Скульпторша - Уолтерс Майнет (библиотека электронных книг .TXT) 📗

Роз на секунду задумалась, а потом спросила:

— Скажите, Олив сама призналась вам в том, что встречается с одним из братьев?

— Нет, она почти ничего мне не рассказывала. — Лилия многозначительно постучала себя по лбу. — Но я смогла все сообразить сама. Олив стала ходить довольная, начала обращать внимание на свою внешность, даже немного похудела. Она купила себе несколько дорогих платьев в магазине, где работала ее сестра, и заметно похорошела. Разумеется, можно было понять, что за всем этим должен стоять мужчина. Я как-то спросила ее, кто же этот счастливчик, а она только улыбнулась и ответила: «Никаких имен, Цветочек, иначе у моей мамы будет приступ, если она узнает, кто он». А затем, буквально дня через два или три, я встретила ее в компании с одним из братьев О'Брайен. И лицо ее выдало — оно светилось от счастья. Я поняла, что это был ее возлюбленный, но когда я подошла поближе, он сразу же отвернулся, и я так не смогла определить, кто именно из О'Брайенов завоевал сердце Олив.

— Но откуда вы узнали, что это был О'Брайен?

— По его форме, — сразу отозвалась Лилия. — Они все носили одну и ту же форму.

— Они служили в армии? — удивилась Роз.

— Нет, братья О'Брайен одевались в кожаные жилеты, куртки и такие же штаны.

— Понятно. Вы хотите сказать, что они были байкерами? Ездили на мотоциклах?

— Да. Они еще называли себя «Ангелами из ада».

Роз нахмурилась. Ответ Лилии озадачил ее. Она убежденно доказывала Хэлу, что Олив не относится к мятежникам, и в ней не живет бунтарский, непокорный дух. Но «Ангелы из ада»! Это было уже слишком. Неужели девушка, воспитанная в школе при монастыре, могла позволить себе нечто подобное?

— Вы уверены в том, что рассказываете мне, Лилия?

— Да, уверена, и даже больше, чем в чем-либо другом. Когда-то я была уверена в том, что правительство знает, как вести государственные дела, и у него это неплохо получается. Теперь я бы так не стала говорить. Бывали времена, когда я была уверена в том, что раз Господь Бог находится на небесах, то с нашим миром тоже все будет в порядке. Не скажу, чтобы я так думала и сейчас. Если Бог действительно находится наверху, значит, он просто слепой, глухой и немой. Во всяком случае, в отношении меня. Но в данном случае я абсолютно уверена в том, что моя любимая Пышка влюбилась в одного из братьев О'Брайен. Вы бы только видели ее в те дни, и сразу бы поняли, что она, как говорится, втюрилась по уши. — Лилия сжала губы. — И это было, конечно, плохо. Очень плохо.

Роз отхлебнула глоток горького чая.

— Так вы считаете, что это один из братьев О'Брайен убил ее мать и сестру?

— Скорее всего, именно так. Скорее всего. Я уже говорила, милочка, что все они считались паршивыми овцами в стаде.

— А вы рассказывали о своих подозрениях полиции? — заинтересовалась Роз.

— Возможно, я бы все им доложила, но меня никто ни о чем не спрашивал, а добровольно я в участок ходить не стала. Если Пышка сама не стала распространяться на этот счет, значит, посчитала, что это ее личное дело. И, честно говоря, мне не очень-то хотелось заявлять против этой семейки. Они держались вместе и считались дружными ребятами, а мой Фрэнк умер давным-давно. И если бы они вздумали навестить меня, все могло кончиться трагически. Разве я не права?

— Где они живут?

— В квартале Бэрроу, на Хай-стрит. Городской совет посчитал, что их надо переселить в одно место, чтобы было легче наблюдать за ними, так сказать. Это ужасный район. Там нет ни одного честного человека, хотя далеко не все они — О'Брайены. Просто какое-то логово воров и мошенников, вот что такое квартал Бэрроу.

Роз в задумчивости сделала еще один глоток.

— Вы позволите мне использовать эту информацию, Лилия? Вы сознаете, что она может помочь Олив, если все, что вы рассказали мне, чистая правда?

— Конечно, милочка. Зачем бы я стала вас обманывать?

— Но тогда вам, возможно, придется поговорить и с полицейскими.

— Я понимаю.

— Но в этом случае ваше имя перестанет быть тайной, и не исключено, что кто-то из О'Брайенов захочет навестить вас.

Лилия бросила на собеседницу проницательный взгляд.

— Вы такая хрупкая, милочка, но все же сумели пережить побои, насколько я вижу. Наверное, я тоже смогу выдержать их визит. В любом случае, — решительно продолжала пожилая женщина, — я уже шесть лет неважно себя чувствую из-за того, что ничего не стала тогда говорить. Поэтому я только обрадовалась, когда мне позвонил Майкл и сказал, что вы приедете ко мне. Можете поверить в это, милочка. Вы действуйте, как считаете нужным, и не обращайте на меня внимания. К тому же, на новом месте я чувствую себя куда уверенней, чем на старой квартире. Там они могли бы поджечь весь дом давным-давно, и теперь я бы была мертва, и никто бы не позвонил мне, чтобы попросить о помощи.

Если Роз ожидала увидеть хотя бы несколько членов семейства О'Брайен, носящихся, как сумасшедшие, по кварталу Бэрроу на своих мотоциклах, то ее ждало разочарование. В пятницу днем этот квартал представлял собой самое безобидное место: на улицах пустынно, только где-то лаяла собака да молодые женщины, прогуливающиеся парочками со своими малышами в колясках, везли домой пакеты с продуктами, запасаясь едой на выходные дни. Как и во всех жилых кварталах, здесь было достаточно грязно и пустынно, словно в напоминание о том, что жильцы получили не совсем то, что обещал им городской совет. И если в районе серых безликих стен существовали индивидуальность и оригинальность, то они была спрятана где-то в глубине домов, вдали от посторонних глаз. Роз сомневалась в какой-либо исключительности этого района. Она ощутила здесь пустоту, словно люди терпеливо выжидали наступления других времен, когда кто-то еще должен был предложить им нечто лучшее взамен этой серости. «Совсем как я, — подумалось журналистке. — Совсем как я в своей квартире».

Выезжая из квартала, она заметила большое здание школы, с вывеской на воротах, гласящей: «Общеобразовательная школа Паркуэй». По площадке бесцельно бродили несколько ребят, и их голоса звенели в теплом воздухе. Роз притормозила, чтобы лучше разглядеть их. Кто-то играл в те игры, которые знакомы любому школьнику, однако журналистка сумела уловить в атмосфере и нечто такое, что заставило гордую Гвен отвернуться от этой школы и отправить своих девочек в другое место. Правда, близость монастыря к кварталу Бэрроуз могла бы насторожить даже самых либеральных родителей, а Гвен как раз не принадлежала к их числу. И, как ни парадоксально, но, если Лилия и мистер Хейз были правы, обе дочери Гвен все же соблазнились прелестями другого мира, находящегося невдалеке от них. Может быть, они поступили так назло своей матери?

Сейчас Роз пожалела о том, что у нее не числится в близких друзьях ни один полицейский, который мог бы разузнать всю подноготную семейства О'Брайен. Но по пути ей нужно было проехать «Браконьер», и Роз решительно свернула к ресторану. Наступило обеденное время, двери «Браконьера» были открыты, но столики, как и прежде, оставались пустыми. Роз выбрала себе место у окна и присела за столик, не снимая темных очков.

— Это уже излишне, — услышала она приветливый голос Хоксли откуда-то со стороны кухни. — Я не собираюсь включать свет в зале.

Она улыбнулась, но очки снимать не стала.

— Я хотела бы здесь пообедать.

— Хорошо. — Он распахнул дверь. — Заходи на кухню. Здесь гораздо уютней.

— Нет, я останусь здесь. — Она поднялась из-за столика. — Мне нравится сидеть у окна. Кроме того, мне хочется, чтобы дверь оставалась открытой. И еще… — Она глазами поискала колонки и, заметив их, успокоилась, — было бы неплохо послушать громкую музыку. Если возможно, что-нибудь из джаза. Давай оживим это место хоть немного. Господи, неужели ты не понимаешь, что никому не нравится принимать пищу в морге? — И она снова уселась у окна.

— И все же, — настойчиво повторил Хэл с ноткой недовольства в голосе, — если тебе хочется пообедать, ты можешь поесть на кухне вместе со мной. В противном случае тебе придется поискать другой ресторан.