луиза. — Совпадение. Мистер Траппер сказал мне, что его жена уехала к тете, которая неважно себя чувствует.
— Да, я знаю, я же говорю, он и мне так сказал, но я ему не верю.
— Тетя — не вопрос веры, она не Санта-Клаус, она родственница. А не часть великого заговора с целью спрятать доктора Траппер.
— Никто не видел доктора Траппер. И не говорил с ней.
— Мистер Траппер видел и говорил.
— Это он так сказал.
Луиза тяжело вздохнула:
— Послушай, Реджи, давай я тебя подвезу?
— Достаньте телефон тети доктора Траппер, проверьте, все ли хорошо. Или пошлите к тете в Йоркшир кого-нибудь местного. Она в Хозе, в Хо-зе. Мне мистер Траппер не дает ни адреса, ни телефона, но вам-то должен дать.
— Хватит. — Луиза подняла руку, точно дорожный полицейский. — Успокойся. Ничего с доктором Траппер не случилось. Пошли в машину.
— Проверьте, существует ли эта тетя. Найдите мобильник доктора Траппер, он в доме, вы тогда увидите, правда ли тетя ей звонила.
— Машина. Сию секунду. Домой.
Девчонка сказала, что на месте железнодорожной катастрофы спасла человеку жизнь. Опять нафантазировала, разумеется. Надо было полицейского в форме к ней послать. Если б речь шла о ком другом, Луиза так и поступила бы, но она уже связана с Джоанной Траппер и теперь не могла от нее отделаться. Ее мадонна.
Может, я уеду. Сбегу на время. Муж на грани банкротства, ходит по темной стороне в компании сомнительных людей, брак, наверное, распадается, а Эндрю Декер вновь бродит по улицам. Ну еще бы не исчезнуть. Брак правда распадается или Луиза проецирует свои чувства на Джоанну Траппер?
Джоанна Траппер не рассказывала Реджи о том, что с ней случилось в детстве. Похоже, вообще никому не рассказывала, только мужу, а чужую тайну Луиза не выдаст. Это дело Джоанны Траппер — хранить секреты, и не Луизе их раскрывать.
— Я не хочу, чтобы Реджи знала, — сказала Джоанна Траппер. — Она расстроится. Люди иначе на тебя смотрят, когда узнают, что с тобой случилось ужасное. Им кажется, это и есть самое интересное в тебе.
Но это и есть самое интересное. Те, кто пережил катастрофу, всегда интересны. Они лицезрели немыслимое. Как Элисон Нидлер и ее дети.
— Это бремя несешь всю жизнь, — сказала Джоанна Траппер. — Не становится легче, не пропадает, и ты тащишь его до конца.
Луиза подумала о Джексоне — давным-давно его сестру убили, и теперь он остался единственным, кто ее знал. У Саманты такой проблемы нет. Даже забудь ее муж и сын, вещи будут помнить. Она жила — позабыта, но не исчезла, дух жены Патрика навеки сохраняли ее салфетки, вазочки и острые серебряные ножи для рыбы. Саманта — настоящая жена, Луиза — бледная самозванка.
Конечно, ей не нужно было ехать аж до Масселбурга и обратно в час пик.
— Вам же не по дороге, — сказала Реджи.
Луизе не по дороге, но плевать. Не из подлинной заботы о девочке — просто время потратить, избежать неотвратимого возвращения домой. Она весь день в дороге — ее личная хиджра, — и перспектива остановиться пугает. Не в силах торчать на одном месте, она полдня моталась то туда, то сюда, а еще полдня изобретала, куда бы ей поехать. (Прости, я опоздаю, дела навалились. Кто настоял, чтобы Бриджет с Тимом прогостили целых пять дней? Луиза настояла, вот кто.)
