Милосердие Латимера - Ричардсон Роберт (книги онлайн полные версии txt) 📗
— Питер, как приятно тебя слышать! А я все жду, жду, когда же ты наконец позвонишь! — Ее сладкий голос был однако изрядно сдобрен желчью. — Я целую вечность ждала от тебя этого звонка!
— Ты знаешь, что случилось тогда? — В голосе Синклера ощущалось напряжение.
— Театральные сплетники больше уже ни о чем не болтают, дорогой. Полицейские, правда, возникают в самые неожиданные моменты и в самых неожиданных местах, задавая кучу вопросов, как Маустрэп, который сошел с ума. Кто-то мне говорил, что они даже с тобой говорили?
— У них есть на то веские причины, не так ли? Хотя я и сказал им, что не виделся с ней около года.
— О, продолжай, дорогой, нет смысла врать по этому поводу, особенно если кто-то уже проговорился.
— Что ты имеешь в виду? — прошипел Синклер.
— Я имею в виду ленч в варьете-клубе? Я видела ее там.
— Ты видела? А я нет. И между прочим я не врал.
— О, Питер! — с упреком произнесла женщина. — Я имею в виду, что я-то верю тебе, но уверен ли ты, что полиция тебе тоже поверит? Как бы то ни было, все газеты только и пишут что об этом Пауэле. В конце концов убийца-то он, не так ли?
— Если они решат, что все-таки нет, они снова придут ко мне. Если ты поможешь мне в смысле алиби, тогда…
— Послушай, мальчик! — еле скрываемая до сего момента желчь вдруг вылилась наружу. — Ты меня не впутывай. Если же попробуешь сделать это, смотри, я так повяжу тебя, что никогда не выпутаешься. Понял?
— Ты, маленькая…
— Прекрати называть меня этим противными именем! — Ее слащавый в начале разговора тон превратился теперь в зловещий. — Я могу сделать твою жизнь очень трудной. Ты понял?
Синклер, слышала она, был доведен до отчаяния.
— Но у меня не было повода лететь в Англию! И у меня нет алиби! Нет свидетелей. Полиция мне не поверит!
— И никто другой тебе тоже не поверит. Я имею в виду, что истинная правда никогда не всплывет наружу, ведь так?
— Они продолжают спрашивать меня насчет беременности Дианы, все уже знают об этом.
— О да, об этом писали газеты! Но, конечно, я никогда не слушаю сплетен. Правда, случается, муж выдает мне кое-какие секреты кабинета женской консультации, но я, естественно, все держу в тайне.
— А теперь не могла дождаться и поспешила выболтать все мне!
— Ну, дорогуша, после всего, что ты наговорил мне о Диане, я была уверена, что тебе захочется узнать о ней хорошие новости. Или послать ей открытку. Или что-нибудь в этом роде. — Неожиданная мысль пришла ей в голову. — Безусловно, полицейские не знают, что я поставила тебя в известность с самого начала. А сейчас они всем этим очень интересуются, не так ли?
— Но ты ведь не собираешься им докладывать, что все рассказала мне?
— Ты в таком отчаянии, что очертя голову бросишься обеспечивать себе алиби и впутаешь заодно и меня в это дело. Но запомни: в таком случае у меня не останется выбора, дорогой. Ты будешь пай-мальчиком и не заставишь тетушку Викки сердиться, не правда ли? Уверена, тебе удастся придумать что-нибудь такое, чему все поверят. Спи спокойно. Пока, дорогой.
Улыбаясь самой себе, она повесила трубку и, едва прикасаясь, барабанила пальцами по телефону, о чем-то раздумывая. Потом включила радио.
«И, если сегодня вы находитесь где-то вблизи Веркастера, внимательно следите за дорожными знаками объезда, потому что сегодня там проводится средневековая ярмарка, — убедительно вещал женский голос диск-жокея. — А если вы надумаете заехать в Веркастер, то проведете время очень весело. Вас ждут рыцарские турниры на лошадях, всевозможные шоу и множество развлечений для детей. А какой сегодня чудесный день! Может быть, я и сама появлюсь там. А сейчас, когда время приближается к десяти, с вами будет Нейл Седака. Слушайте!» — И зазвучала песня.
Ощущение нереальности, разлитое в воздухе Пунт-Ярда, будто подтверждалось девочкой Ребеккой, которая, вскочив с постели, заявила, что наденет костюм Маленького Человечка, Играющего в Прятки, и теперь важно расхаживала по дому в незнакомом облике, шапочке с козырьком, пышной юбке и завязанными под коленками гамашах. Ее миниатюрный посох был украшен голубой блестящей лентой. Она, писклявым фальшивым сопрано пела бесконечные колыбельные куплеты и все время обрывала себя, чтобы спросить, сколько времени осталось до начала ярмарки.
Сидя на диване рядом с Тэсс, Мальтрейверс чувствовал, как в нем нарастают боль и обида от той карнавальной атмосферы, что царила на улице и властно проникала в дом. Веселье бессердечно игнорировало трагические события, так долго висевшие над городом и никак не разрешившиеся, и не выказывало никакого сострадания к судьбе Дианы. В какой-то момент, когда боль остро сжала его сердце, он резко и злобно приказал Ребекке заткнуться.
Девочка испугалась, заплакала и побежала к матери.
— Это непростительно. — хмуро сказала Тэсс. — Она ни в чем не виновата. — Пойди и скажи ей, что ты не прав.
Мелисса посмотрела на него испытующе, когда он вошел в кухню.
— Извини меня, дорогая, — сказал он Ребекке, та спрятала свое лицо в материнский подол. Но он мягко продолжал: — Дядя Гас сегодня утром плохо чувствует себя. Пошли посмотрим, что творится на улице.
Некоторое время Ребекка недоверчиво смотрела на него, а затем, в знак примирения, протянула ему руку.
Шагнули за порог, и Ребекка удивленно-радостно вскрикнула, увидев человека, который шел, пошатываясь, на ходулях, направляясь к ним. Его рост увеличивали длинные брюки в бело-красную полоску. Услышав радостный возглас ребенка, он как-то криво улыбнулся, приподнял смешную шляпу и поздоровался. Ребекку удивило, что в глазах у него стояли слезы.
Мальтрейверс как раз собирался запереть за собой дверь, когда человек подошел к нему и схватил за руку.
Это был Артур Пауэл.
Какое-то время Мальтрейверс не узнавал его: это было не то лицо, которое он изучил до мелочей на фотографии: все прошедшие дни Пауэл не брился. И по его щекам катились слезы. В одной руке он держал защитный шлем.
— Диана! — закричал он вдруг исступленно. — Она не могла умереть! Скажите мне, что она не умерла! Этого не может быть! — Его пальцы глубоко и больно впились в запястье Мальтрейверса. — Скажите мне, что это неправда! Что в газетах везде сплошная ложь!
Одетые в карнавальные средневековые костюмы, прохожие оборачивались на его стенания с явно уэлским акцентом и смотрели неотрывно, поскольку он все еще истошно кричал и плакал.
Крошечная рука Ребекки с неожиданной силой сжала руку Мальтрейверса.
— Срочно иди к маме, дорогая! — сказал он, даже не вглянув на нее. Дверь все еще была не заперта, и девочка поспешно вошла в дом.
Пауэл продолжал смотреть на Мальтрейверса с мольбой в глазах.
— Все в порядке? — Какой-то мужчина подошел, чтобы выяснить, что происходит.
— Извините? — Мальтрейверс, наконец, услышал свой голос. — Да. Все в порядке. — Он снова повернулся к Пдуэлу. — Я думаю, нам лучше войти в дом.
Он отступил на шаг, давая обезумевшему от горя человеку пройти первым. В холле появилась Тэсс и тотчас узнала Пауэла, не веря собственным глазам.
— Позвони Джексону, — сказал ей Мальтрейверс и провел Пауэла в гостиную, а Тэсс поспешила в кабинет.
Пауэл съежился в своем кресле. Он горько всхлипывал, когда в комнату вошла Мелисса и тоже застыла при виде незнакомого мужчины.
— Гас! — только и прошептала она.
— Возвращайся к себе и оставайся с Ребеккой, — сказал он. — Полиция уже едет.
В это время Джексон с двумя полицейскими забрался в машину, и по мере продвижения, сирена ревела все громче по всей округе.
Мальтрейверс сел перед Пауэлом. А тот поднял к нему свое убитое горем лицо все еще со слабо теплившейся надеждой. Его голос походил на болезненное кваканье.
— С ней все в порядке, не правда ли? — умолял он. — Пожалуйста, скажите, что с ней все в порядке! — От навалившейся боли он раскачивался в кресле и стонал.
— Где вы были все эти дни? — вежливо спросил Мальтрейверс. Он ничего не чувствовал сейчас, и меньше всего было в нем сейчас злости в отношении этого, убитого горем человека.
