Подсказки пифии - Сунд Эрик Аксл (книги онлайн полные версии txt) 📗

София посерела.

– Ты уверена, что все это мне рассказывала? – почти прошептала она. – Ты действительно выдала мне столько деталей?

Жанетт забеспокоилась и приобняла Софию.

– Тебе я вполне могла это сказать. И мы говорили об этом довольно долго – ты рассказала, что одну твою пациентку подозревали в том, что она убила мужа подобным же образом. Возможно, это та же женщина, о которой говорил Рюден.

София дышала часто и мелко. “Да что происходит?” – подумала Жанетт.

– Спасибо, – сказала София. – Теперь поехали к тебе.

– Уверена? – Жанетт погладила ее по волосам. – Можно отпустить такси и пройтись немного, если хочешь.

– Да нет, все в порядке. Поехали.

В тот момент, когда София сделала шаг к машине, ее согнуло пополам и вырвало прямо на туфли. Три “Гиннеса” и четыре раза откушенный пирог с сыром.

Прошлое

Декабрьская погода – снег с дождем, скользкая дорога. София Цеттерлунд полностью погрузилась в музыку, звучавшую из автомагнитолы, и продолжала вести машину вперед, не заметив, что на перекрестке возле Глобена загорелся красный свет. Когда ей наконец удалось остановиться, водитель стоявшей впереди машины злобно глянул на нее в зеркало заднего вида, и София виновато помахала ему, выдавив улыбку.

Ей было трудно сконцентрироваться, она чувствовала себя вымотанной после рабочего дня. Отпуск был бы очень, очень кстати, несколько дней в Нью-Йорке заново зарядят ее батарейки. В ожидании зеленого света она сделала звук погромче и стала подпевать.

Oh, my Coney Island baby, now. I’m a Coney Island baby, now.

София направлялась в отделение судебной медицины в Худдинге на встречу с женщиной, которую подозревали в убийстве мужа. Об этом случае много писали в прессе. Пару дней назад она даже видела эту историю в анонсе вечерней газеты.

ЖИТЕЛЬНИЦУ СЁДЕРМАЛЬМА ПОДОЗРЕВАЮТ В УБИЙСТВЕ СОЖИТЕЛЯ.

Когда прокурор поручил ей обследовать женщину на предмет ее психического состояния, София сразу вышла в интернет, чтобы добыть факты, которые дополнили бы прочитанное в газетах. По большей части ей попадались пустые рассуждения, а на форуме Flashback один из постоянно пасущихся там умников утверждал, что убийство – дело рук какого-нибудь черномазого.

После Худдинге она вернется на Мариаторгет, чтобы провести последний сеанс перед отпуском: мужчина, который лечил у нее свои сексуальные извращения.

А потом ее ждал Нью-Йорк, ее и Лассе. Только они двое.

Машины двинулись, и дальше София ехала без происшествий. Минут через двадцать она остановила машину, вылезла и после обычной проверки у стойки дежурного вошла в комнату для свиданий.

Подозреваемая уже сидела за столом.

Ровесница Софии, она выглядела истощенной и измученной. Понимающей всю серьезность ситуации.

Они начали с вводных формальностей, а потом София дала женщине говорить.

– Это все – судебный произвол, – начала женщина. – Я не имею никакого отношения к смерти мужа! Он покончил с собой, а схватили меня. Я всю ночь просидела в камере, и мне даже не сказали, почему я там оказалась. Разве так делается?

Возмущение женщины выглядело искренним – по мнению Софии, совершенно нормальная реакция. Если женщина действительно невиновна. Но София знала: самые безжалостные преступники умеют выглядеть самой невинностью. Она уже несколько раз сталкивалась с подобным.

– Да, – сказала София, – к сожалению, такое случается. Но я здесь не для того, чтобы выяснять, виновны вы или нет, а чтобы узнать, как вы себя чувствуете.

– И как, по-вашему, я себя чувствую? Дерьмово я себя чувствую, но я здесь не поэтому, а потому, что Леннарт умер.

– Вам известно, почему вас заподозрили? – спросила София.

– И да, и нет. Я на несколько дней уехала по работе в Гётеборг, а когда мы возвращались домой, то выпили немного вина в вагоне-ресторане – ну, мы часто так делаем, когда дела закончены, и… – Женщина запнулась, может быть, поняв, что ее слова к делу не относятся, глубоко вздохнула и продолжила: – Я приехала домой на такси, а когда вошла в квартиру, он висел там. В смысле Леннарт. Мой муж. Я хотела снять его, но он был слишком тяжелый, и я вызвала полицию и скорую помощь. – Женщина замолчала, и София увидела, что она с трудом справляется с воспоминанием. – Да. А пока я их ждала, стала прибирать, – продолжила она, придя в себя. – Потом-то я поняла, как это было глупо.

– Почему это было глупо?

– Скажу почему. – Женщина вздохнула. – Но сначала я хочу сказать, что Леннарт долго был в депрессии, постоянно по больницам, а врачи ничего такого у него не находили. Когда государственная страховая касса решила снять его с учета, он разболелся еще больше. Не выдержал. И повесился. Наверное, он, когда залез на стул, понял, что веревка коротка, и подложил несколько телефонных справочников. – Женщина сделала паузу. – Когда я нашла его, справочники валялись на полу. Не знаю почему – как вы понимаете, я вела себя не вполне рационально, но я прибрала их, положила туда, где они всегда лежали. Глупо это было, но мне и в голову не приходило, что кто-то заподозрит меня в убийстве собственного мужа. Я любила его. – Она зарыдала.

София безропотно слушала женщину. Прибыв на место, полиция немедленно установила, что веревка слишком короткая. Вместо того чтобы утешить женщину, на нее надели наручники и привезли прямиком в тюрьму как подозреваемую в убийстве. Только из-за того, что она убрала телефонные справочники, все решили, что она дотянулась до потолка и повесила своего мужа.

Еще через полчаса беседы София поняла, что женщина не только невиновна, но и совершенно здорова и ее следует отпустить. Но это решал прокурор, а решить он мог и так, и эдак.

Что за убожества, проворчала София себе под нос, имея в виду полицейское начальство. На столь шатких основаниях оскорбить человека в его горе. Уму непостижимо.

Вернувшись к себе в приемную и ожидая последнего в этот день клиента, София думала об этой доведенной до отчаяния женщине. Подумать только! Ее, невиновную, но не имевшую возможности это доказать, отправили в тюрьму лишь из-за того, что она убрала какие-то дурацкие справочники! София вздохнула. Поболтаем о том, что жизнь иногда представляется скверной штукой. Ее размышления прервала Анн-Бритт, сообщившая по внутреннему телефону, что клиент прибыл.

Это был мужчина лет сорока. Невысокий правительственный пост. Партия, выражающая отнюдь не светское отношение к совместной жизни мужчины и женщины. Скорее, реакционное и изоляционистское, по мнению Софии.

Этого человека не разрывала двойная мораль. Проблема была более личного и практического характера: его жена пригрозила оставить его, если он не прекратит злоупотреблять сексом. Это она так формулировала. Сам-то он считал, что его неумеренные потребности – следствие баснословной потенции и что его мужская сила – просто дар природы. Иногда он даже говорил – Бога, что пугало Софию.

София начинала уставать от него. Клиент не усваивал ничего из того, что она говорила. Скорее хвастался, как лихо обманывает жену и как ловко придумывает себе алиби. Среди прочего он несколько раз говорил, что у него встречи в другом городе и что он будет дома поздно. На Центральном вокзале этот деятель по кредитной карточке покупал билет в местность, которую ему якобы надо было посетить. Очень важно было не платить наличными, так как его ревнивая половина каждый месяц сверяла проездной с суммой, списанной со счета. С билетом в руке он перед самым отправлением являлся к проводнику, так как иначе ему приходилось ехать до первой остановки.