Светящееся пятно - Вентворт Патриция (хорошие книги бесплатные полностью .txt) 📗

Когда вошли мистер Мастермен и Джастин Ли, мисс Силвер отметила про себя, насколько они разные, и контраст этот тем более бросался в глаза, что поверхностное описание внешности обоих могло быть одинаковым. Оба были высокие, оба темноволосые, но на этом сходство оканчивалось. По общей договоренности, никто не переодевался к обеду. И это было очень кстати, поскольку официальное черно-белое вечернее облачение мужчин не позволяло судить об их индивидуальных вкусах, которые иногда являются важным ключом к характеру. Серый костюм мистера Ли был не только отлично скроен, но казался частью его самого. Костюм мистера Мастермена выглядел на нем далеко не так естественно: был слишком нов и явно стоил больше денег, чем его обладатель привык тратить. Скорее всего, мистер Мастермен предпочитал экипировку подешевле, так как часто появлялся в людных местах, где его одежда немедленно привлекла бы внимание: например, за банковским прилавком или в каком-нибудь офисе Сити. Как бы то ни было, при взгляде на мистера Мастермена возникало ощущение, что ему не по себе в столь дорогом костюме.

Костюм мистера Тоута, вероятно стоил вообще немыслимых денег, поскольку целью его жизни было приобретать все самое дорогое. К сожалению, его фигура была плохо приспособлена для шикарных вещей. При виде мистера Тоута любой портной мог впасть в уныние. И наверняка бы впал, если бы мог предвидеть, что мистер Тоут нарушит священные заповеди элегантности и осквернит темный костюм ярко-зеленым галстуком, разрисованным желтыми подковами.

На мистере Кэрролле был коричневый костюм. Оттенок показался мисс Силвер слишком броским для хорошего вкуса, и уж тем более оранжевые галстук и носовой платок.

Сама мисс Силвер была в старом платье, перекрашенном в красновато-лиловый цвет, и черном бархатном жакете, который всегда брала с собой, отправляясь зимой в сельский дом, не слишком надеясь на наличие там надежного центрального отопления. Из украшений на ней были только золотая цепочка на шее и брошь из ирландского мореного дуба в форме розы с большой жемчужиной посредине.

С очень чинным и важным видом, который помогал ему отлично справляться с ролью дворецкого, Пирсон поставил поднос с кофе на маленький столик перед мисс Браун. Слегка покраснев, Доринда взяла тяжелый кофейник и стала обводить взглядом присутствующих, думая, что каждый скажет сколько ему добавить молока и сахара, но воцарившееся напряженное молчание было прервать труднее, чем самую оживленную беседу. Миссис Тоут, только что рассказавшая об Олли и малыше, тут же умолкла, увидев, что вошел ее муж. Больше она не проронила ни слова. И неудивительно. Мысли, сразу ею овладевшие, были совсем не из тех, которые стоило бы произносить вслух в гостиной, полной посторонних. Нельзя же взять и признаться, что «возможно, мой муж убийца» или даже «возможно, так думает полиция». Короче, прекратив обсуждать свою дочь Олли, миссис Тоут сразу же погрузилась в холодный мрак этих мыслей. И очень возможно, не она одна. У Джастина имелись свои идеи на этот счет. Но как бы то ни было, он поспешил на выручку Доринде и обнес гостей молоком и сахаром, следуя за мистером Мастерменом, который вызвался раздать чашки. Когда все были обслужены (за исключением мисс Мастермен, отказавшейся от кофе и продолжавшей прикрываться газетой), Джастин поставил на поднос кувшин с молоком и сахарницу, после чего устроился на диване между Мойрой и Дориндой. Гнетущее молчание все еще продолжалось. Доринда чувствовала, что если кто-то заговорит, что-нибудь непременно случится. — Чудесный кофе, не так ли? — сказала наконец мисс Силвер и огляделась вокруг, словно ожидая подтверждения. Никто не откликнулся.

Мистер Мастермен стоял спиной к камину, поставив свою чашку на полку. Мистер Тоут сел в кресло и углубился в «Тайме». Мистер Кэрролл бродил с чашкой в руке, похожий на муху, ищущую подходящее место для приземления. Внезапно он разразился неприятным смехом.

— Чудесный кофе! Чудесная компания! И какой чудесный вечер нас ожидает!

Мойра бросила на него холодный взгляд.

— Собираешься строить из себя дурака, чтобы разрядить обстановку? Отличная идея!

В маленьких глазках Кэрролла блеснули искорки злобы. Другая женщина на месте Мойры могла бы испугаться, но она лишь насторожилась. «Он что-то замышляет. Но что именно?» Ее губы скривились в иронической усмешке.

Левое плечо Леонарда Кэрролла, которое всегда казалось чуть выше правого, слегка дернулось. Он снова рассмеялся.

— Моя профессия — развлекать публику, не так ли? Сейчас я собираюсь развлечь вас. Леди и джентльмены, я намерен представить вам оригинальное и доселе невиданное действо под названием «Кто это сделал?». Ледяной страх и острый азарт гарантированы, а также поощрительное похлопывание по спине того, кто сможет указать убийцу. Похлопывание могучей руки полицейского.

Джастин Ли сделал резкое движение, словно собираясь вскочить на ноги, но встретил взгляд мисс Силвер, предупреждающий и властный, как на вышедшем из-под пера мистера Вордсворта портрете совершенной женщины. Это заставило его откинуться на спинку стула и придержать язык.

Все, разве что за исключением мисс Мастермен, смотрели на Леонарда Кэрролла. Между тем он перестал изображать из себя клоуна и продолжил более естественным доверительным тоном:

— Мы все думаем о Греге, так почему бы нам не поговорить о нем? Нельзя избавиться от трупа, игнорируя его, верно? Давайте постараемся во всем разобраться. Возражать может только убийца — ему это, разумеется, не понравится. Но, само собой, он об этом не скажет. А теперь — «Поднимайте занавес!» — Откинув голову назад, Кэрролл пропел фразу, предваряющую подъем занавеса в «Паяцах» [19], и понизил голос: — Акт второй, сцена первая. Убийца занял свое место, свет только что включили, холл полон людей. Леонард Кэрролл смотрит на них, стоя на третьей ступеньке сверху. — Его голос стал вкрадчивым. — Ему видны все, и у него чертовски хорошее зрение.

Блестящие глаза заскользили по лицам слушателей, располагавшихся полукругом, развертывающимся веером от того места, где мистер Мастермен прислонился к камину. Леонард Кэрролл чуть в стороне от полукруга, окидывая злобным взглядом руки мисс Мастермен, держащие газету, налитую кровью физиономию мистера Тоута, положившего «Тайме» на колени, мисс Силвер и ее вязанье, миссис Тоут с покрасневшими веками, нахмуренное лицо мистера Мастермена и, наконец, Джастина Ли, сидящего с рассеянным видом между двумя девушками — румяной и бледной.

Краем глаза Доринда видела, что Джастин с трудом сдерживает гнев. Ей вдруг захотелось, чтобы вечер немедленно закончился и все очутились в своих кроватях, а проснувшись наутро, поняли, что все это было кошмарным сном.

— Чертовски хорошее зрение, — задумчиво повторил Кэрролл. — Ли действовал быстро — возможно, чересчур быстро. Ну это как посмотреть. Во всяком случае, Леонарду Кэрроллу, стоящему на третьей ступеньке сверху, все было отлично видно. Если там было что замечать, он едва ли бы это упустил.

Мистер Тоут выпрямился в кресле и впился в Кэрролла маленькими сердитыми глазками. Столь яростный взгляд мог бы обескуражить многих.

— Что означают эти намеки? Почему бы вам не сесть и… и не прекратить этот балаган! Если у вас есть что сказать, выкладывайте, а если нет, то нечего делать вид, что вам что-то известно.

Кэрролл рассмеялся.

— Не будьте слишком суровы к моему представлению. Немного тайн, немного предположений, немного того, что вы называете намеками — боюсь, мы не можем обойтись без них. Возьмем, к примеру, вас. Речь не о том, что я видел и чего не видел, но кто-то упоминал при мне, что вы отлично метаете дротики, когда приходится играть в дартс… Ах да, ваша жена.

Шея мистера Тоута угрожающе покраснела.

— А вам что до этого?

Губы Кэрролла скривились в улыбке.

— Мне? Ровным счетом ничего. А вот для Грегори Порлока это могло означать очень многое. Кинжал ведь могли бросить, не так ли? И я еще не сказал о том, что видел с балкона первого яруса.