Кольцо вечности - Вентворт Патриция (электронная книга .txt) 📗
Глава 32
Сисели ехала по темному Лейну. Она вела машину медленно, потому что теперь, покинув Эбботтсли, она вдруг поняла, что не готова сразу прибыть в Дипсайд. Ей хотелось уехать до прихода родителей — встречаться с ними она не хотела. Но она не знала, что сказать Гранту и миссис Бартон. Несмотря на все старания удержать семейные дела в тайне, любой дом полон чужих глаз и ушей, особенно в деревне. Родственники и друзья требуют объяснений, а если в доме есть экономка, ей придется по крайней мере сообщить, где ты ляжешь спать.
Сисели медленно ехала по Лейну, собиралась с силами. Собственные мысли не давали ей даже предположить, что где-то неподалеку была убита Луиза Роджерз, и ее труп пролежал под кучей листьев с пятницы до субботы.
Она обращала внимание только на Брамбла, который то и дело вставал на задние лапы, возбужденно поскуливал и изредка лаял. То и дело Сисели говорила: «Нет, Брамбл!», — пес оборачивался, тыкался носом ей в плечо и снова поворачивался к окну. Ему не пришлось объяснять, что они возвращаются домой. Его корзинка с матрасом и одеялом лежала на заднем сиденье. Брамбл прекрасно понимал смысл происходящего и предвкушал перемены.
Задняя калитка, как обычно, была не заперта. Сисели медленно подъехала к дому сбоку и остановилась. Ей понадобился ключ от гаража. Она подняла стекло и вышла из машины, поспешно хлопнув дверью, чтобы не выпустить рванувшегося следом Брамбла. Ей пришлось несколько раз прикрикнуть на пса, и он остался скулить в машине, прижимая нос к стеклу. Сисели не хотелось, чтобы Брамбл вертелся у нее под ногами или с лаем ринулся к ближайшей Двери. Ей вдруг пришло в голову, что она не знает, который теперь час, — наверное, миссис Бартон уже легла спать. А может, спит и Грант. Какое унижение, если ей придется вернуться в Эбботтсли! Но этого можно избежать: ключ от Двери лежит в кармане ее крокодиловой сумочки. Однако если Грант запер дверь не только на замок, но и на засов ключ ей не поможет.
Сисели прошла вдоль фасада дома и парадной двери на веранде, куда вели три ступеньки, и завернула за угол, к стороне дома, противоположной той, где она оставила машину. Если Грант еще не спит, он в кабинете, и она увидит свет сквозь шторы. Может, даже разглядит, что происходит в комнате: шторы не помеха. Кто-то сэкономил на них, купив неплотную ткань. К тому же шторы не прикрывали окно полностью. Если эта змея Агнес действительно сбежала в Лентон, сегодня некому было позаботиться задернуть шторы как следует.
Сисели вздохнула с облегчением: в кабинете горел свет. Оба окна светились, в левом виднелась широкая золотистая полоса. С бьющимся сердцем Сисели подошла поближе. Она чувствовала себя странно, стоя возле собственного дома и заглядывая в окно. Она явилась сюда, как призрак. Внезапно ее охватил жар, и она снова стала живым существом — Сисели Хатауэй.
Грант был в кабинете. Наверное, он только что вошел, потому что на нем был старый плащ. Сисели разглядела рукав, когда Грант прошелся по комнате. В щель между шторами виднелась полоса противоположной стены и то, что находилось между окном и стеной. Сисели видела старые темные обои, край картины в тяжелой позолоченной раме, угол черной мраморной каминной полки, и прямо перед собой — голубую китайскую вазу, в которую она сама поставила сухой букет «попурри». Она помнила, как собирала розы и засушивала их, — все одного сорта, «Хью Диксон», потому что они долго сохраняли аромат. Наполнив розами две вазы, она поставила их по краям каминной полки, потому что комнату с темными обоями и мрачноватым портретом деда мистера Хатауэя требовалось оживить. Сейчас Сисели не видела портрета — только край рамы и вазу. А потом ваза исчезла из виду — ее заслонили плечо и рука. Плечо и рука шевельнулись, показалась заплата на рукаве выше локтя — довольно свежая, темная на выцветшей ткани. Сисели задумалась, откуда эта заплата и что делает Грант в кабинете. Он поднял руку и что-то сделал с вазой, полной сухих роз. Но Сисели не увидела ни его ладонь, ни то, что он сделал.
Внезапно Сисели ощутила жуткий холод. Больше она не хотела стоять здесь, под окном. Не хотела, чтобы Грант застал ее здесь. Она тихо отступила и вернулась за угол. Возле дома была разбита цветочная клумба. Сисели про шла по травянистому бордюру совершенно бесшумно, ее затрясло, когда она приблизилась к боковой двери и принялась искать в сумочке ключ. Миссис Бартон наверняка спит, но дверь не заперта — обычно Грант запирал ее перед самым сном. Сисели застыла перед дверью, шаря в сумочке. Ее пальцы дрожали. Ключа нигде не было.
Это удивило ее — ключ всегда лежал на одном месте, в наружном кармане, где она больше ничего не хранила. Сисели не помнила, когда в последний раз видела ключ, но он всегда был на месте. И должен был быть сейчас, но его не оказалось в сумке. Сисели казалось, что она оступилась на темной лестнице. Ощущение было неприятным. К нему примешивалось чувство, будто некий призрак вернулся к ней.
Ну что же, у нее оставалось два выхода. Если миссис Бартон еще не легла, значит, в задних окнах дома должен быть свет — в ее спальне, в гостиной или в кухне. Если внизу горит свет, она позвонит в дверь. Если свет горит наверху или все окна темные, ей придется вернуться и постучать в окно кабинета — этого ей не хотелось по какой-то необъяснимой причине. Сисели не желала даже возвращаться к окну кабинета, но заставила себя — если бы она двинулась другим путем, то прошла бы мимо машины, и Брамбл наверняка залаял бы. Она бесшумно ступала по траве.
Но едва она поравнялась с окном кабинета, свет в нем погас. Остаток пути Сисели проделала бегом, чувствуя себя донельзя глупо. Она шагнула под арку, густо увитую плющом и отделяющую огород от заднего двора. В живой изгороди из плюща пряталась шаткая калитка. Сисели пришлось остановиться и открыть засов. Все это время вечнозеленые кустарники заслоняли от нее окна дома. Вскоре Сисели обнаружила, что в кухне темно, но из окна гостиной пробивается свет. Это зрелище принесло ей ни с чем не сравнимое облегчение. Мысленно браня себя за глупость, Сисели торопливо обошла вокруг дома, спеша взять чемодан и Брамбла.
Напрыгавшись вокруг хозяйки и лизнув ее в лицо, пес радостно рванулся вперед, возбужденно лая и изредка возвращаясь к Сисели. Недавнее ощущение собственной призрачности казалось ей все более нелепым. Брамбл был прав: им хватало поводов для радости. За дверью послышались приближающиеся шаги, Брамбл бросился на дверь всем телом и громко залаял.
Миссис Бартон колебалась всего одну минуту. Когда ты Дома один, а в округе произошло два убийства подряд, стоит подумать, прежде чем открывать дверь в столь поздний час. Но если сейчас из-за двери слышится не лай Брамбла и его прыжки, значит, она совсем выжила из ума, а такого в их роду еще никогда не случалось, и слава богу. Миссис Бартон открыла дверь и растерялась: черный пес запрыгал вокруг нее, задергал юбку, принялся издавать самые разные звуки, но больше всего ее ошеломил вид миссис Грант Хатауэй с чемоданом. Миссис Бартон утратила дар речи.
Сисели отчетливо и с достоинством произнесла:
— Добрый вечер, миссис Бартон. Понимаю, сейчас уже поздно, но я только что услышала об Агнес и сочла своим долгом вернуться.
Миссис Бартон опять возблагодарила бога, чего никогда не забывала делать про себя или вслух. Такого мгновенного облегчения она еще никогда не испытывала. Теперь, когда миссис Грант вернулась домой, сплетники прикусят языки — вот достойный ответ на выходку сумасшедшей Агнес. Миссис Грант Хатауэй дала отпор всем сразу.
Прежде чем миссис Бартон успела собраться с мыслями и поприветствовать хозяйку, Сисели продолжала:
— Попросите мистера Гранта принести в дом корзинку Брамбла и поставить машину в гараж. Нет, лучше я сама пойду и скажу ему, что мы вернулись.
Миссис Бартон озадаченно нахмурилась.
— Но его нет дома. Один из джерсейских телят захворал. Мистер Грант предупредил, что вернется поздно — поэтому я и не ложусь. Не могу заснуть, зная, что двери не заперты.
