Комната старинных ключей - Михалкова Елена Ивановна (читаем книги TXT) 📗
Но иногда визитеры преподносили сюрпризы.
Взять хоть того тихого человечка в помятом пиджаке. Чтобы расслышать его, Анжею вечно приходилось напрягать слух. Подозрение в убийстве жены – не самая приятная штука, но Доктор не сомневался, что этот скромник ни при чем. Пожелай он расправиться с бедняжкой, отравил бы ее или толкнул под поезд. Но задушить?! Бросьте! Времена романтиков, душивших своих жен, безвозвратно ушли в прошлое (Доктор думал об этом с легким сожалением, даром что не был женат).
Дело казалось ему совсем несложным. Ровно до тех пор, пока он не решил испытать Скромника драконом.
Когда «бронзовая» голова пошевелилась, тихий человечек выхватил из кармана кастет и с невероятной быстротой врезал по драконьей морде. Морда смялась, а человечек продолжал бить еще и еще, вколачивая кастет в дверь. Когда изумленный Доктор выскочил наружу, Скромник готовился нанести последний удар. И целую секунду, очень долгую секунду Анжею казалось, что сейчас этот удар достанется ему.
Мужчина пришел в себя, опустил руку и сунул кастет в карман, что-то растерянно бормоча. На глазах Доктора мужчина с реакцией гадюки превратился в того же несчастного, забитого человечка, каким и был десять минут назад.
Но Анжей слишком хорошо помнил его лицо. Лицо безумца.
Скромник неубедительно попробовал объяснить, откуда у него такое оружие. Но Доктор не слушал. В ответ на просьбу дать ключ он покачал головой: нет, для этого человека в его доме не было ключа. Многие считали Ковальского жестокосердной скотиной (не в последнюю очередь из-за шалости с драконом), но помогать убийце Доктор не собирался.
С девчонкой, которую привез Василий, такого не могло случиться. Доктор наблюдал за ней из потайного окошка, пока она медленно шла по саду, глазея вокруг. Невысокая, пухленькая, в ярко-красном пальто с капюшоном… Повзрослевшая Красная Шапочка.
Когда она подошла вплотную к двери, Анжей смог как следует рассмотреть ее лицо. Миловидная круглая мордашка в очках, на подбородке ямочка, и на щеках тоже две ямки, как вмятинки на свежей булочке. Славное личико, хоть и усталое. Прямоугольная оправа явно была выбрана за солидную форму. (Наверняка Красная Шапочка думала, что оправа придает ей деловой вид). Но очки делали ее похожей на школьницу, удравшую с уроков.
Смешная девчушка. Пожалуй, она ему нравилась.
Пока Анжей разглядывал ее, гостья колебалась. Что-то смущало ее – то ли в колокольчике, то ли в драконе. Был момент, когда Доктор почти уверился в том, что сейчас она развернется и уйдет.
Что ж, если так, значит, не судьба. Тогда он успокоится, решив, что сделал все, что мог.
Но Красная Шапочка все-таки не ушла. Она решительно прозвонила в колокольчик, и тут уж Доктор не мог удержаться от развлечения. Он сдвинул рычажок – и дракон начал двигаться.
Но ожидаемого визга не последовало. Девушка молча отпрыгнула в сторону и замерла, широко раскрыв глаза. На лице ее, кроме испуга, отразился какой-то детский восторг.
«Ей-богу, – подумал удивленный и озадаченный Доктор, – похоже, она не удивилась бы, если бы дракон полетел».
Больше медлить не стоило. Он распахнул дверь и вышел навстречу Красной Шапочке, гостеприимно улыбаясь:
– Здравствуйте! Вы, должно быть, Полина?
В первую минуту Полина так растерялась, что даже не поздоровалась. Вместо приветствия она брякнула:
– Вы знаете, что у вас дракон живой?
И тут же по лицу мужчины поняла, что сморозила глупость. По нему проскользнула тень довольной улыбки, которую хозяин постарался скрыть.
– Живой не живой, но уж точно не мертвый, – отшутился он. – Хотя мне встречались люди, верившие, что я где-то раздобыл настоящего дракона и вмуровал его в дверь.
Хозяин галантно протянул девушке руку, помогая ей выбраться из кустов, и подвел к дому.
– Качественная игрушка, – с гордостью заметил он. – С двух шагов не отличить от бронзы.
Полина осторожно коснулась пальцем драконьей морды и нажала на нее. Морда была мягкая, резиновая.
«Иллюзия!»
– Проходите. – Ковальский приоткрыл дверь. – Нам с вами есть о чем поговорить.
Внутри царил полумрак. После солнечного света Полина на некоторое время ослепла.
– Прошу сюда…
Дом с первого взгляда показался девушке заброшенным. Прошло несколько секунд, прежде чем она поняла почему: здесь, как и в саду, царила тишина. Не кричали дети, не лаяла собака. Ничей голос не доносился до них.
Они свернули в длинный коридор, стены которого украшали картины в тусклых золоченых рамах. Ковер заглушал шаги, и, кроме шуршания их ног, во всем доме не было слышно ни звука.
Коридор освещали неяркие лампы, расположенные над картинами. Их мощности едва хватало на то, чтобы подчеркнуть сами портреты. Но, может быть, именно из-за этого казалось, что они выполнены в необычайно реалистичной манере.
На всех портретах – только мужчины. «Похоже, какая-то династия», – решила Полина, поеживаясь от неприятного ощущения: ей чудилось, что люди на картинах смотрят ей вслед. Конечно, во всем виновата игра света, но идти под их пристальными взглядами было неприятно.
На первой, по виду самой старой картине, изображен был древний старик, сухой и хрупкий, как птичий скелет. Даже богатая темно-синяя мантия не скрывала его крайней худобы. Старик сверлил Полину черными глазами. Рука его лежала на набалдашнике посоха в виде черепа, выточенного из темного, почти черного дерева. На груди старика висел… Сначала девушке показалось – крест, но потом она разглядела, что это ключ. Большой серебряный ключ размером с ладонь, прорисованный не менее тщательно, чем лицо его обладателя.
На бородке ключа виднелись какие-то символы.
За стариком следовал почтенный худощавый господин в длинном плаще, за ним – серьезный юноша, почти мальчик. Следом на Полину воззрился с портрета крайне неприятный мужчина с тонким носом и губами, искривленными в злой усмешке. И у всех на груди висели ключи. Но у каждого – свой, непохожий на другие.
Портреты принадлежали разным эпохам, но во всех лицах проскальзывало неуловимое сходство. «Кто, интересно, все эти люди? – думала Полина, идя за молчаливым хозяином дома. – Хранители библиотеки? Или, может, казны?»
Следующим, что привлекло ее внимание после картин, были двери. Все – с правой стороны коридора, и все зеленые, но разных оттенков. С возрастающим изумлением Полина шла мимо узкой двери, похожей на створку шкафа, мимо высокой, почти до потолка, двери с вырезанными на ней птицами, мимо маленькой, в половину человеческого роста дверцы с окошечком…
Да кто здесь живет, в этом загадочном доме?! Карлик? Дети, чьим странным прихотям потакает отец? Художник, черпающий вдохновение в необычных предметах?
– Пришли, – сообщил хозяин, открывая последнюю зеленую дверь (к облегчению Полины, ничем не примечательную). Он обернулся, и его очки блеснули в слабом свете.
Полина, затаив дыхание, вошла в комнату, ожидая новых сюрпризов. Но комната соответствовала двери: самая обычная, с большим письменным столом у окна. Шторы были раздвинуты, и она наконец-то смогла как следует рассмотреть хозяина дома.
Если бы Полину попросили одним-единственным словом охарактеризовать нового знакомца, она без всяких сомнений сказала бы: значительность.
Анжей Ковальский был худ и невысок. Длинный нос с горбинкой, яркие, как у ворона, черные глаза, впалые щеки с румянцем цвета пыльной розы. Движения стремительные, но без капли суетливости. Одет щегольски и старомодно: темно-синий бархатный пиджак, черные брюки со стрелками, белоснежная сорочка, лакированные туфли. А из кармана пиджака выглядывает ярко-алый шелковый платок.
«Словно кровь выплеснулась», – подумала Полина. Что-то было в Анжее от вампира, но вампира сытого, довольного и покане опасного.
– Прошу вас, раздевайтесь.
Полина несмело сняла пальто и привычным движением одернула рукава кофты. Она всегда закрывала толстые неизящные запястья. И вообще старалась замаскировать себя, спрятать под большим количеством одежды.
