Праведники - Борн Сэм (читать книги онлайн без txt) 📗
Раздался выстрел, пуля вошла Луишу в сердце, и оно перестало биться. На лице пастора застыло выражение изумления, но отнюдь не страха. Страшно стало его убийцам. Они торопливо завернули тело старика в одеяло, как им и было приказано, и бегом бросились из хижины. Заказчик ждал их неподалеку. Узнав, что дело сделано, он расплатился с ними. Подростки жадно выхватили деньги и мгновенно растворились в сумерках.
Они уже не слышали, как он поблагодарил их за то, что они совершили «Божье дело».
ГЛАВА 19
Пятница, 22:05, Краун-Хайтс, Бруклин
— Мы оба совершили ошибку. Ваша ошибка заключается в том, что вы солгали мне, и не однажды. Вы лгали даже тогда, когда над вашей жизнью нависла непосредственная угроза. Впрочем, теперь, зная все обстоятельства, я могу понять это упрямство и даже нахожу ваше поведение достойным уважения…
Уилл едва различал его слова, так как в ушах оглушительно стучала кровь. Он был охвачен ужасом. Большим, чем в той сточной канаве, в которой его едва не утопили. Ребе расколол его. Что-то найденное в бумажнике выдало Уилла… Наверняка это был какой-нибудь дурацкий чек или членская карточка клуба «Блокбастер», о котором он не вспоминал уже несколько лет…
Теперь ребе знал, с кем имеет дело. И одному только Богу было известно, чем это грозило Уиллу.
— Вы пришли сюда за своей женой, не так ли?
— Да, — еле слышно отозвался Уилл.
— Я хорошо могу понять вас и даже признаюсь, что поступил бы точно так же, окажись я на вашем месте. Моше Менахем и Цви Йегуда наверняка согласятся со мной… — Теперь у обоих палачей были имена. — Первейший долг каждого мужчины состоит в том, чтобы охранять и защищать покой своего семейства. Это заложено в природе человека…
Не имея возможности видеть лицо собеседника, Уилл просто поднял тяжелый взгляд на книжный шкаф.
— Однако в нашем случае… боюсь, вам придется отступить от этих правил. Я уважаю ваше героическое стремление вернуть жену, но не могу его поддержать. Просто не могу.
— Значит, вы признаете, что похитили ее?
— Я ни в чем не собираюсь вам признаваться. И ничего не стану отрицать. У нас с вами будет совсем другой разговор, мистер Монро. Уилл… Я просто хочу, чтобы вы меня понимали буквально и исполняли то, что я говорю. В нашем случае вам придется забыть о своем долге мужа.
— В каком это нашем случае? С какой стати я должен делать то, что вы говорите?
— Клянусь, я был бы счастлив рассказать вам больше, Уилл. Но не могу.
Уилл уже понял, что непосредственная опасность, похоже, миновала. И он уловил в голосе ребе новые нотки. В нем уже не было угрозы. Скорее печаль и даже сочувствие. Сочувствие?.. Уилл слышал в его голосе явные нотки сочувствия и отказывался этому верить. Ребе показал себя палачом. Безжалостным и непреклонным. Может, это проявление так называемого стокгольмского синдрома — странной привязанности, которую заложники в какой-то момент начинают испытывать к тем, кто держит их на мушке? Да-да, не иначе… Сначала смуглый израильтянин, собиравшийся его утопить, показался Уиллу добрым поводырем. Теперь вот этот инквизитор, к которому он уже почти не испытывает ненависти… Очевидно, это была спонтанная реакция организма на только что перенесенный стресс. Это надо же… Он испытывал чуть ли не благодарность к ребе за то, что тот прекратил пытки…
Уилл решил не доверять своим чувствам и все же против желания отметил искреннюю печаль и сочувствие в голосе ребе.
— Скажите только то, что я имею право знать. Каково самочувствие моей жены? Она… жива?
Последнее слово далось ему с невероятным трудом. Он еле выдавил его из себя.
— Да, вы имеете право знать это, Уилл. Она жива, и с ней ничего не случится, если вы не будете совершать опрометчивых поступков. В особенности, если вы не решите подключить к расследованию полицию. Это будет роковой ошибкой с вашей стороны. После этого я уже ни за что поручиться не смогу.
— Объясните, чего вы хотели добиться этим похищением. Что она вам сделала? Почему вы ее не отпускаете?
Уилл презирал себя за то, что в его тоне слышалась явная мольба.
— Она не сделала нам ничего дурного, но мы не можем ее отпустить. Мне очень жаль, что я не могу объяснить вам все так, чтобы вы поняли. Я знаю, как мучительно неведение, но я не вправе… избавить вас от него.
Кровь внезапно прилила к лицу Уилла, вены на его шее вздулись.
— Вы знаете?! Нет, вы ни черта не знаете! У вас не похищали жену! Вам не завязывали глаза, и вас не топили в вонючей луже! Вам не угрожали смертью и не заламывали руки к затылку! Поэтому не смейте говорить мне, что вы все знаете и все понимаете! Не смейте!
Цви Йегуда и Моше Менахем даже подались назад, пораженные столь внезапной вспышкой ярости Уилла. Но это им она показалась внезапной. На самом деле ярость зародилась в его сердце в тот момент, когда он прочитал первое сообщение от похитителей. Она уже клокотала внутри его, когда он добрался до Краун-Хайтса. Сейчас же просто выплеснулась наружу.
— Вы сами сказали, что пришло время поговорить по душам! Вот и ответьте мне на простой вопрос: что здесь вообще происходит?!
Уилла уже выпустил пар.
— Я не могу вам ответить. — Голос ребе был все так же спокоен. — Скажу лишь, что это находится за пределами вашего понимания.
— Не смешите меня. Бет — обычный человек. Врач. Ее профессия — разговаривать с молчунами и вправлять мозги девчонкам, которые истязают себя голоданием. Что такого может быть связано с моей женой, что находилось бы за пределами моего понимания? Знаете что я вам скажу, уважаемый? Вы лжете!
— Я говорю правду. Судьба вашей жены зависит от того, что неизмеримо важнее ее жизни. И вашей. И моей, кстати, тоже. Это очень… древняя история. Никто и предположить не мог, что она оживет теперь и примет такой оборот. Никто! Это не было записано ни в одном из наших священных текстов. Во всяком случае, в тех, которые есть в нашем распоряжении. Мы не знали, чем встретить это… как к этому подготовиться. Но мы не оставляем попыток найти ответы, которые нам помогут, Уилл.
Уилл не понимал, что ему пытался втолковать этот мрачный человек. В какой-то момент он даже подумал, что очутился в эпицентре массового помешательства. В пользу этой догадки, кстати, говорило совершенно невменяемое поведение хасидов в синагоге, которое ему довелось наблюдать своими глазами. Кстати, сколько прошло времени? Час, два?..
Разве могут нормальные люди всерьез обожествлять человека, живущего среди них? Считать его мессией? Такие случаи описаны в истории. Это классический пример коллективного безумия. И главный безумец — этот самодеятельный божок!
— Где я оказался? В сумасшедшем доме?
— Ценю ваш юмор. Повторюсь: говорить о том, о чем вы хотите говорить, мы не будем. Ставки слишком высоки. Нам необходимо срочно исправить ситуацию, мистер Монро. Для вас это означает, что ждать и терпеть придется недолго. Какой сегодня день? Шаббат шува? У нас всего четыре дня в запасе. Я не могу рисковать.
— О каких ставках вы говорите?
— Вы продолжаете задавать вопросы, мистер Монро, хотя к этой минуте уже должны были бы понять, что ответов не будет. И потом… вы все равно мне не поверили бы.
— Вот тут вы правы. Нелегко верить человеку, который минуту назад тебя едва не утопил.
— Понимаю вашу обиду. Наступит день — и я надеюсь, что очень скоро, — когда и вы поймете меня. Все прояснится, даю вам слово. Да, я опасался, что вы работаете на федеральное правительство. Я должен был это проверить. А когда убедился, что это не так, стал опасаться, что вы исполняете волю тех, кто гораздо страшнее федералов.
— А почему, позвольте узнать, вы боитесь властей? И если уж на то пошло, что может быть страшнее властей? Чем вы тут вообще занимаетесь?
— Что бы я ни говорил вам, вы упрямо продолжаете меня расспрашивать. Сразу видно, что вы журналист, Уилл. Кстати, думаю, вы и у нас прижились бы. Тора как раз учит задавать правильные вопросы. Но, как я уже сказал, ответов сегодня вы не получите. Полагаю, будет лучше, если мы сейчас с вами расстанемся.
