Сексот поневоле - Карасик Аркадий (читать книги онлайн бесплатно регистрация TXT) 📗
— Получишь четвертый взвод Сережкина. Я отбираю его у Родилова…
Представил я себе серию гримас, которые состроит Сиюминуткин, узнав о решении начальника, и рассмеялся. Прямо в трубку.
— Слышу — настроение бодрое. Чтобы стало еще бодрей, открою важный секрет — со дня на день ожидаю приказа о присвоении старшему лейтенанту Василькову очередного воинского звания «капитан»…
В горле у меня запершило. Нет, не от радости — просто в подобных случаях полагается рубить: «Служу России!», а у меня такие выкрики никогда не получаются: сразу начинаю хрипеть и кашлять.
С другой стороны, инженер-капитан Васильков — звучит неплохо!..
Крутился я, будто белка в колесе, с семи утра до одиннадцати ночи. Отчёты, кадровые дела, всевозможные комиссии в сочетании с прорабскими обязанностями заставляли все время находиться в движении, мотаться от штаба — так по-военному я переименовал нашу контору — к сооружениям, от них к строящемуся поселку, снова — в штаб…
И все же, что бы я ни делал, какие бы вопросы не решал, во мне жила Оленька. Это она подпитывала мои угасающие физические силы, это она помогала мне в борьбе с вреднейшими комиссиями и проверяющими, это она вместе со мной вчитывалась в чертежи и пояснительные записки…
Короче говоря, я будто растворился в девушке, а она проникла в меня — в мозг, нервы, сердце…
Со времени разоблачения преступной шайки шпионов минуло десять дней. Этот же период прошел со времени «похищения» сотрудниками Малеева семьи Курковых.
Я не выдержал и позвонил Анохину. Поселившаяся во мне Оленька подталкивала, торопила.
— Слушаю.
Голос у Кругомарша необычный: совершенно не прослушиваются командные нотки, зато чувствуется грусть.
— Товарищ подполковник, докладывает Васильков…
— Слушаю, — повторил Анохин.
— Прошу разрешить покинуть участок по… семейным обстоятельствам.
— Это, какие же у тебя семейные обстоятельства? — Грустные нотки исчезли, вместо них — жесткость, переметанная с ехидством. — Насколько мне известно — холост. Родители живут на Западе… Или к ним хочешь наведаться?
— Никак нет. Приеду в Лосинку. Попутно решу снабженческие вопросы… и — кадровые, — туманно намекнул я на недавнее обещание начальника подумать над укомплектованием особого участка мастерами.
— Кого оставишь за себя?
А вот этот вопрос, между прочим, я и не продумал. Не сержанта же оставлять, хоть он по образованию техник— строитель? И вдруг в голову пришла неожиданная мысль.
— На несколько дней оставлю за себя… капитана Сережкина…
— Но он же не инженер и не техник — обычный армейский офицер?
На языке завертелась, готовая выпрыгнуть в телефонную трубку, ехидная фраза: «А вы-то кто сами? По коридору строительного техникума прошли или рядом с инженерно строительным институтом прогулялись?» Нет, портить отношения с начальством — все равно, что садиться на стул с поломанными ножками…
— За два-три дня ничего не случится. Производством займутся техники-сержанты… Разрешите под мою ответственность?
— С тебя возьмешь после… дырку от бублика… Ладно, разрешаю покинуть площадку на два дня. Выезжай завтра и сразу — ко мне…
Вот этого я и опасаюсь! Попадешь в кабинет к Анохину, закружит он многочисленными заданиями и расспросами, отпасует Дедку, тот — в производственный отдел… Бездарно ухлопаю в кабинетах выпрошенные два дня, точно, ухлопаю! Ну да, ладно, там будет видно, постараюсь выкрутиться.
— … никаких машин — выезжай поездом. Мне одного Арамяна хватает — не успеваешь списывать перерасход бензина… И не забудь самым тщательным образом проинструктировать командира роты. Передай — если в твое отсутствие что-нибудь произойдет, не видать ему перевода на майорскую должность! Так прямо и скажи…
Сержантов-мастеров я инструктировать не стал. Они знают свое дело, воспитывать их — только время терять. А вот Сережкина подстегнуть необходимо.
После памятных событий наши отношения с Виктором изменились, сделались сухими, иногда — неприязненными. Похоже, кто-то шепнул ему о дурацких моих «версиях», и он обиделся.
Через дежурного по штабу вызвал капитана к себе в кабинет. Тот пришел, раздраженно наигрывая пальцами какую-то вызывающую мелодию. Не извиняться же мне неизвестно за что? Пусть поиграет в обиду, ради Бога!
Сухим тоном оповестил о своем убытии в Лосинку по служебным делам. Два дня капитан — временно исполняющий должность начальника участка. Занимает мой стол и дежурит возле телефона. Не без замаскированного ехидства передал угрозу Анохина.
— За доверие — спасибо. Постараюсь оправдать его. Что же касается предстоящего перевода на должность заместителя командира батальона — плевал я с пятого этажа и на тебя, Баба-Катя, и на твоего начальнике!
Повернулся и вышел в коридор.
Кажется, все дела я завершил… Нет, не завершил — осталось навестить погранзаставу, переговорить с Семкой Кислицыным. Может быть, ему известна судьба Куркова? Выскользнул хитроумный инструктор производственного учения из поставленных пограничниками капканов или его где-нибудь засекли?
Но ехать на заставу — терять дорогое время. Для общения существует телефонная связь. Ведь мне предстоит еще пробежаться по сооружениям, оценить их готовность, заготовить впрок вопросы для разрешения их у начальника и главного инженера УНР…
С Кислицыным повезло — он сидел в своем кабинете, а не мотался по границе.
— Обрадовать тебя нечем, — хрипло оповестил он усталым голосом. — Друг твой будто сквозь землю провалился. Спроси у майора — у него может быть иная информация
— Спасибо, учту…. Кстати, еду в Лосинку.
— Тогда — один совет, Димыч. Захвати в дорогу оружие. Что не говори, а завалил Куркова ты. Мало ли что бывает по дороге.
— Еду поездом: Да и оружия, как ты знаешь, офицерам-строителям не положено.
— Послушай, Димыч, будь умницей. Поезд не поезд, а пистолет я тебе презентую. На время, конечно… Надеюсь, знаешь, как с ним обращаться.
Вечером приковылял пограничный вездеход, и старшина предложил мне расписаться в какой-то книге. Послушно расписался. Получил кобуру с «Макаровым» и полную запасную обойму.
Наконец я выехал в Лосинку. С пистолетом в нагрудном кармане. Кобуру оставил в сторожке под охраной Джу. Без этого пёс категорически отказался отпускать хозяина. Улегся возле двери и рычал.
5
Поезд шел полупустой, но я всю дорогу не спал — охранял оружие. Подсуропил мне Семка головную боль, черт бы его побрал. Лежал я на полке, подсунув под голову неизменную полевую сумку и обняв руками себя за плечи. Не потому, что замерз — в вагоне жарко, а потому, что топорщился нагрудный карман, и даже дураку было ясно, что в нем — не бумажник и не таблетки от головной боли.
На станции Лосинка по ночному пусто. По перрону бродят несколько солдат в сопровождении прапорщика, возле станционной избушки — бабка с корзиной клюет носом, с другой стороны активно целуется парочка.
Автобус из гарнизона еще не прибыл. То ли сломался, то ли отправился в другую сторону. Шагать по шоссе пятнадцать километров не хочется. Даже с учетом пистолета в кармане. Демонстративно уселся на лавочку рядом с лобызающейся парочкой, привалился к стене домика и попытался вздремнуть.
Задремать почти удалось, но настороженный сон спугнул продолжительный автомобильный гудок… Автобус?.. Нет, не он — к станции подкатил обшарпанный газик Анохина… Вот это сервис! Ни я, ни другие офицеры управления о таком даже не мечтали…
— Товарищ старший лейтенант? — развязно, как и положено водителю самого начальника, спросил шофер. Словно не узнал меня. — Приказано встретить и доставить… Да вот припоздал малость…
— Колесо проколол? Или на молодку напоролся? Водитель расхохотался.
— Шутите, как всегда… Нет, колеса в целости, молодуха имеется, но я оставил её на внеслужебное время… В гарнизоне все стоят на ушах, на выездном КПП никак не хотели пропустить — пришлось звонить подполковнику…
