Сувенир из «Клуба мушкетеров» - Чейз Джеймс Хедли (мир бесплатных книг .TXT) 📗

– Наручники на нем?

– Нет, капитан. – Лицо Ренкина напряглось.

– Почему нет? – прорычал Кетчен. Его хриплый, полный ненависти голос мог вызвать содрогание у кого угодно.

– Я не думал, что в этом есть необходимость.

– Тебе платят не за то, чтобы думать. Немедленно надеть!

Ренкин извлек из кармана наручники и подошел ко мне. Я протянул руки, и стальные кольца с лязгом сомкнулись.

– Приказание выполнено, капитан, – сказал он, отходя прочь.

Кетчен медленно повернулся. Его жестокое лицо было багрово-темным от застоявшейся крови. Глаза – маленькие и беспокойные, как у бродячего слона, – смотрели с яростью.

– Ты думал, что тебе все так и сойдет? Что тебя защитит Холдинг? Не вышло! Сейчас ты будешь горько раскаиваться в своей ошибке!

Он приближался ко мне. В его глазах прыгали безумные красные искорки.

– Я знал, что повстречаюсь с тобой еще раз, – продолжал он. – Но будь проклят, если я рассчитывал когда-нибудь изловить тебя на двойном убийстве.

– Вам не удастся свалить на меня вину, – сказал я, не отрывая от него взгляда. – Их убили шесть часов назад, и вы об этом отлично знаете.

Для человека его габаритов удар был удивительно быстрым. Я едва успел увернуться от его левой. К сожалению, у меня не было времени уклониться от удара другой рукой, и кулак Кетчена опустился с такой силой, будто это бил копытом мул. Я рухнул на пол, надо мной тотчас раздался разъяренный голос Кетчена:

– Поднимите!

Один из инспекторов обхватил меня и поставил на ноги. Покачнувшись, я согнулся чуть ли не пополам. Никто не произнес ни слова, наблюдая за моими отчаянными попытками принять вертикальное положение.

– Мы отвезем тебя в управление, – сказал Кетчен с усмешкой, – и запрем в камеру. Чтобы ты не скучал, я пришлю трех-четырех ребят, которые будут тебя развлекать. Побывав в компании с ними, ты признаешься во всех четырех убийствах, скотина.

Я знал – стоило мне сказать хотя бы слово, как он вновь примется избивать меня, и поэтому молча глядел на него.

– Если тебя не признают виновным, – продолжал Кетчен, – мы упрячем тебя в тюрьму за незаконное проникновение на чужую территорию. Ты получишь три месяца, но каждый день мои ребята будут выколачивать из тебя мозги. – Он повернулся к Ренкину: – Отвези его в управление и посади по обвинению в убийстве Трисби и филиппинца. Пусть дождется, пока мы соберем против него достаточно улик. Я думаю, мы сумеем пришить ему дело.

Ренкин с безразличным видом подошел ко мне:

– Пойдем!

– Я сделаю так, чтобы тебе захотелось поскорее стать трупом, – сказал на прощание Кетчен и, размахнувшись, ударил меня по лицу. Потеряв равновесие, я едва не упал на Ренкина. – Уберите его и бросьте в камеру!

Ренкин схватил меня за руку и поволок из комнаты. Мы шли по веранде, когда к дому подъехал Кенди.

– Нашел что-нибудь? – спросил Ренкин.

– Еще один, тридцать восьмого калибра. В магазине не хватает четырех патронов, – ответил сержант, вытаскивая из кармана револьвер Бриджетт и передавая Ренкину. – Из него недавно стреляли.

– Где ты нашел? – поинтересовался я.

Кенди пристально посмотрел на меня.

– Под кроватью, там, где ты спрятал.

Я отрицательно покачал головой.

– Я не прятал. Но в общем, это все равно, в любом случае вы не поверите.

Ренкин бросил в мою сторону хмурый взгляд.

– Я везу его в управление, – сказал он Кенди. – Револьверы мы проверим. Больше в бунгало ничего не было?

– Нет.

– Возьми одну из машин и отправляйся домой, – сказал Ренкин.

Они поглядели друг на друга, и Кенди, подмигнув лейтенанту, исчез в темноте.

Ренкин велел мне садиться в полицейский автомобиль.

– Ведите машину, – сказал он.

– Что? – переспросил я.

– Ведите машину.

– В этих браслетах?

Достав ключ, он снял наручники. Я сел за баранку и завел мотор. Ренкин, устроившись рядом, закурил сигарету.

– Обращайтесь поосторожней с этой игрушкой, лейтенант, – сказал я, снижая скорость при выезде на шоссе. – Револьвер принадлежит миссис Криди.

– Это уж наша забота.

Я не выдержал и спросил:

– Что за блестящая идея усадить меня за руль? Арестованный сам везет себя в тюрьму, а «фараон» сидит рядом и покуривает. В истории полиции это наверняка первый случай.

– Мы едем не в тюрьму, – ответил Ренкин. – Кетчен думает, что нагнал на вас достаточно страха. Если дать вам возможность удрать, то вы, по его расчетам, больше и носа сюда не покажете. Мне приказано обеспечить ваш побег.

Удивлению моему не было границ. Когда же наконец ко мне вернулась способность трезво соображать, я расхохотался:

– Он, безусловно, нагнал страха, но удирать я все же не собираюсь.

– Мне приказано смотреть в другую сторону, когда вы будете улепетывать, – равнодушно сказал Ренкин. – Но я подумал, что у вас, вероятно, нет и мысли о побеге, и решил рассказать о плане Кетчена.

– Мне бы и в голову не пришло убегать от вооруженного полицейского, – сказал я. Потом, поразмыслив, добавил: – Не иначе, как все это придумал Криди. Сначала он пытался купить меня за сто пятьдесят тысяч долларов, теперь пытается вытурить эдаким образом. – Я шумно отдувался, напряженно вглядываясь в ленту дороги. – Как вы узнали, что я приезжал к Трисби?

– Криди послал своего человека наблюдать за домом. Он и сообщил, что вы туда пробрались. Криди сразу же вызвал капитана и приказал арестовать за незаконное проникновение на чужую территорию. Он велел хорошенько припугнуть вас и выбросить из Сан-Рафела. Мы не застали вас в доме Трисби, но обнаружили мертвого хозяина. Кетчен решил, что обвинение в убийстве двух человек обратит вас в паническое бегство.

– И ему наплевать, кто настоящий убийца?

Ренкин неопределенно пожал плечами:

– Со временем он до него доберется.

– Человек, посланный Криди, не видел преступника?

– Нет, он появился там уже к вечеру. – Вытащив револьвер Бриджетт, он с интересом посмотрел на него. – Трисби убили из этой штуки?

– Да.

– Она?

– Я этого не думаю, но лучше спросите у нее самой.

– Жене Криди не задают подобных вопросов. Если дорожишь работой, лучше вообще ничего не спрашивать.

– Криди у вас бог и царь, – заметил я. – Итак, он договорился с судьей Гаррисоном?

– Это было нетрудно. У того ни гроша за душой и жена-транжирка. Криди отвалил куш – и судья обязался не заниматься политикой.

– «Курьер» будет в восторге! Завтра появятся сообщения в газетах.

– А что он может сделать! Вам же придется манатки собрать и дать драла.

– Я остаюсь в городе, – ответил я, выезжая на бульвар Франклина. – Когда узнаю, кто убил Шеппи, я уберусь без вашего напоминания.

– Надо уехать сегодня же, Брэндон. Если через два часа вас застанут, грозят большие неприятности. Кетчен приказал автоинспекторам устроить с вами несчастный случай.

Я недоверчиво посмотрел на Ренкина.

– Шутите?

– Никогда в жизни я не говорил более серьезно, – спокойно ответил лейтенант. – Вы или смотаетесь в течение двух часов, или в лучшем случае попадете в больницу. Не надейтесь, что сумеете что-нибудь сделать, когда на вас налетит патрульная машина. Их в городе тридцать штук, и все водители предупреждены, дороги уже перекрыты. У них большой опыт по этой части. Вам повезет, если останетесь в живых.

Подъезжая к бунгало, я раздумывал над его словами. Затормозив около входа, я вылез из машины и сказал:

– Вам нужен этот револьвер, лейтенант? Мне он может понадобиться, а полиции – вряд ли.

– Все еще рассчитываете разоблачить Криди?

– Я ищу убийцу Шеппи, а револьвер является важной уликой.

Поколебавшись, Ренкин протянул револьвер.

– Возьмите, мне он действительно не нужен. Кетчен тоже забудет, узнав, кому принадлежит эта игрушка.

– Спасибо, вы молодчина, лейтенант, желаю скорейшего повышения, – сказал я, протягивая руку.

Мы обменялись рукопожатием, и он сел за руль.