Поэты и убийство - ван Гулик Роберт (читать книги онлайн полностью без сокращений .TXT) 📗
– Меня поразило, сударь, – медленно отвечал чаеторговец, – что, хотя господин Сун уже надел ночную рубаху, его постель не была разобрана. Теперь нам известно, что он засиживался допоздна. Обычно до самой полуночи в его окне горел свет. Вот почему я предположил, что убийца застиг Суна врасплох как раз в тот момент, когда тот собирался лечь в постель.
Ло кивнул.
– А как убийца проник в дом, господин Мен? Тот вздохнул. Тряхнув головой, он ответил:
– Похоже, что господин Сун был довольно рассеянным человеком, ваша честь. Служанки рассказывали моей жене, что он часто сидел, погруженный в свои мысли, пока они расставляли еду на столе, и не отвечал, когда к нему обращались. Прошлой ночью он забыл закрыть на засов заднюю дверь Своей комнаты, а также не захлопнул садовые ворота. Сюда, пожалуйста, ваша честь.
Сидевший на ветхой бамбуковой скамейке в садике стражник вскочил по стойке смирно. У судьи Ди промелькнула мысль, что Ло позаботился о хорошей подготовке своих работников: размещение стражи на всех путях доступа к месту преступления было предосторожностью, которой пренебрегали многие более поверхностные уездные начальники. Он бросил беглый взгляд под навес, где готовили еду и мыли посуду, а затем догнал Ло и Мена, которые выходили через узкие ворота в высоком садовом заборе. Начальник стражи следовал за ними по тесному переулку между отпугивающими заборами вокруг окрестных садов к усадьбе господина Мена и далее, к параллельно с ней идущей улице. Показывая на кучи отбросов, торговец заметил:
– Поздней ночью здесь часто копошатся бродяги и старьевщики, ваша честь. Я предупреждал господина Суна, что следует держать ворота закрытыми на ночь. Наверное, прошлой ночью он вышел немного пройтись и на обратном пути забыл их закрыть, как и дверь своей комнаты, потому что, когда я нашел труп, она была распахнута настежь. Садовые ворота были закрыты, но засов не был задвинут. Посмотрите сами.
Он провел их назад в сад. К забору, рядом с воротами, был прислонен тяжелый деревянный засов. Господин Мен продолжил рассказ:
– Ваша честь, нетрудно представить, что произошло. Идущий переулком вор заметил, что садовые ворота распахнуты. Он проскользнул в сад и внутрь дома, предполагая, что жилец спит. Но Сун, только собиравшийся лечь, заметил его. Когда же вор убедился, что Сун совершенно один, он его убил на месте. Затем перевернул все вверх дном в библиотеке и спальне. Найдя шкатулку, забрал деньги и ушел той же дорогой, что и пришел.
Начальник Ло неторопливо кивнул.
– Имел ли господин Сун обыкновение держать в шкатулке значительные суммы денег?
– Откуда мне знать, сударь? Он внес вперед месячную плату, но ему следовало оставить деньги на обратную дорогу до столицы. А в его сундуке могли быть какие-нибудь безделушки.
Начальник стражи заметил:
– Ваше превосходительство, мы быстро схватим негодяя, – Это ворье обычно начинает швыряться деньгами, как только в их руках оказывается неплохая добыча. Не следует ли мне приказать своим людям обойти игорные притоны и кабаки?
– Да, сделайте это. Пусть они также осторожно наведут справки у ростовщиков. Тело поместите во временный гроб и отправьте в морг суда. Нам также следует известить ближайших родственников.
Повернувшись к чаеторговцу, Ло спросил:
– Думаю, у Суна были в этом городе какие-то друзья или родственники?
– Похоже, что нет, ваша честь. Никто никогда не справлялся о нем в моем доме, и, насколько я знаю, его никогда никто не посещал. Господин Сун был серьезным, работящим юношей и очень замкнутым. При нашей первой встрече я сказал ему, что мы будем рады пригласить его на чашку чая после ужина для дружеской беседы, но за все последние две недели он ни разу не воспользовался моим приглашением. Это несколько меня удивило, сударь, потому что он был воспитанным, умеющим излагать свои мысли юношей. Думается, я мог ожидать, что хотя бы из обычной вежливости к своему хозяину…, – Хорошо, господин Мен. Я прикажу своему советнику направить письмо в отдел образования в столице с просьбой известить семью Суна. Давайте вернемся в библиотеку.
Ло усадил Ди в кресло за письменным столом, а сам подтянул к книжным полкам похожий на бочку табурет. Он снял несколько книг и принялся их перелистывать.
– Да, – воскликнул он, – у вашей покойной матери был прекрасный литературный вкус, господин Мен! Я вижу, что она увлекалась также малыми поэтами. Малыми по официальным меркам, я бы сказал.
Бросив быстрый взгляд в сторону судьи, он с улыбкой добавил:
– Мой друг Ди, будучи консерватором, вероятно, со мной не согласится, господин Мен. Но лично я считаю, что эти так называемые малые поэты более своеобразны, чем получившие официальное признание в Императорском каталоге.
Он поставил книги на прежнее место и снял несколько других. Продолжая их листать, он сказал, не поднимая от книг головы:
– Раз у господина Суна не было здесь, в Чинхуа, ни друзей, ни родственников, как вы узнали, господин Мен, что он хотел бы снять ваш задний двор?
– Так случилось, что я был у вашего советника, господина Као как раз в то время, когда две недели назад к нему пришел зарегистрироваться Сун. Господин Као знал, что после смерти матери я хотел сдать эту часть моей усадьбы, и любезно познакомил меня с господином Суном. Я захватил студента с собой и показал ему двор. Ему очень понравилось, он сказал, что разыскивал именно такое тихое и спокойное жилье. Он добавил, что, если его розыски в старых архивах потребуют больше времени, он охотно продлит аренду. Я тоже был доволен, потому что совсем нелегко найти…
Чайный торговец остановился, ибо Ло, похоже, его не слушал. Он целиком погрузился в чтение закладок в томике, лежавшем у него на колене. Коротышка начальник поднял голову:
– Господин Мен, комментарии вашей матери всегда по существу. И у нее прекрасный – почерк!
– Ваша честь, каждое утро она занималась каллиграфией. И даже после того, как у нее начало портиться зрение. Мой отец также интересовался поэзией, и они часто обсуждали…
– Превосходно! – воскликнул Ло. – Ваш дом может похвастаться прекрасным литературным собранием, господин Мен. А вы сами продолжаете эту благородную традицию?
Чаеторговец горько улыбнулся.
– К сожалению, небеса решили дать свое благословение только одному поколению, ваша честь. У меня совершенно нет тяготения к литературе. Но вроде бы мои сын и дочь…
– Замечательно! Ну что же, господин Мен, не будем вас больше задерживать. Несомненно, вы торопитесь в свою лавку. На углы, там, где нашу главную улицу пересекает улица Храма, не так ли? Вы держите у себя горький чай с юга, который так хорош после плотного ужина? Да? Превосходно. Я скажу своему домоправителю, чтобы он сделал у вас заказ. Предприму все, что в моих силах, чтобы схватить убийцу побыстрее. Как только будут новости, сразу же дам вам знать. Прощайте, господин Мен.
Чаеторговец склонился перед двумя уездными начальниками, и старшина квартала проводил его. Оставшись наедине с судьей Ди, Ло медленно поставил книги на полку. Тщательно выровняв тома, он сложил руки на животе и закатив глаза, воскликнул:
– Святые небеса, какое ужасное невезение, старший брат! Погрязнуть в сложнейшем деле предумышленного убийства и именно в тот момент, когда я обязан принимать столь выдающихся гостей! И раскрытие убийства потребует тяжелого труда, потому что убийца – хитрый мерзавец. Ты согласен, Ди, что шапка – это его единственный настоящий просчет?
